Августейший бунт. Дом Романовых накануне революции - читать онлайн книгу. Автор: Глеб Сташков cтр.№ 30

Поводом для объединения в «шайку» стала концессия Бринера – разрешение на лесоразработки в бассейне корейской реки Ялу, полученное владивостокским купцом и лесопромышленником Юлием Бринером. Для столь масштабного предприятия у него не было денег, и он приехал в Петербург, чтобы продать концессию. На нее нацелились «безобразовцы», у которых, впрочем, денег тоже не было. Они решили обратиться за поддержкой к самому царю. Тут, дескать, вопрос не коммерческий, а политический. Получив концессию, можно будет влиять на положение дел в Корее и препятствовать японскому влиянию.

С Николаем II «безобразовцев» свели Воронцов-Дашков и Александр Михайлович. «Сладая парочка», которую царь обидел в 1896 году Концессию получило «Русское лесопромышленное товарищество», за которым стоял Безобразов. На личные средства Николай отправил в Корею две секретные экспедиции «для обследования королевства и приобретения других концессий. Руководство операцией было возложено на великого князя Александра Михайловича» ^[174].

Таким образом, для обиженного Сандро нашлось дело государственной важности, к чему он так стремился. Правда, «именно Корея стала главной причиной русско-японской войны 1904–1905 годов» ^[175].

Либеральная общественность, а позже и советские историки обвиняли не только «безобразовцев», но и Николая II с Александром Михайловичем в корыстных интересах. Они, мол, хотели заработать в Корее денег. Это, конечно, полная чушь. Россия и без того богата лесом, чтобы зариться на корейский. Николай II грезил идеями господства в Восточной Азии, а Сандро пустился в авантюру «по склонности ко всем государственным, мягко выражаясь, выступлениям, могущим или его выдвинуть, или дать пищу его неспокойному духу» ^[176].

В своих мемуарах Александр Михайлович, разумеется, всячески обеляет себя, обвиняет других, путает и передергивает. Он, можно сказать, придумывает конфликт с царем, которого на самом деле не было, пытается доказать, что многократно предупреждал Николая об опасности войны с Японией, горячо спорил, но его не послушались. Поэтому он и ушел с должности руководителя концессии.

Он действительно ушел, но слишком поздно. Под влиянием «безобразовцев» и Александра Михайловича царь отказался уступить Корею Японии, что привело к срыву русско-японских переговоров и созданию в январе 1902 года англо-японского союза, который дал возможность японцам начать войну с Россией, не опасаясь вмешательства других государств. Вместе с «безобразовцами» великий князь боролся за смещение их главного противника – Витте и добился его отставки в августе 1903 года. Сам Александр Михайлович к этому времени занял созданный специально под него пост министра торгового мореплавания и портов и взял к себе в заместители контр-адмирала Алексея Абазу, двоюродного брата Безобразова и активнейшего члена «шайки».

В течение 1903 года под предлогом защиты концессии Россия вводила в Корею войска, что давало японцам полное право обвинять ее в агрессивных намерениях. Впрочем, дипломаты пытались договориться. К декабрю 1903 года неурегулированным оставался лишь вопрос о бассейне реки Ялу. Россия настаивала, что он должен быть нейтральной зоной, а остальная Корея – сфера японских интересов. Япония же требовала полной свободы действий во всей Корее. Компромисс был возможен, но в дело вмешались «безобразовцы» и убедили царя отказаться от любых уступок Японии.

В этот момент – в декабре 1903-го – Александр Михайлович порывает со своими друзьями по «шайке». Царь до последнего не верил, что Япония осмелится напасть на Россию, а Сандро, наконец, прозрел. Но это уже ничего не меняет. Пока Николай II раздумывает, японцы разрывают дипломатические отношения, а в ночь на 27 января (9 февраля) 1904 года нападают на русскую эскадру в Порт-Артуре. Началась война. Обернувшаяся куда более страшной катастрофой, чем Ходынка, которая так возмущала Сандро.

В годы Первой мировой войны Александр Михайлович будет одним из главных борцов с «закулисным влиянием», т. е. с Распутиным. Но ведь именно он явился в этом деле своеобразным первопроходцем. Он свел царя с «безобразовцами», которые, не занимая официальных постов, оказались влиятельнее министра финансов Витте, министра иностранных дел Ламздорфа и военного министра Куропаткина вместе взятых. То, что за пару месяцев до развязки Сандро «соскочил», конечно, не снимает с него ответственности.

Русская армия не снискала лавров на полях Манчжурии, но все же полным провалом войну на суше не назовешь. Полный провал ждал Россию на море. Общественность однозначно обвиняла в этом многолетнего руководителя флота генерал-адмирала Алексея Александровича, который получил малопочетное прозвище «князь Цусимский». По аналогии с его братом Сергеем, «князем Ходынским».

Ходила шутка, что каждое посещение Парижа великим князем обходится России по броненосцу в год. Историки называют его «легендарным по части растрат и взяток» ^[177]. Легендарный – это справедливо, потому что, кроме легенд, никаких фактов никто не приводит.

Рассказы о хищениях похожи на историю русско-турецких войн. Если война неудачная – значит, она была ненужной и захватнической. А если удачная, то очень нужной и освободительной. То же и с растратами. Как только где неладно – это из-за растрат и хищений.

А великие князья вообще в особом положении. Они не подлежат суду, о них нельзя писать в прессе. Они как бы вне официальной критики. Тем больше их шельмуют неофициально. Стоит великому князю занять какой-нибудь ответственный пост, тут же ползут слухи о его нечистоплотности. Скажем, Сандро становится министром торгового мореплавания и портов. «Что же сделал Александр Михайлович с новым министерством? – спрашивает Витте. – Ничего положительного, а только развел злоупотребления» ^[178]. Вот так. Много лет мореплавание и порты находились в ведении министра финансов, и все шло замечательно. А тут пришел Сандро и сразу же развел злоупотребления. Можно подумать, великих князей с детства обучали, как воровать деньги. Впрочем, и самого Витте обвиняли во взятках. Борьба с «жуликами и ворами» – давняя российская традиция.

Попробуем все-таки взглянуть на деятельность генерал-адмирала Алексея Александровича непредвзято. Конечно, он плохой руководитель – некомпетентный, безынициативный, во всем полагающийся на помощников. Но в то же время великий князь, как бы мы сейчас сказали, лоббист своего ведомства. Он выбивает деньги на флот. За 1895–1903 гг. российскому морскому ведомству выделено 732 млн руб. Японскому – для сравнения – 480.2 млн ^[179].