Великий Столыпин. "Не великие потрясения, а Великая Россия" - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Степанов cтр.№ 44

На аудиенции в Петергофе Шипов посоветовал Николаю II сформировать правительство думского большинства. Он призывал не бояться кадетов, которые сразу же изменятся на министерских постах: «Если бы представители к-д партии были бы призваны к власти, то весьма вероятно, что в ближайшее время они признали бы необходимым распустить Государственную думу и произвести новые выборы с целью освободиться от многочисленного левого крыла» ^[153]. По мнению Шипова, царь достаточно благосклонно отнесся к его идее, но он не сомневался, что Столыпиным будет оказано все возможное противодействие осуществлению мысли об образовании кабинета из руководящих элементов Государственной думы.

Данная политическая комбинация была задумана Д.Ф. Треповым, однако до сих пор остается неясным, выполнял ли он волю царя или действовал на свой страх и риск. Министр финансов В.Н. Коковцов вспоминал, что родной брат дворцового коменданта А.Ф. Трепов называл проект своего родственника «безумным» и умолял не слушаться невежественных людей, «привыкших командовать эскадроном, но не имеющих ни малейшего понятия о государственных делах». Несколько позже Николай II говорил, что дворцовый комендант честный и преданный ему человек, но политически наивный. Вероятно, Николай II оценивал и взвешивал все предложенные ему варианты, не высказывая до определенной поры собственной точки зрения.

Официальное правительство настаивало на роспуске Государственной думы. Премьер-министр И.Л. Горемыкин называл «невероятной чепухой» попытку управлять с помощью «какой-то пародии на западноевропейский парламентаризм». Министр внутренних дел Столыпин указывал на непрекращающиеся террористические акты, которым фактически потворствовала Дума, требующая амнистии для политических преступников. Как раз в это время был убит командующий Черноморским флотом вице-адмирал Григорий Чухнин. Революционеры ненавидели его за подавление восстания на крейсере «Очаков». Адмирал, уже переживший одно покушение, заперся на даче под особой охраной, но тем не менее пал жертвой террориста из Боевой организации партии эсеров.

В конечном итоге Николай II принял сторону своих министров и подписал указ о роспуске Государственной думы. Техническая сторона дела легла на плечи министра внутренних дел. Столыпин предложил выждать до воскресенья, чтобы предотвратить возможные антиправительственные выступления. Указ был напечатан втайне в сенатской типографии. Пока депутаты разъехались на воскресный отдых, Столыпин приказал ввести усиленный караул в Таврический дворец и закрыть все входы в него. По согласованию с военным министром в Петербург были скрытно отправлены несколько гвардейских кавалерийских полков. Сохранился колоритный рассказ о том, что в ночь с субботы на воскресенье царь якобы передумал и отправил к Председателю Совета министров курьера с повелением задержать исполнение манифеста. Но Горемыкин заперся в спальне и сделал вид, что спит глубоким сном. Утром 9 июля 1906 г. депутаты, явившиеся в Таврический дворец, прочитали вывешенный на крепко запертых дверях манифест о том, что Государственная дума распущена, поскольку они «уклонились в не принадлежащую им область».

I Государственная дума, избранная на 5 лет, просуществовала всего 72 дня. Первый в российской истории парламентский опыт окончился полной неудачей. Более двухсот депутатов, в основном кадеты и трудовики, решили не подчиняться. Они собрались в Выборге, на территории Великого княжества Финляндского, вне досягаемости русской полиции, и приняли воззвание. Население России призывалось оказывать пассивное сопротивление: не платить налогов и не давать рекрутов правительству. Эти способы воздействия на правительство являлись заведомо неэффективными, так как очередной призыв на военную службу должен был состояться лишь через несколько месяцев, а прямые налоги составляли незначительную часть поступлений в казну.

Одновременно с роспуском Думы был отправлен в отставку И.Л. Горемыкин. Председателем Совета министров с сохранением поста министра внутренних дел был назначен П.А. Столыпин. Петербургский чиновный мир был взбудоражен. Все задавались вопросом, как наивный провинциал сумел обойти Горемыкина, которого называли «хитроумным Улиссом». Министр иностранных дел А.П. Извольский писал: «Это нужно отнести на счет личной инициативы Николая II, который надеялся этим путем ослабить впечатление, связанное с роспуском Думы. В действительности это назначение было полумерой: оно не удовлетворило никого. Партии оппозиции, не исключая и умеренных либералов, рассматривали этот акт как прелюдию к полному уничтожению манифеста 1905 года., в то время как реакционеры, раздраженные отставкой Горемыкина, которого они считали жертвой, враждебно относились к назначению человека, связанного, по их мнению, с либеральным движением».

Наблюдательные чиновники, впрочем, с первого месяца пребывания Столыпина в столице догадывались, что он не собирается оставаться на вторых ролях. Это не означает, что Столыпин примитивно «подсиживал» начальника. Характерно мнение В.И. Гурко, весьма предвзято относящегося к Столыпину, но в данном случае проявившего беспристрастность: «По моему глубокому убеждению, толкало его на занятие поста председателя Совета министров не честолюбие, а отрицательное отношение к Горемыкину, бездеятельность которого ему стала сразу ясна, и убеждение, что, только став у центрального кормила власти, возможно проводить ту внутреннюю политику, которая формально возложена на одного министра внутренних дел, а фактически зависит от совокупной, согласованной деятельности всех министров».

По словам министра финансов В.Н. Коковцова, царь заранее намекнул Столыпину, что хочет произвести перемены в составе правительства. Столыпину дали понять, что Горемыкин останется весьма недолго и ему, Столыпину, не миновать быть его преемником. Для борьбы с революционным движением требовался энергичный деятель. Николай II сказал Столыпину: «К сожалению, при всем моем полнейшем доверии к Ивану Логгиновичу я вижу, что такая задача борьбы ему уже на под силу, да он и сам отлично и совершенно честно сознает это и прямо указал мне на Вас как единственного своего преемника в настоящую минуту, тем более что сейчас министр внутренних дел должен быть именно председателем Совета министров и объединять в своих руках всю полноту власти» ^[154].

Парадоксально, что Горемыкину, отставленному в 1906 г. за явную неспособность справиться со сложной ситуацией, была уготована более длительная политическая жизнь, чем Столыпину. Восемь лет спустя, уже после гибели Столыпина, царь объявил в своем рескрипте, что правительственный курс требует «свежих людей», и назначил главой правительства 75-летнего Горемыкина, который с недоумением говорил: «Я напоминаю старую енотовую шубу, которая уложена в сундук и засыпана камфарой, и совершенно недоумеваю, зачем я понадобился».

Итак, в июне 1906 г. П.А. Столыпин встал у руля огромного государственного корабля, который сотрясала революционная буря. В 44 года он продолжил традицию: самый молодой губернатор, самый молодой министр, самый молодой премьер-министр. Конечно, молодость являлась скорее достоинством. Гораздо серьезнее было отсутствие государственного опыта. За плечами Столыпина имелись четыре года губернаторства и два с половиной месяца в правительстве. Он мог бы повторить сетование М.Т. Лорис-Меликова после назначения главой Верховной распорядительной комиссии в разгар народовольческого террора: «Едва успел оглядеться, вдуматься, научиться, вдруг – бац! – иди управлять уже всем государством!» Положение Столыпина было гораздо серьезнее, так как революционное брожение охватило всю страну. Но он мужественно приступил к выполнению возложенного на него долга.