Любовь, опрокинувшая троны - читать онлайн книгу. Автор: Александр Прозоров cтр.№ 62

Назначив сотников на места, боярин Басманов с малой охраной медленно двинулся вокруг крепости, выбирая места для пушечных батарей. Может статься, дальние укрепления окажутся слабее привратных? Тогда есть прямой смысл ломать их, а не ворота. Рубить помосты, придвигать к валу, делать пролом в стене и атаковать, давя защитников числом и умением…

15 февраля 1605 года

Крепость Кромы, лагерь царской армии

Для осаждающих крепость ратников этот день начался задолго до рассвета – еще в сумерках с бревенчатой стены упали вниз сплетенные из конского волоса веревки, и по ним спустились до вала четыре десятка казаков, скатились далее, в неглубокий ров, перебежали на другую сторону. В тот же час опустился бревенчатый мост, растворились ворота, дружный залп полусотни пищалей разнес в щепы выставленный напротив тын, и в атаку с грозным ревом ринулись десятки воинов в кольчугах и куяках, сжимающие в руках длинные пики.

В заслоне стояло, пожалуй что, вдвое больше боярских детей, но они, завернувшись в плащи, кемарили в ожидании смены, оружие держали под рукой, а не в руках и в эту пасмурную ночь с лениво падающим снегом не ожидали ничего особенного. Пушечный грохот, падающая на голову щепа, вопли бегущих с оружием наперевес врагов застали их врасплох. И боярские дети откатились, тоже крича спросонок, размахивая саблями и пытаясь понять, что происходит.

Чтобы прийти в себя, служивым хватило считаных минут. Они сомкнули ряды, выставили щиты, опустили копья, направив острия рогатин на толпу в темных кафтанах.

– Что, что случилось?! – Разбуженный грохотом близкой пальбы, воевода Петр Басманов вскочил, схватился за бахтерец. Но тут же понял, что надевать броню выйдет слишком долго, и потому быстро опоясался, нахлобучил лисий треух, накинул крытый сукном горностаевый плащ и выбежал из палатки.

В лагере царила беготня, толчея, со стороны крепости слышался стук, звон железа. Петр Федорович, положив руку на рукоять сабли, быстро зашагал туда, оглядываясь по сторонам.

Очень быстро стало ясно, что показавшаяся поначалу беспорядочной суета имела вполне разумную цель. Холопы, спавшие кто где смог устроиться, иные у друзей или просто собутыльников, бежали к своим хозяевам. Отдыхавшие в своих палатках бояре расхватывали оружие, спешили к родичам. Семьи и рода сходились к соседям и землякам, под общее знамя, искали командиров, сбивались плечом к плечу. Прямо на глазах сонная людская масса превращалась в готовые к правильному бою сотни и полки.

– Знай наших! Больше не сунетесь! Только покажись еще, басурмане!

Воевода остановился возле разбитого тына, склонил голову набок:

– Кто тут ныне старший? Что случилось?

– Дмитриевцы вылазку надумали учинить! – вышел к нему могучий воин в кольчуге панцирного плетения, поверх которой лежала окладистая черная борода. – Но мы их всех разом обратно в короб загнали…

– А-а-а-а!!! – Истошный вопль чуть в стороне, сопровождаемый площадной бранью, заставил их повернуть головы и кинуться к пушечной батарее.

Неподалеку от ворот в глубоком, по пояс, земляном укреплении, под бревенчатым настилом, лежало полтора десятка изготовленных к пальбе по угловой башне туфяков, крепко примотанных к дубовым колодам и врытым для надежности в землю. В предрассветных сумерках между ними с трудом различались пятеро беспамятных стрельцов, валявшихся между стволами. Над павшими стоял в распахнутом тегиляе боярин Прокопий Ляпунов и бил себя кулаками по вискам.

– Убиты? – спросил воевода, скинул шапку и перекрестился.

– Пушки-и!!! – взвыл в ответ старший Большого наряда. – Запальники заклепали!

– Что?! – бросился к тюфякам Басманов.

Так и есть – вместо запальных отверстий во всех поблескивали железные шляпки.

Смысл переполоха начал проясняться. Похоже, казаки, прознав о готовой к пальбе батарее, сделали вылазку, прорвались сюда…

Много ли нужно, дабы запальник заклепать? Штырь в дырку сунул, молотком тяжелым сверху ударил – и можно возвращаться.

Воевода во гневе повернулся, но старший привратного заслона уже успел исчезнуть. Он тоже сообразил, что похвалы за службу сегодня не дождется.

– Ладно, боярин, что теперь? – вздохнул Басманов.

– Надобно либо грузить их все на сани, везти в Новгород-Северский и там на станке высверливать клепки, – ответил Ляпунов. – У станка привод на волах, за день все пушки вычистят. Либо здесь вручную высверливать. Но люди не волы, им по два дня на запальник надобно. И сверел у меня всего два.

– Коли везти, то неделю туда, неделю обратно, – с легкостью подсчитал воевода. – Да еще откапывать… А сам ты за месяц управишься, да к тому же уже через неделю шестью стволами палить начнешь. Сверли сам!

Один из стрельцов застонал, другой вроде бы пошевелился. Присмотревшись, Петр Федорович понял, что и остальные дышат.

Получалось, первая битва за крепость Кромы обошлась даже без раненых.

Однако еще неделю передышки осажденные для себя все-таки отбили.

* * *

В тот же самый день князь Шуйский на семнадцати возках, да с полусотней слуг и холопов въехал в просторный двор Скоробовской усадьбы князей Буйносовых.

– Князь Василий!!! – в одной лишь душегрейке, накинутой поверх бархатного платья, княжна Мария сбежала по ступеням крыльца и кинулась навстречу спешившемуся гостю, прильнула к нему в горячем поцелуе, благо венчанной невесте подобная вольность дозволялась. Могучий воевода крепко ее поднял и закружил. Однако вскоре поставил на приступку:

– У меня для тебя добрая весть, золотко мое! Выбил я из Бориса разрешение на свадьбу. В обмен на подавление бунта отрепьевского он нам жениться разрешил!

– А долго сие продлится? – насторожилась девушка.

– Я рати бунтарские уже истребил, сражаться за самозванца более некому, – отмахнулся Василий Иванович. – Петр Басманов остатки крамолы дочищает. Покуда до Москвы доберемся, все ужо решено будет.

– Борис Федорович не обманет?

– Если Бориска учудит подобное снова, я повешу его на воротах Кремля! – сжал кулак воевода. – Полагаю, твой отец меня поймет и простит.

– Мой отец честен. Иногда излишне честен, – вздохнула девушка. – Он так предан государю… Может статься, мы не станем искушать судьбу и обвенчаемся здесь и сейчас?

Князь Шуйский замер, прикусив губу, вдруг поморщился и резко мотнул головой:

– Меня тоже не стоит искушать, моя лебедушка. Не то я могу не устоять.

– Ну, так сдавайся мне на милость, мой витязь! – чуть откинулась девушка. – Наша родовая церковь всего в нескольких шагах!

– Делать сие тайно следовало много лет назад, мой драгоценный яхонт, – улыбнулся Василий Иванович. – Ныне же у тебя должна случиться настоящая свадьба! Звонкая, буйная, богатая, разгульная. Чтобы вся Москва хмелела, пела и веселилась. Чтобы вся Русь православная запомнила. Ты этого заслужила! Ну и… – Князь пожал плечами: – Зачем нам огорчать твоего папу, если и так все уже решено?