Над Канадой небо синее - читать онлайн книгу. Автор: Комбат Найтов cтр.№ 51

Да, личный опыт в этих делах у меня совсем небогатый. В этом голландцы правы. Но поддаваться на примитивные уловки я не собирался. Требовалось держать марку, поэтому мы отклонили предложение продолжить праздник до утра, с танцами и весельем, а убыли на «Ярославу», чтобы передать в Выборг сообщение о том, что Формоза – наша. Расшифровали сообщение для Ивана Даниловича. Отдельно пришла шифрограмма для меня. Я её прочел у себя в каюте, переписав в блок управления «визгуном». Включил программу. Сообщение было коротким: поздравления и ключ к очередному письму. Они у меня здесь и лежали.

Открылось письмо отца. Требовалось отправить «Т-106» на север для оказания помощи казакам Онуфрия Степанова на Амуре. Отец пишет, что «Т-106» специально подготовлена к этому походу. Я перешел в штурманскую рубку и уставился на имеющуюся португальскую и голландскую карты. Точка, которую обозначил отец в качестве конечного пункта для «сто шестой» «Татьяны» находилась глубоко на берегу. Недоуменно пожав плечами, отправился спать, решив с утра перейти на «шестнадцатую» и разобраться со всем на месте.

Утром на берегу начались работы по переоборудованию причала, была спущена на воду для сборки землечерпалка. Требовалось углубить фарватер, чтобы боевые корабли и транспорты могли подходить к причалу крепости. Доложился Ивану Даниловичу и спросил разрешения отбыть на «Т-106».

Это – «Буки», снятая с вооружения, но сохранившая все признаки боевого корабля. Этакий гибрид транспорта и эсминца. В трюмах два бронекатера, небольшой плоскодонный буксир и две баржи. Куча припасов и небольшой плавучий газогенераторный плашкоут для получения жидкого топлива.

Командир «Т-106» отдал рапорт и передал ключи от сейфа. На борту у него экипажи всех кораблей, два механика и полурота морской пехоты. Добровольцы, или как их называют – охотники. Некоторые с женами. В носовом трюме – скотина. Значит, уходят навсегда. Вооружение у полуроты устаревшее: казнозарядные винтовки под дымный порох. Экипажи кораблей имеют современные «СКС», но они возвращаются до ледостава на корабль, который будет их ожидать в точке высадки.

В сейфе я обнаружил карты, которые абсолютно не совпадали с тем, что я рассматривал ночью в штурманской рубке. Для себя решил возглавить эту экспедицию, чтобы не допустить утечки информации. Еще мне очень не понравилась приписка, которую сделал отец. В ней он описывал вчерашнюю ситуацию с девушками, крутившимися возле меня. Говорилось, что это стандартное поведение голландцев, и это попытка заслать своего агента в командование экспедиции. Дескать, не отказывайся, но соблюдай осторожность, в нижнем ящике твоего стола в каюте мама положила все, что необходимо. Я открыл этот ящик, и его содержимое заставило меня густо покраснеть. Ну, мама! Даже с инструкцией, как использовать. Поэтому я решил уйти с этим отрядом, к тому же опять повторялась история с Зондским проливом и недостроенным каналом в Анпинь. Делиться этим секретом не стоило.

Я вернулся на борт «Ярославы» и сообщил Ивану Даниловичу, что собираюсь уйти с отрядом на «Т-106».

– Нет, один не пойдешь. Это планом экспедиции не предусмотрено. «Т-106» уходит до начала ледостава. Вот что, штаб переезжает на берег, там много работы по фортификации, поэтому два месяца «Ярослава» будет свободна. И радиостанция у нее новее, чем на «Т». А капитан-лейтенант Бахметьев малость поопытнее тебя, княже, будет, так что проконтролирует твои действия. С богом, завтра можете отходить.

Еще раз побывал на берегу и рассмотрел здание штаба, расписался под планом переоборудования крепости Александровск – Зеландии больше нет. Осмотрел и более новый форт Провинция – это в пяти километрах от цитадели, в центре поселения сирайя. Специально там построен, чтобы контролировать племя.

