Заклятые друзья. История мнений, фантазий, контактов, взаимо(не)понимания России и США - читать онлайн книгу. Автор: Иван Курилла cтр.№ 61

Ему вторил американец Шварц, но уже в отношении концессий: «Концессии сдавать частным предпринимателям — штука вредная, ибо это означает новые рабские цепи для рабочих, которые не будут больше интересоваться государством и политикой, не будут поддерживать Советскую власть, а уйдут в профсоюзы — единственное для них место».

В официальном названии колонии не было упоминания о преимущественно американском составе работавшего в ней контингента добровольцев, но в прессе и даже в официальных документах она нередко фигурировала под названием «Американская колония».

Колония начала свою работу с модернизации угольных предприятий. Была проложена канатная дорога через Томь, установлены новые вагонетки, керосиновые лампы заменены на электрические, сокращены штаты бухгалтеров, учетчиков, которых при русской администрации было больше, чем шахтеров в забое. В результате этого добыча угля возросла в два раза, а производительность труда поднялась втрое.

На расширение деятельности Прокопьевского рудника правление АИК выделило 238 600 рублей, что по тем временам было солидной суммой. Удалось найти и рынок сбыта для прокопьевских углей — Балтийский флот. В 1925–1927 годах в Прокопьевске закладываются первые шахты, начинается строительство жилья.

Производительность труда на шахтах, коксохимических и химических заводах, построенных и управляемых колонистами, также была в два-три раза выше, чем на окрестных предприятиях. Более того, как писал один из руководителей колонии Фут, «Советская власть (то есть Кузбасстрест) осуществляла добычу угля в Кемерове хищнически, что неминуемо привело бы к затратам в будущем и, стало быть, производительность доАИКовских владельцев Кемрудника была во многом фиктивна, поскольку не учитывала труд, который пришлось бы заложить через десяток-другой лет на ликвидацию последствий первобытного уровня добычи».

В то же время советское правительство очень часто не выполняло пункты подписанного с колонистами договора. Например, обмануло правительство аиковцев по поводу обещанной доставки пятисот валенок и пятисот полушубков для снабжения рабочих в зиму 1922/23 года, что предусматривалось пятым абзацем пятнадцатого параграфа. «Прошла зима, весна и лето, — пишет Фут, — но таковые еще не получены». Не обеспечило оно колонистов и стройматериалами (обещанные девятнадцать тысяч бревен для строительства домов), и им пришлось самим добывать лес и строить себе дома.

Деятельность колонии освещалась в регулярно выходившем в Нью-Йорке Kuzbass bulletin, издававшемся обществом «Кузбасс».

Претворение анархо-синдикалистских принципов в жизнь, автономный статус колонии, альтернативный характер анархо-синдикалистской идеи социализма — все это вызывало у госпартруководства определенное беспокойство. Так, один из членов ЦК Профинтерна высказал опасение, что «организация колонии на свободных началах может привести к тому, что покровительствующему и поддерживающему идеи американской группы т. Троцкому придется в конце концов выслать воинскую часть для подавления восстания этих ИРМ, если Кемерово будет заселено люмпен-пролетарским составом ИРМ». Похожую тревогу чувствовал и один из коммунистов — руководителей Кузбасса, который считал, что Кемерово может превратиться в анархо-синдикалистский оплот Кузбасса.

В декабре 1926 года советское правительство отказалось продлевать договор с АИК «Кузбасс». Около 90 % колонистов возвратились в США, еще около 7–8 % уехали до 1930 года. Оставшиеся 15–20 человек приняли советское гражданство, некоторые из них были репрессированы, другие продолжали работать на кемеровских шахтах вплоть до 1950–1960‐х годов.

Один из руководителей Автономной индустриальной колонии — рабочий завода Форда в Детройте и первый избранный мэр американского поселка в Кузбассе Джон Тучельский после ликвидации колонии в 1927 году переехал в Ленинград, а в 1930 году поехал строить Нижегородский автозавод. В 1938 году был репрессирован.

ПАРОХОД «КАМЧАТКА»

В конце 1830‐х годов правительство Николая I начало программу технической модернизации России, включавшую в себя строительство железных дорог, внедрение парового двигателя, расширение начального образования и ряд других мер. Самодержец хотел модернизировать империю, сохранив ее политическую систему и идеологию нетронутой.

Российское правительство решило опереться в выполнении этой программы на американскую помощь. Во второй половине 1830‐х годов обострилось соперничество между Россией и Великобританией в связи с восточным вопросом. Эта перемена привела, в частности, к прекращению сотрудничества двух стран в укреплении военно-морской мощи. Перед Российской империей встал вопрос, каким образом поддерживать современный уровень флота в условиях начала пароходного строительства, секреты которого ревниво оберегала империя-соперница. Единственной страной, где пароходы заняли уже прочное место в транспортной системе (хотя пока и не в военно-морском флоте), были Соединенные Штаты. Первый американский военный пароход «Фултон» был спущен на воду в 1837 году.

2 августа того же года новый американский посланник Джон Миффлин Даллас прибыл в Санкт-Петербург на парусном фрегате «Индепенденс» и столкнулся с горячим интересом императора Николая к американскому кораблю. Когда военный парусник вошел в гавань Кронштадта, его посетила делегация высокопоставленных офицеров и чиновников, в составе которой инкогнито находился русский император. Он внимательно осмотрел фрегат и задал морякам много вопросов.

Визит Николая на «Индепенденс» был вызван прежде всего желанием императора лично познакомиться с американским кораблем, и он не скрывал, что вынашивает далеко идущие замыслы по поводу военно-морского сотрудничества. При первой официальной встрече Николай объяснил Далласу: «Я застал ваш корабль в момент прибытия, в его походной форме: я не хотел смотреть на него в парадном виде. Это превосходный корабль. Я собираюсь направить несколько морских офицеров в Соединенные Штаты учиться военно-морскому строительству и науке; и я хочу попросить Вас снабдить их соответствующими письмами».

Обещание царя об отправке офицеров в Америку было исполнено незамедлительно. По всей видимости, уже во время разговора Николая с Далласом в Соединенных Штатах или на пути туда находился штабс-капитан И. С. Дмитриев, представивший подробный отчет о технических новинках Америки.

Американский парусный боевой корабль «Индепенденс» под флагом коммодора Чарльза Стюарта, застигнутый штормом у берегов Америки 8 сентября 1842 г. Раскрашенная литография по рисунку Джорджа Филли, одного из членов экипажа. 1840-е гг. Библиотека Конгресса США (The Library of Congress, USA)

Через несколько месяцев после Дмитриева за океан отправился капитан 2-го ранга Иван Иванович фон Шанц. В мае 1838 года он докладывал русскому посланнику А. А. Бодиско: «Для обозрения казенных адмиралтейств и главных купеческих верфов посещены мною города Бостон, Нью-Йорк, Филадельфия, Балтимур, Вашингтон и Норфолк. Для испытания качеств здешних морских пароходов шел я в декабре на пароходе из Норфолка в Шарлстон и, дабы познакомиться с управлением мелкими шхунами балтимурскими, отправился на одной из таковых из Шарлстона в Вест Индию, откуда, посетив на острове Куба города Матансас и Гавана, воротился в январе месяце в Соединенные Штаты в город Новый Орлинг.