Столп огненный - читать онлайн книгу. Автор: Кен Фоллетт cтр.№ 72

Ферию не зря называли умным: по его лицу Нед понял, что испанец быстро сообразил, в какую ловушку угодил. Внезапно граф словно обмяк, признавая поражение. Он хотел было что-то сказать, но передумал, и так повторилось несколько раз; наверное, подумал юноша, так и не смог найти нужных слов.

Елизавета проявила милосердие к побежденному.

– Спасибо, что навестили нас, граф, – сказала она. – Наши наилучшие пожелания вашему господину, королю Фелипе. Разумеется, надежда слаба, но мы будем молиться за здоровье королевы Марии.

Интересно, спросил себя Нед, она дает понять, что говорит за всех, кто присутствовал в комнате, или это королевское «мы»? Зная Елизавету, можно было предположить, что она намеренно допустила эту двусмысленность.

Ферия откланялся, насколько вышло вежливо, и покинул приемную.

Нед ухмыльнулся. Потом вспомнил про графа Суизина и негромко сказал Сесилу:

– Граф Ферия не первый пострадал от того, что недооценил Елизавету.

– Верно, – согласился Сесил. – И, сдается мне, не последний.

8

Когда Марджери было восемь, она сказала родителям, что уйдет в монастырь.

Настолько ее поразила посвященная вере жизнь, которую вела двоюродная бабка, сестра Джоан, проживавшая наверху; в ее комнатах стоял алтарь, а сама она постоянно перебирала четки. У Джоан было все – достоинство, самостоятельность и цель в жизни.

Женские монастыри подверглись разорению наравне с мужскими в правление Генриха Восьмого, и королева Мария Тюдор не смогла их восстановить, но все же Марджери отказалась от своего детского намерения по иной причине. Едва войдя в подростковый возраст, она осознала, что не готова провести жизнь в безбрачии. Ей нравились мальчики, нравились даже тогда, когда они вели себя глупо. Ей нравилась их храбрость, их сила и смех, и ее приводили в томление взгляды, какими мальчики окидывали девичье тело. Нравилось и то, насколько мальчишки были глухи к намекам и умолчаниям; было нечто притягательное в их прямоте, а то девчонки иногда такие хитроумные, что сами себя запутывают.

Поэтому она отказалась от фантазии стать монахиней, однако по-прежнему носилась с мыслью посвятить жизнь достижению некоей цели. Марджери призналась в этом сестре Джоан – в тот день, когда ей предстояло перебираться в Новый замок; они разговаривали, пока одежду, книги и украшения девушки грузили во дворе на повозку.

– Не мучай себя, девочка, – сказала сестра Джоан. Она сидела на деревянном табурете, ничуть не сутулясь, несмотря на свой почтенный возраст. – Твою цель выбрал для тебя Господь. Он выбирает цели для всех.

– Но как узнать, какая цель уготована мне?

– Никак! – ответила сестра Джоан. – Просто подожди, рано или поздно все прояснится. Господа не торопят!

Марджери смирилась с этим объяснением. Похоже, вся ее жизнь – протяженное во времени испытание на умение терпеть и владеть собой. Она подчинилась родителям и пошла замуж за Барта Ширинга. С молодым мужем она провела целых две недели на острове Прокаженных, в доме, принадлежавшем графу, и все две недели Барт ясно давал понять, что ожидает от Марджери того же беспрекословного подчинения, какое она выказывала по отношению к родителям. Он сам решал, куда им пойти и чем заняться, а ей попросту давал указания, будто экономке. Она почему-то думала, что брак похож на равноправное сотрудничество, но Барту подобная мысль, судя по всему, в голову не приходила. Оставалось надеяться, что под влиянием Марджери он изменится; с другой стороны, Барт жутко смахивал повадками на своего отца.

Гордое семейство Фицджеральдов отправлялось в Новый замок вместе с Марджери. Поехали все – сэр Реджинальд, леди Джейн и Ролло. Теперь они состояли в родстве с графом Ширингом и наслаждались вхождением в ряды знати.

Кроме того, отцу и Ролло требовалось поговорить с графом Суизином. Поездка в Брюссель оказалась напрасной. Да, король Фелипе принял их, выслушал и как будто согласился, но потом до него, похоже, добрался кто-то более влиятельный, потому что в конце концов испанский король решил поддержать Елизавету. Ролло был страшно огорчен, даже Марджери это заметила.

По дороге Реджинальд и Ролло обсуждали, как быть дальше. Единственным выходом виделось вооруженное восстание против Елизаветы сразу после кончины Марии Тюдор. Требовалось выяснить у Суизина, сколько солдат тот сможет собрать и на кого среди других знатных католиков можно положиться наверняка.

Марджери беспокоилась. Протестантство она считала грубой и высокомерной ересью, прибежищем тех, кто полагал себя вправе искать и находить ошибки в многовековом учении церкви. Но она была уверена, что христиане не должны убивать друг друга. Впрочем, когда впереди показалась громада Нового замка, мысли девушки обратились к более приземленным материям. Граф Суизин жил вдовцом, поэтому Марджери, ныне виконтессе Ширинг, предстояло стать хозяйкой дома. Но ей всего шестнадцать, и она понятия не имеет, как вести хозяйство в замке. Конечно, она много разговаривала с матерью и кое-что для себя наметила, но все планы были на словах и на бумаге, а очень скоро ее ожидало столкновение с явью.

Барт ускакал вперед, предупредить своих, и потому, когда Фицджеральды въехали во двор, их встречали два десятка слуг. Все захлопали в ладоши и радостно загомонили, завидев Марджери, и девушка порадовалась столь теплому приему. Быть может, слугам надоело трудиться в доме, где одни мужчины, и они с нетерпением ждут женской руки? Кто знает…

Суизин и Барт вышли навстречу Фицджеральдам. Барт поцеловал Марджери, а следом девушку облапил его отец; губы Суизина скользнули по ее щеке, тело на миг оказалось прижатым к телу графа. Затем Суизин представил ей пышнотелую женщину лет тридцати.

– Сэл Брендон, моя экономка. Она все покажет. Проведи виконтессу по замку, Сэл. Нам, мужчинам, надо многое обсудить.

Поворачиваясь к Ролло и сэру Реджинальду, граф от души хлопнул Сэл по округлому заду. Экономка ничуть не удивилась и не возмутилась. Марджери и леди Джейн понимающе переглянулись. Выходит, эта женщина – не просто экономка.

– Я отведу вас в ваши покои, – сказала Сэл. – Пожалуйте за мной.

Марджери больше хотелось пройтись по замку. Она бывала здесь и раньше – в последний раз на двенадцатый день Рождества, – но замок был велик и следовало освежить в памяти расположение помещений.

– Нет, сперва мы заглянем на кухню.

Сэл помедлила, как если бы ее что-то встревожило, но потом покорно кивнула.

– Как пожелаете.

Они вошли внутрь и направились на кухню. Там оказалось жарко, под потолком клубился пар, за чистотой, похоже, следили не слишком тщательно. Пожилой слуга сидел на табурете посреди помещения и наблюдал за работой кухарки, отпивая из кружки. Когда вошла Марджери, он поднялся, но с заметной ленцой.

– Это наша кухарка, Мэйв Браун, – сказала Сэл.

На столе восседала кошка, ловко догрызавшая обглоданную рульку. Быстрым движением Марджери схватила кошку за загривок и скинула на пол.