Жизненный путь Христиана Раковского. Европеизм и большевизм: неоконченная дуэль | Михаил Станчев, Мария Тортика (Лобанова), Георгий Чернявский | страница 58 | LoveRead.ec

В этом конфликте Раковский был на стороне Ленина, который сам в глубине души был ближе к позиции Сталина, нежели к той, которую сам официально провозглашал. Решения Ленина о «равноправии республик», включая Российскую, носили хитроумно-лживый характер, ибо при сохранении власти единой компартии на всем пространстве якобы нового государственного образования ни о какой самостоятельности республик не могла идти речь.

Позиция же Раковского была весьма близка к декларируемой позиции Ленина, фактически совпадала с ней, если бы ее можно было понимать как искреннее стремление не допустить единодержавия. Х. Г. Раковский был, наряду с группой грузинских работников, одним из очень немногих партийных деятелей, выступивших тогда против проекта автономизации.

Отказавшись от автономизации на словах, Сталин на деле добился реального осуществления автономизации в практике бюрократического централизма, в подавлении самостоятельности республик. Собственно говоря, действуя более или менее открыто, он недалеко ушел от того, что в замаскированном виде планировал сам Ленин.

Произошедшая в 1922 г. стычка Раковского и Сталина не вышла за пределы кругов высшего партийного и государственного руководства, не стала достоянием широких масс.

Однако Х. Г. Раковский отстаивал свою точку зрения в печати. 18 октября в газете «Коммунист» появился текст его беседы с представителем редакции, в которой указывалось, что, хотя функции объединенных наркоматов возложены на наркоматы РСФСР, фактически они остаются российскими комиссариатами. «Союзные функции комиссариатов совершенно недостаточно подчеркнуты, отчего, конечно, часто страдает работа в республиках». Председатель Совнаркома Украины настаивал на создании подлинно союзных наркоматов, говорил, что надо иметь союзные съезды Советов, ЦИК, СНК, такие же органы должны быть в каждой республике. Именно в этом состояло бы создание принципиально нового государства.

Во время республиканских съездов Советов, решавших вопрос об объединении, а затем и I Всесоюзного съезда Советов Х. Г. Раковский, как мы знаем, принимал участие в Лозаннской конференции. Там он всячески стремился обратить внимание общественности и дипломатов на добровольность объединения и суверенность республик в новом образовании.

Формально победила точка зрения Ленина, которой твердо и искренне придерживался Раковский, в отличие от самого Ленина. Имевший место конфликт в комиссии Оргбюро ЦК РКП(б) на поверхность не вышел. Но злопамятный и мстительный Сталин уже тогда (если не значительно раньше, еще с 1918 г.) затаил враждебность к Раковскому, как и ко всем тем, кто стоял в этом и следующих столкновениях на федеративной точке зрения по национально-республиканскому вопросу.

Хотя Раковский считал образование СССР завоеванием всех советских республик, он открыто указывал на основные недостатки намеченных совместных органов, выражал опасение, что РСФСР может стать хозяином «всей союзной жизни, всегда имея в союзных органах за собой большинство».^[413] Выход он видел в представительстве национальных интересов отдельных республик, причем, в отличие от многих других советских деятелей, отвергавших любой «буржуазный опыт», не гнушался ссылаться на положительные примеры капиталистических стран. Раковский внес предложение о создании в СССР двухпалатной системы выборного представительства. Он неустанно обращал внимание на неразрывную связь, органическое единство централизма и демократизма, к которой надо было стремиться в развитии союзного государства. Конечно, о реальном демократизме говорить не приходилось – он был несовместим с самой идеей диктатуры пролетариата, которая реально воплощалась в безграничную власть партийно-государственной верхушки. Но применительно к правам республик идея демократизма в какой-то степени могла, в его представлении, реанимироваться. «Искусство нашего советского правления должно заключаться в правильном дозировании и уравновешивании этих различных элементов, перевес которых в одну или другую сторону может дать только уродливый результат».^[414]

На XII съезде РКП(б) конфликт в оценке национального вопроса и национального строительства в только что созданном Советском Союзе приобрел гласность.

Х. Г. Раковский находился теперь в авангарде тех деятелей, которые объявили войну великодержавному шовинизму, пришли к выводу, что шовинизм является серьезнейшей опасностью для большевистской власти. Естественно, что при этом конфронтация со Сталиным, наиболее концентрированно представлявшим в высшем партийном и государственном руководстве шовинистическую тенденцию, была неминуемой. На XII съезде РКП(б) Раковский выступал не столько как представитель Украины, сколько как интернационалист, стремившийся защитить утопически понимаемую и всячески глобализируемую им революцию от шовинистического перерождения.

В числе черт Х. Г. Раковского было стремление к личному соперничеству, к тому, чтобы всегда находиться на первом плане; стимулом к этому было его пребывание на уникальном посту главы правительства Украины. Тот, кто занимал этот пост, становился в известном смысле primus inter pares – первым среди равных руководителей советских республик, так как российское правительство до образования СССР являлось фактически властью, распространявшейся на все независимые республики, а после образования СССР и создания общесоюзного правительства, номинальным руководителем которого стал Ленин, а фактическим в условиях безнадежного состояния Ильича А. И. Рыков, российские представительные и исполнительные властные структуры попросту потеряли какое-либо влияние. Этот момент, хотя он и не был определяющим, надо учитывать, рассматривая конфликт Раковского и Сталина по национальному вопросу. Стремление отстоять государственность Украины было в то же время стремлением к личностному самоутверждению. Отрицать, что жажда власти рано стала важным свойством Раковского, означало бы неоправданно романтизировать его личность.

На февральском пленуме ЦК РКП(б), предшествовавшем съезду и обсудившем проект тезисов «О национальных моментах в партийном и государственном строительстве», Х. Г. Раковский выступил против предложения Сталина создать в качестве второй палаты Центрального исполнительного комитета СССР Совет национальностей. Он считал необходимым создание Совета республик, имея в виду равное представительство РСФСР, Украины и других республик, подписавших договор об образовании СССР. Пленум образовал комиссию в составе Сталина, Раковского и Я. Э. Рудзутака для окончательной доработки тезисов. Раковский передал Сталину свой проект тезисов, содержание которых существенно отличалось от точки зрения Сталина. При этом пленум не высказался определенно ни за одну, ни за другую форму двухпалатной системы.^[415]

Х. Г. Раковский был избран в президиум XII съезда РКП(б), состоявшегося 17–25 апреля 1923 г. Он предполагал произнести речь в прениях по политическому отчету ЦК, с которым выступил Г. Е. Зиновьев, входивший тогда, как и Л. Б. Каменев, в «триумвират» вместе с И. В. Сталиным, в котором последний постепенно оттеснял своих партнеров по власти. Однако, когда в конце дневного заседания 19 апреля приблизилось время его выступления, председательствовавший Каменев предложил прекратить прения. Из зала раздались голоса: «Рыкову дать слово. Раковскому». В ответ на реплику Каменева «Тов. Рыкова нет в зале» вновь повторился возглас: «Раковскому». М. С. Богуславский, взявший слово по повестке дня, официально предложил заслушать выступления Раковского и Рыкова: «Мы вчера тоже кончили на полчаса позже. Ничего от этого не произошло. Таким образом мы исчерпываем прения». Но под давлением председателя съезд решил прекратить дебаты, Раковский не получил возможности высказаться по отчетному докладу.^[416]