Фавориты Екатерины Великой - читать онлайн книгу. Автор: Нина Соротокина cтр.№ 47

Ланской сам переписывался с Гриммом, тот помогал молодому человеку находить в Париже предметы для коллекционирования. Изучение в юности французского языка не пошло фавориту на пользу, сам он не решался писать по-французски, поэтому за него Гримму писала императрица, а ему оставалось только поставить подпись.

Екатерина засыпала его почестями и наградами. В двадцать один год он уже камергер, затем назначен шефом Смоленского драгунского полка, в 1783 году награждён орденами Святого Александра Невского и Святой Анны. Через год юный фаворит получил высшее придворное отличие — звание генерал-адъютанта с производством в генерал-поручики. Состояние Ланского было огромным и составляло где-то шесть миллионов рублей, куда входили дома, имения, коллекции, крестьянские души.

Из длинного ряда фаворитов Ланского выделяет ранняя, загадочная смерть, о которой сочинили кучу небылиц и продолжают их смаковать до сих пор. Во всяком случае, осталось свидетельство лечащего врача Вейкарта, что, мол, для сохранения «мужской силы», о которой Екатерина с восторгом писала Гримму, молодой человек пользовался возбуждающим средством — контаридом. Пикуль пишет о некоей «шпанской мушке», которую широко использовали в те времена для сохранения потенции. Заболел Ланской в июне, почувствовав боль в горле. Позвали врача, жар усиливался. Врач сказал, что злокачественная лихорадка заразительна, а потому государыне не следует находиться рядом с больным. Екатерина словно не услышала это предупреждение. Она бросила все дела и находилась при Ланском неотлучно, сама была сиделкой, сама давала лекарства. Болезнь не отступала.

Придворный медик Вейкарт был не сразу призван для лечения. Виной тому были сплетни: мол, немец ничего не смыслит в медицине, но главное, Екатерина не могла до последней минуты сознаться себе, что речь идёт о смертельной опасности. Вейкарт был позван к больному только на пятый день. Врач заглянул в горло Ланского и тут же сказал, что молодой человек обречён. Так оно и произошло. На пятый день болезни Александр Дмитриевич Ланской скончался. Диагноз: злокачественная лихорадка в соединении с жабой. Что подразумевалось под словом «жаба», я не знаю, в наше время бывает «грудная жаба», так прозвали стенокардию. Вряд ли у молодого человека было больное сердце. Современные медики поставили вполне понятный для нас диагноз — дифтерит. Сейчас всем детям делают прививки от страшной болезни, а в XVIII веке она косила людей, как оспа.

После смерти Ланского Екатерина разве что не помешалась от горя, она сутками плакала не переставая, отказывалась всех видеть и вообще забыла о своих обязанностях императрицы. Вот её письмо к Гримму, которое она начала ещё до болезни Ланского, а потом отложила до времени: «Когда я начинала это письмо, я была счастлива, и мне было весело, и дни мои проходили так быстро, что я не знала, куда они деваются. Теперь уже не то: я погружена в глубокую скорбь, моего счастья не стало. Я думала, что сама не переживу невознаградимой потери моего лучшего друга, постигшей меня неделю тому назад. Я надеялась, что он будет опорой моей старости: он усердно трудился над своим образованием, делал успехи, усвоил мои вкусы. Это был юноша, которого я воспитывала, признательный, с мягкою душой, честный, разделяющий мои огорчения, когда они случались, и радовавшийся моим радостям.

Словом, я имею несчастие писать вам, рыдая… Не знаю, что будет со мною; знаю только, что никогда в жизни я не была так несчастна, как с тех пор, как мой лучший и дорогой друг покинул меня…»

Недели тянулись одна за другой, а Екатерина не могла избавиться от своей «меланхолии», чуть что — опять слёзы. Вывел её из этого состояния Потёмкин. Он явился к ней вместе с Фёдором Орловым, и оба богатыря принялись вместе с хозяйкой обливаться слезами.