На ужине опять отирались рядом девушки из местных. Раздражают своей навязчивостью. Такое уже было в Выборге, когда на последнем курсе учился. Там тоже девушки были совсем не прочь со мной потанцевать и поцеловаться. Игры всякие придумывали для этого. Но они были свои и замуж за великого князя желали. А эти вызывали внутреннее раздражение и беспокойство.

Я подал знак капитану Бахметьеву, и мы вышли из ратуши. Бахметьев раскурил трубку, усмехнулся чему-то и пошел за мной в направлении причала. С «Ярославы» передали на борт «Т-106» время снятия с якорей и разошлись по каютам. Не спалось, полукруглые шары грудей мелькали перед глазами. Черт.

Утром стуком в дверь меня разбудил дядька Сашка. Его приставили ко мне очень давно, мне было лет десять. Он охранник, адъютант и старший товарищ в одном лице. Всегда рядом, без него мне и шагу ступить не дают: «Не положено!»

Быстрый завтрак, и вылетаю на мостик. Там уже вовсю готовятся к отходу, и только командира еще не видно. И на завтраке я его не видел, спит, что ли? Нет! Сыграли захождение, к борту подваливает катер с командиром, который вернулся с берега. Поднялся, окинул все взглядом и сказал:

– Командуйте, ваше высочество. Я только вам помогаю.

На время экспедиции меня произвели в командиры крейсера. Эх, не опростоволоситься бы!

С якоря снялись, развернулись на отход от берега, ответили сигналами «Татьяне» и легли на курс 355 градусов на вход в Формозский пролив, оставляя Пескадорские острова по левому борту. На траверзе Пескадора поблагодарил старпома и спустился в каюту. Пескадор по-португальски – человек, занимающийся рыбой. Песка – рыба, дор – человек. Остров Рыбачий, если по-русски.

Идти, вообще-то, довольно далеко: по картам отца, больше двух тысяч миль. И насколько верны эти карты, неизвестно! По голландским картам получалось, что никакого прохода между Сахалином и материком нет. У мыса Лах море кончалось, дальше обозначен берег. Так что десятиузловым ходом пять суток шлепать, а его еще дать надо! А тут все время вмордотык и течение встречное. Скорость на генеральном курсе чуть больше шести узлов получалась. И только когда вышли в Желтое море, ветер сменился и задул северо-западный, при котором не приходилось лавировать. Полную скорость было не развить, но четырнадцать узлов держали. На подходах к Цусимскому проливу ветер опять сменился и снова задул с севера. Природа упорно сопротивлялась нашему походу. Сказывалось и то обстоятельство, что «Татьяна-Буки» более легкая в управлении под парусом и более ходкая, чем довольно тяжелый крейсер, у которого площадь парусности срезана из-за башен. Вообще было непонятно, почему генерал-адмирал отдал нам во второстепенный поход самый мощный крейсер. Он бы и пугалом неплохо поработал на рейде Александровска. Но приходилось выкручиваться, и постепенно мне корабль начал нравиться – своей фундаментальностью, что ли. Дрейф у него был минимальный, очень точно удерживался на курсе при практически любом ветре. Не считая штормов. А их пока не было.

Прошли Восточной Цусимой, прижимаясь к корейскому берегу, с которого дул довольно сильный ветер. Затем ушли чуть вправо и опять встали на крутой бейдевинд в Японском море. Впереди два острова: Уллын и Токто. Токто – это группа островов, точнее скал, обозначенных как необитаемые. Уллын – остров с довольно высокой скалой. Острова вулканического происхождения. Но вулканы разрушены и не работают. Однако на море серьезная дымка, и они представляют определенную опасность. Погода стоит пасмурная, облачность невысокая, плотная. И постоянная дымка. Поэтому расслабиться не получалось. Даже Дмитрий Семенович зачастил на мостик. Несколько раз подменял меня, чтобы я мог отдохнуть. Страхует от неприятностей. По ходу выяснилось, где он был в ночь отхода: по бабам ходил! Вот шельмец!