Медики, изменившие мир - читать онлайн книгу. Автор: Кирилл Сухомлинов cтр.№ 99

Вклад в развитие медицины:

• Общая медицина

• Инфекционные болезни

• Микробиология

• Фармацевтика и биотехнологии

• Фтизиатрия

В одном их пригородов немецкого Бранденбурга в семье Пауля и Марты Домагк 30 октября 1895 года родился сын Герхард. По образованию учитель, Пауль работал помощником директора начальной школы в Зоммерфельде, поэтому место для Герхарда в этом учебном заведении было припасено заранее. Уже во время обучения в средней школе мальчик проникся интересом к естественным наукам. При этом он горячо любил литературу и искусство. Во многом это было заслугой учителя немецкого языка Ганса Зухольда, который, будучи сам неординарным и творческим человеком, не боялся обсуждать со своими учениками серьезные произведения немецкой литературы порой с новых и неожиданных позиций.

В 1914 году Домагк поступил на медицинский факультет Кильского университета, но с началом Первой мировой войны прервал учебу и отправился добровольцем в гренадерский полк. Во Фландрии Герхард был ранен и отправлен в госпиталь. Уже во время выздоровления он окончил курсы военных санитаров, после чего был направлен на Восточный фронт. Условия на фронте кардинально отличались от тех, какими они подавались в правительственной прессе. Армия в прямом смысле слова гнила: вышколенная германская медицинская служба не могла справиться с колоссальным числом септических осложнений после ранений. Для Герхарда, попавшего в самое пекло войны, это стало настоящим потрясением. Позже он вспоминал: «Эти ужасные впечатления продолжали преследовать меня на протяжении всей моей жизни и заставили меня размышлять о том, какие меры я мог бы предпринять против бактерий, ужасных врагов человеческого рода, убивающих так коварно и безжалостно. Я тогда поклялся, что в случае возвращения домой буду работать не покладая рук для решения этой проблемы. Я понял, что означает быть врачом и чего эта профессия требует от человека».

В ноябре 1918 года Домагк вернулся в Кильский университет и продолжил учебу. За три года в клинике Шитенхельма он подготовил и защитил докторскую диссертацию на тему «Образование креатинина в организме человека после нагрузки». После получения ученой степени Домагк был назначен на должность ассистента в одном из отделов университета, где он изучал естественные механизмы защиты от инфекций. В 1923 году Домагка пригласили на должность ассистента в Институт патологии при Университете Грейфсвальда. Здесь он в ходе проведенных опытов впервые обнаружил явление фагоцитоза у купферовских клеток печени. На тот момент Домагк не был знаком с трудами Мечникова, описавшего фагоцитоз до него. Когда же Герхард узнал об открытии русского ученого, он ничуть не расстроился. Позже ученый вспоминал: «Моя уверенность в себе только возросла. Я подумал: если ты обнаружил то, что заметили до тебя, то обязательно обнаружишь и кое-что новое». Домагк продолжил изучение фагоцитоза и влияние на него различных веществ, введенных в кровь, а также воздействие рентгеновских лучей на опухолевые клетки. Директор института Уолтер Гросс с интересом следил за работами молодого ассистента и всячески способствовал публикации их результатов в научной прессе. В 1924 году в «Вирховском архиве» была опубликована первая большая статья Домагка «Значение ретикулоэндотелиальной системы для предотвращения развития болезней».

Возлюбленной Герхарда была его коллега – Гертруда Стрюбе, она работала в Базеле и имела неплохие профессиональные перспективы. Когда в 1925 году Домагк сделал ей предложение руки и сердца, она, не раздумывая, согласилась и оставила Базель. К этому времени Домагк вслед за Гроссом перешел в Мюнстерский университет и получил там должность приват-доцента, а с 1928 года – профессора общей патологии и патологической анатомии. В Мюнстере ученый описал патологоанатомическую картину при анафилактическом шоке – в частности, рассказал об увеличении легочного эндотелия в ответ на внутривенное введение инактивированных стафилококков, вызывающих анафилаксию. При этом ученый выявил, что инфузия раствора хлорида кальция способна увеличивать проницаемость клеточных мембран и устранять возникшую реакцию.

