Байбаков - читать онлайн книгу. Автор: Мария Славкина cтр.№ 59

Понимая, что с существующей системой планирования надо что-то делать, выход из ситуации Талызин видел в существенном сокращении плановых показателей. Однако не всегда такие шаги были продуманы, а бывали случаи, когда они не упрощали, а лишь запутывали подготовку плана. Так, П. Е. Семенов, много лет проработавший в Госплане СССР, рассказывает: «На очередном активе одному из новых руководителей Госплана был задан вопрос: „Поскольку отраслевые расчеты являются исключительно трудоемкими из-за наличия территориального разреза, нельзя ли отказаться от регионального аспекта и проводить их только по отраслям в целом?“ Видимо, такое предложение могло возникнуть лишь у неопытного, недавно пришедшего на работу в Госплан работника, поскольку квалифицированному сотруднику абсурдность постановки вопроса была очевидна. И председатель Госплана вдруг открыто заявляет, что от такого анахронизма, как региональный разрез, следует отказаться. Нет смысла подробно говорить, как такое заявление первого лица Госплана осложнило подготовку плана. И лишь наличие опытных работников позволяло нейтрализовать такие проколы».

На посту председателя Госплана СССР Н. В. Талызин продержался меньше трех лет. В феврале 1988 года его сменил Юрий Дмитриевич Маслюков. Он был выходцем из оборонной промышленности, уже имел опыт работы в Госплане — в 1982–1985 годах был первым заместителем Байбакова. Как рассказывает В. С. Черномырдин, Маслюков «многое взял от Николая Константиновича. Он был очень толковый, подготовленный, хваткий. Работать с ним было одно удовольствие». Энергичный и решительный, новый председатель Госплана круто взялся за дело… Но все точки возврата были пройдены.

В те годы начальник Главтюменнефтегаза Валерий Исаакович Грайфер хорошо запомнил, как до последнего бился Маслюков: «В ЦК КПСС собрали большое совещание крупных предприятий. Участвовало человек 150. Вел то собрание член Политбюро ЦК КПСС Егор Кузьмич Лигачев. А большой доклад о перспективах экономического развития делал Юрий Дмитриевич Маслюков. Во время выступления его постоянно перебивал один из главных „прорабов перестройки“ секретарь ЦК КПСС по экономике Николай Никитич Слюньков. Вел себя развязно. Маслюков очень терпеливо отвечал на вопросы, давал пояснения. А потом не выдержал: „Я так понимаю, что вы не удовлетворены моим сообщением. Так давайте вы встанете на мое место, я — на ваше и пойду к такой-то матери…“». Что и говорить, отчаянный поступок. Но по-другому отстаивать интересы дела Маслюков уже не мог…

А в 1998 году на его долю выпало новое испытание. Дефолт. Спасать страну призвали Евгения Максимовича Примакова. Говорят, одним из важнейших условий согласия возглавить правительство, он назвал работу Юрия Дмитриевича в качестве своего первого заместителя. В тяжелейших условиях Маслюков, пользуясь полной поддержкой Евгения Максимовича, наводил порядок и восстанавливал рухнувшую экономическую и финансовую инфраструктуру. Однажды во время переговоров с представителями МВФ, от которого тогда полностью зависела наша страна, один из эмиссаров не выдержал и поинтересовался, как же российское правительство может закладывать в бюджет такие ничтожные пенсии. Вопрос, конечно, был странный. Задача чиновников МВФ всегда сводилась к ограничению расходов подконтрольной стороны. Обладая потрясающим хладнокровием и чувством юмора, Юрий Дмитриевич ответил: «Как коммунист коммунисту (а он до последних дней оставался членом КПРФ. — М. С.) я вам отвечу, что я с вами полностью согласен. Но как руководитель разоренной страны скажу: ничего другого мы себе позволить не можем». Несмотря и вопреки, он все-таки сумел удержать страну от катастрофы. Здесь проявились лучшие его качества: принципиальность, умение держать удар, противостоять нажиму… Как раз то, чему его научили годы работы с Байбаковым.

Больше демократии, больше гласности?

В те годы идеи планирования были не популярны в принципе. Руководство страны призывало: больше демократии, больше гласности! Но гласность понималась особым образом. Сталинские преступления? Пожалуйста! Бюрократизм советской государственной машины? Тоже хорошо! Секс вообще и проституция в частности? Народу очень нравится! А вот серьезные аналитические работы, посвященные анализу плановой экономики? Нет… не надо, не стоит.

Когда Николай Константинович ушел с поста председателя Госплана СССР, он задумал написать книгу «В экономическом штабе страны». Работал около двух лет. Помогали работники Госплана. Д. В. Украинский рассказывал нам, как он и его друг Владимир Воробьев приходили к Николаю Константиновичу на квартиру в Гранатный переулок, 10 и обсуждали план книги, готовили материалы, подбирали цифры…

Готовую рукопись Байбаков вручил секретарю ЦК H. H. Слюнькову. Тот, кстати, более десяти лет работал его заместителем в Госплане СССР. Он знал о подготовке книги и, получив рукопись, заверил Николая Константиновича, что книга будет очень полезна, особенно для молодежи, которой важно знать, как работали их отцы и деды, как наша страна пришла от сохи к атомной энергетике и космосу.

Но шла неделя-другая… месяц, второй. А от Слюнькова не было никаких известий. Николай Константинович забеспокоился: что случилось? Но сколько он ни обращался к Николаю Никитичу, никакого вразумительного ответа о судьбе книги получить не мог. «Только в 1998 году — рассказывал Байбаков, — при встрече с H. Н. Слюньковым я узнал, что Горбачев не дал согласие на издание. Началась „перестройка“, идеи которой никакие сходились с изложенным в моей книге». Вот тебе и гласность!

Но, как известно, рукописи не горят. 6 марта 2011 года исполняется 100 лет со дня рождения Николая Константиновича. К этой дате под руководством внучки Марии Владимировны Байбаковой издается десятитомник его трудов. Среди известных и малоизвестных опубликованных работ увидит свет и та самая рукопись…

Хватит!

Всего за два-три года страна изменилась до неузнаваемости. В перестроечном угаре клеймили и поносили все то, чем жили прежде. Особой ненавистью пользовались «застойщики». К ним причисляли тех, кто высказывал хоть какие-то критические замечания по поводу нового курса. Самыми злостными считались «бывшие».

Как вспоминал Николай Константинович Байбаков, в 1988 году в одном из номеров газеты «Известия» появилась публикация о только что прошедшем заседании Совета Министров СССР, в которой были перечислены присутствующие и, в частности, названы фамилии всех государственных советников. В Совмин и ЦК пошли гневные письма: почему в советниках пребывают «застойщики», то есть руководители застойного периода, и что хорошего они могут посоветовать новому правительству в период перестройки? Под нажимом этих писем в Совет Министров был вызван сначала Дымшиц, и ему было предложено отправиться на отдых. Затем напомнили Нуриеву… Кто следующий?

Байбаков не стал дожидаться: не хотят — не надо. Тем более толку от советов — никакого! Написал заявление об освобождении от должности государственного советника и пошел к Н. И. Рыжкову, который тогда возглавлял правительство. «Знаешь, Николай Иванович, я не жду, когда ты меня вызовешь и предложишь подать в отставку. Сам с этим пришел. Давай-ка освобождай меня, буду работать в Институте проблем нефти и газа АН СССР и заниматься вопросами, которые еще не пробил». И просьбу Николая Константиновича удовлетворили…