Над Канадой небо синее - читать онлайн книгу. Автор: Комбат Найтов cтр.№ 46

Вкус к морским путешествиям отец и мать привили мне с детства. В далеком теперь уже, 1646 году на Северном Березовом острове я с такими же мальчишками под руководством старого боцмана Кириллыча впервые самостоятельно отдал носовой и оттолкнул шестивесельный ял от причала летнего лагеря корпуса.

– Весла! На воду! Два-а-а, раз!

Тяжеленное ясеневое весло под углом входит в воду, кисти рук разворачивают его вальком вертикально, ноги упираются в переделанные под рост упоры, спина разгибается и почти ложится на банку. Кисти проворачивают валек, задавая обратный угол лопасти весла, и течение воды выталкивает его на поверхность. Используя массу весла как опору, я помогаю себе согнуться и податься на максимальное расстояние вперед, еще раз проворачиваю валек, готовя весло для входа в воду. И так – бесчисленное количество раз, пока не раздастся команда: «Весла! Суши! Весла! Шабаш!» И любимая команда: «Рангоут ставить!» Значит, дальше пойдем под парусом! Будет журчать вода, изредка звучать команда: «К повороту!», можно будет отдохнуть, расслабить спину и горящие от весла ладони. Но и здесь требуется умение и сноровка! Как-то намотал себе шкоторину на кулак, чтобы не держать натертыми ладонями жесткий конец, так получил хороший подзатыльник от Кириллыча, чтобы не сачковал.

– А ну как шквал придет? Зажмет у планширя, и без рук останешься, дитя малое! Как показал, так и держи!

Нас он всех потчевал кого подзатыльником, а кого и линьком. Море скидок на возраст не делает, вот и боцман их не делал. Курсанты его побаивались, в том числе и я, хотя человек он был не злой, вечерком мог рассказать у костра много чего интересного.

Учеба давалась мне легко, вот только отец и мать частенько нагружали дополнительными занятиями. Особенно мама, которая с четвертого курса вела у нас естествознание, физику и математику. С меня она спрашивала гораздо больше, чем с остальных, правда и дополнительно много со мной занималась. Помимо корпуса требовала приходить к ней в университет и там допоздна заниматься в химической и физической лабораториях. Мама кроме корпуса преподавала и в университете. Отец тоже преподавал и там и там, но больше внимания уделял корпусу. И у меня было больше практики, чем у остальных, потому что приходилось частенько сопровождать родителей в их поездках в другие страны. Отец ставил меня на вахты наравне со всеми, учил тактике, маневрам, использованию оружия. В общем, когда решался вопрос о том, пойду ли я в экспедицию на север Тихого океана, я сразу сказал отцу, что очень хочу участвовать в ней, несмотря на протесты со стороны матери и Госсовета России. Я уже не маленький, чтобы прятаться за мамину юбку!

Отец взлохматил мне волосы, услышав мое мнение, слегка улыбнулся и сказал, что не возражает. И вот я уже на борту крейсера, названного по имени моей младшей сестры, стою на торжественном построении между офицерами корабля и матросами. Воинское звание у меня – курсант, и это моя практика. Из корпуса я один направлен на «Ярославу». Остальных раскидали по другим кораблям. Как сказал по отходе Иван Данилович Долгорукий, я буду проходить практику как его заместитель. Именно поэтому других курсантов на корабле нет.

Оркестр заиграл захождение, раздались выстрелы сигнального орудия – на борт поднялись отец с матерью, это их так встречают. Отгремели залпы салюта, прозвучал доклад генерал-адмирала Долгорукова, отец с матерью поприветствовали команду, все кричат «ура» под новые залпы «сигналки». Мама улыбнулась, проходя мимо меня, и чуть кивнула головой в короне. Под звуки оркестра они сошли на берег, а на палубе зазвучали свистки боцманов, загремели команды, все разбежались по боевым постам. Я рванул в ходовую рубку, где по штату должен был находиться. Удалось помахать родителям рукой.

Подан буксир, отданы концы, между корпусом и стенкой появилась полоса воды. Рев гудка, мы выходим из Высоцка, главной военно-морской базы Выборга и России.

Крейсером командовал молодой капитан-лейтенант Бахметьев. Но он из первых выпусков корпуса, бывалый и отчаянный офицер, участник многих походов. Опыта у него гораздо больше, чем у генерал-адмирала – морского, имеется в виду. С помощью УКВ-радиостанции он направляет остальные корабли по местам в ордере, он – флагман. Спустя полтора часа все корабли добавили парусов вслед за лидером, и эскадра набрала полный ход, направляясь на выход из Финского залива. А мне принесли телеграмму, подписанную мамой, где она желала мне семи футов под килем. Положил свернутый кусок бумаги в левый внутренний карман кителя. Я вахту не стою, поэтому вместе с князем отправился вниз в адмиральский салон. Там Иван Данилович устроил небольшое совещание, где, коротко пока, ознакомил офицерский состав крейсера с ближайшими задачами и объявил конечный пункт перехода. Первая стоянка будет на острове Мадейра, который подарила королева Португалии своему мужу, племяннику генерал-адмирала.

Один за другим потянулись дни перехода, внешне похожие друг на друга. Изредка попадались встречные корабли, которые старались держаться подальше от эскадры. В основном машины не использовали, только при проходе датскими проливами. Скорость в эскадре выравнивали по скорости танкера «ТН-102», который в бакштаг давал не более пятнадцати узлов. Он шел в полном грузе, и от него многое зависело. Трое суток на Мадейре принимали свежую воду, продукты, отдыхали на берегу, наслаждаясь приятной погодой, эшпадой и почти бесплатным молодым вином.

Затем новый переход, теперь до русского порта Новокемск в колонии Капа, отец его иногда называл Кейптауном или Капстадом почему-то. Новокемск был построен в 1647 году на пустом берегу Столовой бухты у подножия Столовой горы капитан-лейтенантом Семеновым. Тот родом из Кеми, поэтому так и назвал свой форт. Сейчас это уже не только форт, но и небольшой город, образовавшийся вокруг форта за десять лет. Две довольно высокие горы, Сигнальная и Столовая, надежно закрывают порт и город от сильнейших ветров, круглый год дующих с юга и представляющих серьезную угрозу для парусных судов и кораблей в районе мыса Доброй Надежды.

Эскадра прошла под машинами опасный участок и вошла в Индийский океан. Теперь держим курс на Коломбо, бывшую португальскую, а теперь русскую колонию на острове Цейлон. Юго-западный муссон весело подгоняет корабли в направлении Индии. Колония довольно проблемная: во-первых, совсем недавно перешла под российское управление, во-вторых, фактически, кроме порта и небольшой крепости и нескольких кварталов, построенных португальцами, вся территория принадлежит местным сингалам, а в центральной части острова еще встречаются коренные жители – ведды. В северной части живут тамилы. На острове существуют три государства: Канди и Котте – сингальские, и Джафна – тамильское. Котте официально присягнула вначале Португалии, а теперь и России, а два других правителя делать этого не хотят, пытаются сохранить независимость. В наследство от португалов досталось несколько католических священников и церквей. Но основным вероисповеданием на острове является буддизм. Канди наиболее привержены ему, к тому же владеют Зубом Будды – священным зубом, якобы найденным в костре, в котором кремировали Будду в 540 году до нашей эры. По местным поверьям, этот зуб дает неограниченную власть над людьми. И видеть его может только король. Упрятан в семи ларцах, последний из которых сделан из золота, в форме лотоса.