Генерал В. А. Сухомлинов. Воспоминания - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Сухомлинов cтр.№ 49

Как только ему стали известны мои опровержения по некоторым ложным показаниям его отчета, так я сейчас же в глазах Коковцова стал человеком «не осведомленным в делах его собственного министерства».

После 1911 года наш разлад с ним дошел до скандала, заинтересовавшего общественные круги.

Когда однажды в заседании Совета министров Коковцов заявил, что испрашиваемые военным ведомством кредиты могут быть отпущены лишь при возникновении войны, я вынужден был ему заявить, что стрелять деньгами в противника будет нельзя и что весь его золотой запас и остальные накопленные средства при национальном позоре перейдут в карманы победителей…

Положение военного ведомства было невероятно тяжелое. Денежные ассигнования мы получали не в начале бюджетного года, а часто лишь к концу последнего. Поэтому Военное министерство оказывалось в положении человека, которому месяц не дают обеда, а затем предлагают сразу все тридцать обедов. Утверждение государственной росписи запаздывало обыкновенно на полгода, а на мытарства по исходатайствованию кредитов уходила масса времени. Вследствие этого со средствами, действительно нам ассигнованными, приходилось обращаться очень осторожно. Случалось иногда и так, что отпущенные деньги мы не могли израсходовать вследствие наступления зимы, а затем закрытия кредита за истечением бюджетного года. Коковцов в таких случаях не стеснялся дерзко заявлять, что я не умею целесообразно распорядиться отпускаемыми средствами и расходованием их.

Если при таких условиях я прибегал иногда к статье 96 Основных законов, то есть отпуску средств на нужды военного ведомства по высочайшему повелению, то эта мера являлась неизбежною необходимостью в интересах государственной обороны при порядках волокитного характера процедуры ассигнований, и ни в каком случае нельзя было признавать, что это реакционное выступление и нарушение прав Государственной думы.

По этому поводу я вспоминаю письмо военного министра, Дмитрия Алексеевича Милютина, Сабурову в 1903 году. Он писал:

«Собственный опыт научил меня, к чему ведет пересмотр смет в Департаменте экономии, такой, по крайней мере, какой существовал в былое время. В продолжение первых 15 лет моего управления Военным министерством, когда велась в нем напряженная работа полного переустройства наших вооруженных сил, чтобы довести их до уровня тогдашних вооружений других государств Европы, все старания министерства тормозились ежегодным мелочным урезыванием сметы. Приходилось откладывать или рассрочивать на многие годы мероприятия, существенно необходимые. И какие же оказались последствия? Когда понадобилось вдруг выдвинуть часть армии против турок, на Военное министерство посыпались укоры, что не все войска снабжены новыми ружьями, что артиллерия не получила еще лучших орудий, что в интендантстве, во врачебных учреждениях разные недостатки, и т. д.

Чего же можно ожидать в будущем, если Россия будет вовлечена в большую европейскую войну и не будет вполне подготовлена к тому, чтобы твердо стать уже не против одних турок, а против миллионных армий, отлично устроенных и снабженных всеми усовершенствованиями современной техники?»

Значит, не только в мое управление, но гораздо ранее – после турецкой войны – было ясно, что есть какая-то серьезная брешь в нашем государственном организме, в силу которой мы, всегда отставая, не могли без иностранной помощи обойтись в своих заготовках на военную оборону страны.

Точно так же и у Куропаткина с министром финансов межведомственные отношения не были блестящи. Но то был министр финансов Сергей Юльевич Витте – большой государственный деятель.

После неудачной войны 1904 года на его долю выпала тяжкая задача: вывести страну из критического финансового положения и восстановить международный кредит. Он с этим справился, удачно преодолев целый ряд препятствий как внешних, так и внутренних. Что касается последних, то графу Витте приходилось считаться со слабостью воли государя, который, не выдавая наушников, иногда сам тормозил дело.

Прежде всего необходим был крупный заем. От начала до конца все дело займа проведено было исключительно самим графом Витте, и он его устроил. В заключение всей этой финансовой кампании граф Витте командировал в Париж Коковцова для подписания контракта.

Когда из Парижа вернулся Коковцов с подписанным контрактом, то прежде всего попросил выхлопотать ему крупную денежную награду. Его наградили орденом св. Александра Невского, хотя он играл лишь роль мухи на рогах пашущего быка и потом говорил: «И мы пахали!» Коковцов, этот мелкий человек, был моим противником как в роли министра финансов, так и впоследствии – председателя Совета министров.

* * *

17 октября 1905 года, с переходом к конституционно-монархическому строю, права царской власти были ограничены довольно чувствительно. В Государственную думу должны были поступать все вопросы, не исключая бюджетных ассигнований на армию. Последствием этого явилась и критика мероприятий военного ведомства с кафедры Государственной думы.

В Государственной думе третьего созыва господствовало так называемое национальное большинство, лидером которого по всем военным вопросам был Гучков. Как я уже упоминал, мой предшественник Редигер из-за речи Гучкова в Государственной думе должен был покинуть свой пост. Вскоре после смерти Столыпина, который вынужден был работать вместе с лидером октябристской партии, потому что ни с демократами, ни с социалистами, а также с партиями правее октябристов дела иметь не мог, Гучков пустил в ход все парламентские и непарламентские рычаги, чтобы устранить и меня.

Враждебно настроенное думское большинство считалось с военным министром не как с таковым, а исключительно как с бывшим киевским генерал-губернатором, позволившим себе лично отнестись недружелюбно к национальным организациям, когда их политика оказывалась опасной для государства. С этой оппозицией можно было бы мириться – она меня и не беспокоила, если бы не то, что Гучков с бесцеремонным пошибом какой-то власти вторгался не только в круг деятельности военного министра, но существенно затрагивал даже права монарха. Тот самый Гучков, который в 1908 году в открытом заседании бушевал против неответственного докладчика правительства, не постеснялся, против всех законов и прав, вторгаться во внутренний круг деятельности Военного министерства и рядом с этим создать свое соправительство.

Против этого я уже восстал всеми своими силами.

Как военный министр против думского большинства я ничего не имел, насколько это касалось его деятельности по предоставленным Государственной думе разрешительным правам. Все мои требования, поступившие в Думу, разрешались без всякой задержки.

В ноябре 1909 года в Государственную думу внесен был законопроект об отпуске денежных средств, необходимых для преобразования армии. Комиссия по государственной обороне, рассмотрев представление Военного министерства и выслушав объяснения представителей ведомства, пришла к заключению, что «скорейшее осуществление всех предложенных мероприятий является насущно необходимым, так как оно увеличит в значительной мере боевую готовность армии и тем самым усилит мощь государства. Что касается испрашиваемых ведомством кредитов, то комиссия, рассмотрев представленные подробные расчеты и выслушав объяснения представителей ведомства, признает, что они исчислены согласно действительной в них надобности, а потому полагает, что испрашиваемые суммы должны быть отпущены, тем более что ни одно из мероприятий военного и морского министерства, бывших предметом рассмотрения за время ее деятельности, не имело столь крупного значения в деле развития и усиления нашей военной мощи».