Секретные архивы НКВД-КГБ - читать онлайн книгу. Автор: Борис Сопельняк cтр.№ 92

Как это часто бывает, на этом кампания по освобождению советских моряков практически закончилась, слегка вспыхнув вновь, когда через несколько месяцев 29 членов экипажа танкера во главе с капитаном вернулись на родину. Остальные 20 моряков были объявлены предателями, так как возвращаться в Советский Союз отказались.

Больше об этом эксцессе не говорили, не писали, интервью у моряков не брали, по телевизору не показывали и всю эту историю постепенно забыли.

Смею вас уверить, что никто и никогда не вспомнил бы о судьбе членов экипажа танкера «Туапсе», если бы не обращение бывшего моториста Михаила Карпова в Генеральную прокуратуру России. Он пишет, что в Одесском порту хотят установить памятную доску с именами членов экипажа танкера «Туапсе», но, как он выражается, ставится заслон трем членам экипажа, осужденным за измену Родине.

Двое из них, правда, реабилитированы, а вот бывший бухгалтер Николай Ваганов до сих пор считается изменником и предателем. Те члены экипажа, которые были осуждены на Украине, недавно тоже реабилитированы. Так что не реабилитирован один Ваганов. Не пора ли, дескать, пересмотреть его дело и вернуть человеку его честное имя?

Когда я узнал об этом письме, то несколько дней не находил себе места. Выходит, что история, начавшаяся в 1954-м, до сих пор не закончена? Выходит, что кроме 29 моряков, вернувшихся с капитаном, каким-то образом вернулись и остальные? Они вернулись, а их сочли предателями и посадили?! Но ведь обвинение в измене Родине в те годы было чревато не только тюрьмой, но и расстрелом. Значит, эти приговоры были вынесены, люди отсидели свои сроки, и те, кто чудом уцелел, до сих пор не реабилитированы?

Знают ли об этом суетящиеся у телекамер правозащитники? Нет, как оказалось, героические разбрасыватели листовок о судьбах членов экипажа танкера «Туапсе» ничего не знают и знать не хотят.

И тогда я нырнул в архивы КГБ и раскопал толстенное трехтомное дело № 23 по обвинению Ваганова Николая Ивановича в преступлениях, предусмотренных пунктом «а» ст. 64 и ч. 1 ст. 70 УК РСФСР. Там столько лжи, мерзости и пакости, столько подтасовок и передержек, характерных для того богомерзкого времени, что не рассказать об этом просто нельзя.

Итак, читайте и вникайте, и тогда вам, быть может, не захочется шагать по улицам под красными транспарантами, тосковать по колбасе за два двадцать и петь про партию, которая наш рулевой и которая залила кровью нашу несчастную страну.

Арестовали Николая Ваганова 20 ноября 1963 года в его собственном доме, причем в присутствии жены и маленького сына. Полгода его держали в одиночке, чуть ли не каждый день таскали на допросы, и наконец 31 марта 1964 года два следователя и начальник Управления КГБ по Горьковской области подписали обвинительное заключение. Вот что в нем говорится:

«Ваганов, являясь бухгалтером советского танкера “Туапсе”, следовавшего с грузом осветительного керосина в Китайскую Народную Республику и 24 июня 1954 года незаконно захваченного чанкайшистами в открыто море, в период нахождения на острове Тайвань и в США, изменил Родине, и до возвращения в СССР в апреле 1956 года занимался активной враждебной деятельностью против Советского Союза.

Поддавшись антисоветской обработке, проводившейся группой чанкайшистских разведчиков во главе с генералом Пу Дао-Мином, Ваганов отказался от возвращения в Советский Союз и написал на имя Чан Кай-Ши заявление с просьбой предоставить ему политическое убежище на Тайване с последующим выездом на постоянное жительство в США».

Два абзаца, всего-то два абзаца обвинительного заключения, а сколько недомолвок, неясностей и несуразностей! Начнем с того, что почти два года Николай жил то на Тайване, то в США, а потом вдруг вернулся в СССР. Почему? Как? Его похитили или он вернулся добровольно? Если похитили, то почему не посадили сразу? А если он вернулся добровольно, то, во-первых, почему американцы так легко его отпустили, и, во-вторых, не может быть, чтобы, соглашаясь вернуться в СССР, он не потребовал гарантий от судебного преследования.

Значит, или на эти гарантии кагэбэшникам было наплевать, или весь период с 1956 по 1963 год за Николаем велось тщательное наблюдение и он на чем-то «прокололся», выдав себя как агента ЦРУ.

К этому вопросу мы еще вернемся, а пока что обратимся к обвинительному заключению и протоколам допросов. Следователей почему-то очень интересовало, кто как жил и что делал на Тайване. Чтобы прояснить картину, касающуюся Ваганова, пришлось допросить десятка полтора его товарищей. И вот что выяснилось.

Хитроумные чанкайшисты прежде всего принялись обрабатывать самых молодых пленников, в том числе и Николая, которому было всего двадцать два года. Как? Да очень просто. «Используя для этого угощение с выпивкой, женщин легкого поведения и другие подобные средства», — именно так написали следователи. А вот потом, когда Николай и другие молодые моряки на все это клюнули и «стали вести праздный образ жизни», их начали использовать в качестве своеобразных вербовщиков, уговаривавших и других моряков не возвращаться в СССР.

Кроме того, «за измену родине, то есть за то, что написал заявление о невозвращении, Ваганов щедро вознаграждался чанкайшистами: сразу после подачи изменнического заявления он получил 3 или 5 тысяч юаней, и в дальнейшем получал от них каждый месяц по 2 тысячи юаней».

Странное дело, буквально на той же странице следователи пишут, что такие же суммы получали все моряки, решившие не возвращаться в СССР, но в вину это ставится только Николаю.

А вот еще один перл тогдашних кагэбэшников. «После получения политического убежища на Тайване Ваганов стремился к выезду в США», — пишут они. И знаете, чем это доказывается? Никогда не поверите. Оказывается, именно с этой целью еше на борту танкера он начал изучать английский язык.

Вот так-то, такая была логика у тогдашних комитетчиков. Изучаешь английский — значит, стремишься удрать в США, взялся за французский — намереваешься сбежать в Париж, японский — в Токио, арабский — в Каир. А как же иначе?! Советскому человеку изучать иностранный язык ни к чему, ему достаточно и русского, ведь это он, и только он, является, как сказал классик, великим, могучим, правдивым и свободным.

Не могу не привести и еще одного и чрезвычайно красноречивого и многое объясняющего высказывания комитетчиков периода так называемой оттепели. На дворе середина 1960-х, разоблачен культ личности Сталина, идет массовая реабилитация жертв политических репрессий, в искусстве и литературе буйствуют «шестидесятники», преданы анафеме костоломы с Лубянки, истово выполнявшие приказы Ягоды, Ежова и Берии. А между тем в одиночке парится молодой моряк, который после двухлетних мытарств вернулся на Родину и которого, помимо всего прочего, обвиняют в том, что он «дал письменное обязательство проводить антикоммунистическую деятельность».

Какое обязательство? Где оно? В чем выражалась эта деятельность в течение семи лет после возвращения Ваганова из США? Да ни в чем. Но советский человек, два года проживший за границей, просто не может не быть шпионом — это люди с Лубянки знали точно.