Последний роман Владимира Высоцкого - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Сушко cтр.№ 66

Как «ничего не осталось» и от голливудских звезд, когда в Америке на вечеринке в доме продюсера Майка Медового знаменитый режиссер чешского происхождения Милош Форман (в свое время выпавший из «гнезда кукушки» – московского ВГИКа), попросил гостя из России:

– Володя, заспевай, а?

Владимир взял гитару… Первыми на его голос среагировали Бэлла Давидович и Натали Вуд (они все-таки кое-как, но понимали русский). Но постепенно певца стали окружать и другие актеры. Лайза Миннелли и вовсе пристроилась чуть ли не у ног заморского гостя. И, как ревниво замечала Влади, бросала на него «плотоядные взгляды». Вуд и Давидович шепотом пытались пересказывать тексты песен.

«От твоего голоса их бросает в дрожь, – торжествует Марина. – Женщины прижимаются к своим спутникам, мужчины курят. Исчезает небрежность манер… масок не осталось. Вместо светских полу-улыбок – лица. Некоторые даже и не пытаются скрывать и, закрыв глаза, отдались во власть твоего крика. Ты исполняешь последнюю песню, и воцаряется долгая тишина. Все недоверчиво смотрят друг на друга. Все они в плену у этого человечка… Миннелли и Роберт Де Ниро задают тон, выкрикнув:

– Потрясающе! Невероятно!..»

* * *

Вопреки распространенному мнению, что Высоцкий чувствовал себя неуютно на «своих Елисейских Полях», музыкальный соавтор его французских дисков Костя Казанский утверждал, что «он в Париже себе создал семью… У него были 2–3 дома в Париже, в которые он всегда приходил, знал, что может прийти спать, есть, смотреть телевизор как у себя дома. Это – Марина, но она жила за городом. Потом они сняли квартиру, в которой я раньше жил, – это квартира моего дяди. Миша Шемякин. Потом у нас дома. У Таньки, сестры Марины, он чувствовал себя очень хорошо. В Москве была такая тяжелая атмосфера. Поэтому для него Париж, каким он его себе сам сделал, был отдыхом невероятным… Он себе создал такую семью, в которой он ни перед кем не отчитывался…»

Если в Москве Высоцкий время от времени «сватал» своих былых подружек за знакомых иностранцев, то во Франции аналогичные брачные планы появились относительно той же «Таньки» (Одиль Версуа), которая чем-то неуловимым и узнаваемо русским: мягкой женственностью, светлостью облика, сиянием ясных серых глаз напоминала ему Марину. После смерти ее мужа Владимир вдруг вознамерился выдать Одиль замуж за одного из своих российских друзей. То ли в шутку, то ли всерьез.

В Париже Высоцкий, изображая повесу и знатока злачных мест, как-то потащил за собой питерского приятеля Кирилла Ласкари посетить знаменитый Пляс-Пигаль.

– Хочешь прицениться? – весело спросил Высоцкий, распахивая перед ним «чрево» Парижа.

– Н-нет, – начал заикаться гость столицы Франции.

Тогда Высоцкий подошел к одной из «жриц любви», самой вульгарной и не самой юной, о чем-то переговорил. Вернулся возмущенный:

– Цену заломила: три пары туфель купить можно. – И, обернувшись в сторону проститутки, погрозил ей пальцем. – С ума сошла, фулюганка!..

В Москве же помогала Высоцкому осваивать французский язык первоклассная переводчица Мишель Кан. По ее мнению, о грамматике Владимир имел весьма смутные представления, но зато произношение было хорошим, видимо, благодаря профессиональной актерской подготовке. Кан считала, что в последние годы «Высоцкий говорил по-французски даже лучше Андрея Тарковского, которого в детстве воспитывала французская бонна».