И ещё одна история, о которой не скажешь сразу — быль или легенда. Камер-фурьерский журнал пишет, что погребение Ланского «с должной честью» 27 июня 1784 года произошло на кладбище близ соборной церкви Святой Софии. Однако многие авторы утверждают, что вначале Ланской был по собственному завещанию похоронен в Царскосельском парке, что и было исполнено. Но вскоре могила фаворита была осквернена — тело отрыли, изуродовали, в довершение оставили на месте преступления записки мерзкого содержания, и якобы уже после этого Екатерина захоронила своего любимца близ Софийского собора, а над могилой возвела мавзолей. Что-то я в эту легенду не очень верю, хотя всё бывает.

А вот вторая история, завещание покойного подтверждают документы. Ланской распорядился всё своё богатство вернуть в казну. Кавалергарды оценили этот поступок как положительный, почти верноподданнический: мол, государство меня сделало богатым, ему я всё и возвращаю. У меня к богатству государства чисто советский подход, это «закрома родины, которые не имеют дна», что туда ни высыпи, всё провалится в чёрную дыру, поэтому я ничего хорошего в посмертном распоряжении не вижу. По-моему, это чистый воды эгоизм: я ухожу, но и вам пусть ничего не останется. Мог бы и о семье позаботиться.

Видимо, у Екатерины тоже было «советское» отношение к государству, она решила, что казна не обеднеет, поэтому всё имущество Ланского оставила в семье. Дома, деревни, деньги и прочее имущество фаворита было роздано его родственникам, не обидели и мать, и брата, и сестёр. К этому времени сёстры уже весьма удачно вышли замуж, а брат сделал отличную карьеру. Коллекцию живописи приобрела сама Екатерина за 350000 рублей. Скорбь о потерянном друге была столь велика, что целый год она не заводила себе любовников.

Статья о Ланском в сборнике «Кавалергардский корпус» заканчивается такими словами: «Ланской, вознесённый волею императрицы на высшую степень почестей, при жизни своей представлял из себя пример такой верной преданности Екатерине, которой она, по её собственному утверждению и по свидетельству современников, в жизнь свою не встречала. В этой безграничной преданности императрице и в том, что, сделавшись сильным человеком, Ланской не пользовался своим влиянием, чтобы вредить другим, состоит его заслуга». Я вполне разделяю мнение авторов Кавалергардского сборника и от себя добавлю: не пакостить ближним по нашим временам уже немало.

Кстати, П.П. Ланской, второй муж Натальи Гончаровой, жены Пушкина, приходился Александру Дмитриевичу Ланскому двоюродным племянником. Как всё в русской истории завязано!

Лонгинов, перечисляя фаворитов и сроки из «службы», явно завысил время пребывания Ермолова при дворе — почти три года. Это не так. После смерти Ланского императрица действительно «постилась» чуть ли не год.

О Ермолове Александре Петровиче известно очень мало. Князь М.М. Щербатов написал о его жизни «в случае»: «Он не сделал ничего», то есть ничего хорошего, но и ничего плохого. Добро люди забывают быстрее, чем зло. Хотя бы поэтому мне не хочется чернить этого фаворита, поэтому будем верить тому, что о нём было сказано хорошего.

Относительно самого попадания Ермолова «в случай» налицо разночтения. Щербатов пишет, что Екатерина обратила на юношу внимание, когда тому было всего тринадцать лет. Она тогда путешествовала по Волге (1767 год), на обратном пути остановилась в доме прапорщика Петра Леонтьевича Ермолова. Здесь ей и попался на глаза красивый и умненький мальчик. В нём она увидела будущего служителя России, обняла его и сказала: «Поздравляю тебя, друг мой, с чином капрала конной гвардии». Мальчик вместе с царским двором отправился в Петербург, восемнадцать лет он честно служил в армии, получая повышение по службе согласно артикулу. В фавориты он попал в 31 год.