Опыты показали, что препарат эффективен даже при таких сложных для лечения инфекционных болезнях, как цереброспинальный менингит и пневмония

В 1910 году Пауль Эрлих опубликовал результаты своего открытия – первого химиотерапевтического препарата сальварсан, который довольно успешно и повсеместно применялся в лечении сифилиса. Открытию сальварсана предшествовали поиски Эрлихом лекарства среди красителей. Ученый полагал, что, поскольку красители, используемые для микроскопии, имеют свойство окрашивать исключительно микроорганизмы, почти не затрагивая окружающих тканей, то «магическую пулю» – лекарство, воздействующее только на возбудителя болезни, – следует искать именно среди этой группы веществ.

Крупнейший германский химический концерн «И. Г. Фарбениндустри» оценил финансовую привлекательность исследований, направленных на поиск антибактериальных препаратов среди красителей, производством которых, собственно, и занимался, и в 1927 году предложил Домагку возглавить экспериментальную научно-исследовательскую лабораторию патологии и бактериологии, созданную при концерне в Вупперталь-Эльберфельде.

Для исследований Домагк выбрал азокрасители, которые применялись для изменения цвета кожи, ткани, бумаги и имели свойство окрашивать лишь некоторые элементы тканей, практически не накапливаясь в других. Исследования проводились ученым на лабораторных животных, зараженных патогенными микроорганизмами. В 1932 году ученый наконец обнаружил, что красный азокраситель для окрашивания кожи под названием «пронтозил» (его синтезировали немецкие химики Фриц Митч и Йозеф Кларер) с сульфонамидным радикалом обладает активностью против гемолитического стрептококка. При повторных опытах были получены данные, что пронтозил эффективен и против многих других микробов.

Когда исследования подходили к фазе подтверждения результатов при тестировании препарата на человеке, в семье Домагка произошел трагический случай. Любимица Герхарда, его единственная дочь Хильдегард во время урока шитья глубоко уколола палец. Поначалу хотели при обработке раны обойтись привычными антисептиками. Но через сутки палец опух, в руке появились сильные боли и стала нарастать лихорадка. Домагка охватила паника: от сепсиса умер его отец, и Герхард видел, что такая же опасная симптоматика наблюдается у Хильдегард. В лучшем случае ребенку грозила ампутация конечности, и медлить было нельзя. Единственной возможностью спасти жизнь дочери оставался неопробованный пронтозил: эффективных препаратов, способных бороться с распространенной гнойной инфекцией, в арсенале врачей тогда не было. По пути в лабораторию Домагка раздирали мучительные сомнения: с одной стороны, он был уверен, что пронтозил должен помочь, подтверждением чему были многократные успешные опыты на мышах, но, с другой стороны, неизвестно, какие последствия может повлечь прием препарата у человека, какая в данном случае необходима дозировка. В лаборатории Домагк тщательно отвесил порошок с тем расчетом, чтобы его хватило для девочки, и разложил несколько доз по пакетикам. Хильдегард не пришлось уговаривать принять лекарство: в горячке она только слабо раскрыла потрескавшиеся губы и, чуть поморщившись, дала засыпать себе в рот горьковатый красный порошок, после чего сразу же заснула. Отец с матерью не отходили от дочери всю ночь, но она спокойно проспала больше, чем обычно. Наутро температура снизилась, и Домагк попросил Хильдегард принять еще один пакетик с лекарством. В течение дня не было ни одного приступа лихорадки. Если накануне сердце отца бешено колотилось от страха, что пронтозил не поможет, сейчас же оно билось с не меньшей силой, ликуя от радости. Пронтозил работал, спасая его ненаглядную доченьку! На следующий день у девочки появился аппетит, а через несколько дней она выздоровела.