Мишель оказалась в Советском Союзе еще в начале 60-х «по культурному обмену» между КПСС и французскими коммунистами, рекомендовавшими «товарищ Кан» издательству «Прогресс» в качестве квалифицированной, проверенной и надежной переводчицы. Ее квартира в доме на Ленинском проспекте, где она обитала с гражданским мужем, переводчиком, подвизавшимся на ниве отечественного кино, Давидом Карапетяном, со временем превратилась в уютный, гостеприимный салон, завсегдатаями которого бывали и Лариса Лужина с кинооператором Алексеем Чардыниным, и Жанна Прохоренко со своим мрачным спутником, писателем Артуром Макаровым, и некоторые актеры Таганки, в том числе Высоцкий с Таней Иваненко.

Хотя Мишель и считалась близкой подругой Татьяны, она неодобрительно оценивала ее манеры поведения, особенно попытки публично продемонстрировать свою власть над Высоцким. И в конце концов, оказалась права.

В «Прогрессе» Мишель платили копейки, вернее, рубли, на которые, впрочем, и купить-то было нечего. Выручал французский паспорт и наличие СКВ ^[10]. «Бутылка джина, который так любил Володя, – рассказывала Кан, – стоила в барах «Националя» и «Метрополя» доллара три, гораздо дешевле, чем в Европе». И к приходу любимых голодных друзей ее стол всегда был хорош.

* * *

Познакомившись на Московском кинофестивале, Марта Мессарош и Владимир Высоцкий по-настоящему сдружились, когда Театр на Таганке прибыл на гастроли в Венгрию в 1976 году. «Володя позвонил, – вспоминала Марта, – стал заходить после спектаклей ко мне на чай. Выпивал два литра из огромного чайника, и говорил, говорил, и еще звонил по телефону. Звонил так: сначала в Москву на Центральную. Там у него была какая-то знакомая – Наташа, Анюта… Всегда другая. Высоцкий говорил мой номер в Будапеште, и они ему включали весь мир: Нью-Йорк, Париж. Он без конца говорил и курил. Потом уезжал в гостиницу поспать часа три…»

По просьбе Высоцкого, Марта обычно заезжала за ним на машине в отель, чтобы ему не ехать автобусом вместе со всеми. И бесконечный чай после спектаклей, и нежелание ехать в гостиницу Мессарош потом поняла: «…Когда он не пил, он совсем не мог спать. И не хотел оставаться в номере, потому что у него клаустрофобия… В Венгрии он не пил абсолютно. Если на столе была водка, то подносил рюмку к носу и только нюхал. В течение этих двух недель от меня потребовалось немало терпения. Он приходил часов в 11–11.30 и без конца говорил, пил чай и курил… Я организовала, чтобы его сняло телевидение… Дело было в парке. Там стоял дом, мы сами придумали, как снимать песню о подводной лодке…»

Марта познакомила его со своими коллегами, устроила его концерт для них. А через неделю после съемок из Испании в Будапешт прилетела Марина. Марта и Владимир встречали ее. Мессарош, желая украсить свой будущий фильм «Их двое» звездой европейского класса, предложила одну из ролей Влади. Та прочла сценарий, и они условились, что Марина приедет на съемки будущей весной. Потом состоялись съемки того самого памятного любовного свидания Марины и Владимира.

После того как у Юрия Петровича Любимова во время венгерских гастролей театра случился краткосрочный роман с тамошней журналисткой и переводчицей Каталин Кунц, таганские кумушки уверовали: счастливый пример Высоцкого дурно повлиял на их «шефа».

Хотя Юрий Петрович и до того не был святым, и признавался, что «женщины его любили, потому что чувствовали, что я их люблю». Жена Людмила Целиковская относилась к романам мужа снисходительно. Но вот Каталин почему-то простить так и не смогла.

С Высоцким активистка общества дружбы «Венгрия – СССР» Каталин познакомилась даже раньше, чем с Любимовым. Именно она предложила ему сделать запись на телевидении. Получился великолепный фильм на 50 минут… Потом он попросил милую «Катю» помочь ему выбрать подарок для Марины. «Я отвела его в шикарный магазин, – рассказывала Каталин, – мы стали выбирать платья и какие-то еще красивые вещи. Он заставил меня примерять, а я отнекивалась, оправдываясь тем, что бюст у Марины больше моего. И так вот, под обсуждение моих габаритов, которыми я не могла похвастаться, мы и выбирали подарок. И самое интересное: после примерки на мне Марине все подошло».