Мао Цзэдун. Любовь и страх Великого Кормчего - читать онлайн книгу. Автор: М. Смирнова cтр.№ 18

В 1958 году в Китае началась очередная всенародная кампания. На этот раз ее объектом стали мухи, комары, воробьи и крысы. Каждая китайская семья должна была продемонстрировать свое участие в кампании и собрать большой мешок, доверху наполненный этими вредителями. Особенно интенсивным было наступление на воробьев. Стратегия заключалась в том, чтобы не давать воробьям сесть, держать их все время в воздухе, в полете, пока они не упадут в изнеможении. Тогда их убивали.

Но неожиданно все это обернулось экологической катастрофой. Жители Китая стали наблюдать что-то невероятное: деревья покрылись белой паутиной, вырабатываемой какими-то червями и гусеницами. Вскоре миллионы отвратительных насекомых заполнили все: они забирались людям в волосы, под одежду. Рабочие в заводской столовой, получая обед, находили в своих тарелках плавающих там гусениц и других насекомых. И хотя китайцы не очень-то избалованы, но и у них это вызывало отвращение.

Природа отомстила за варварское обращение с собой. Кампанию против воробьев и насекомых пришлось свернуть. Зато полным ходом развертывалась другая кампания. Ее объектом стали люди — 500 миллионов китайских крестьян, на которых ставился невиданный эксперимент приобщения к неведомым им новым формам существования.

* * *

В августе 1958 года по предложению Мао было принято решение Политбюро ЦК КПК о создании «народных коммун», и через 45 дней появилось официальное сообщение, что практически все крестьянство вступило в коммуны.

Организаторы коммун ставили задачу приобщить народ Китая к совершенно новым формам трудовых отношений, общественной жизни, быта, семьи, морали, которые выдавались ими за коммунистические формы. Предполагалось, что коммуна, которая впоследствии должна была распространиться на городское население, станет универсальной производственной и бытовой единицей существования каждого человека. Все существующее до этого общество и личные формы отношений были обречены на разрушение.

Даже семья — этот высокочтимый испокон веков в Китае институт — должна быть разрушена, а взаимоотношения внутри нее подчинены жестокому контролю со стороны властей. Но и эта затея потерпела крах.

Иногда Мао Цзэдуна одолевали сомнения в правильности и эффективности своих планов, но он считал, что следует продолжать их пропаганду, чтобы не остудить энтузиазм масс. И, чем хуже становилось положение в стране, тем сильнее раздувался культ Мао Цзэдуна, тем громче звучали слова о его мудрости. Мао следовал той традиции, которая утверждала, что император никогда не ошибается. Он может быть обманут чиновниками, которых и следовало винить, если мудрые советы императора провалились.

Впрочем, и провал он мог обратить на свою пользу. Так в 1959 году, после того, как стало понятно, что из идеи коммун тоже ничего путного не вырастет, Мао предпринял смелый шаг — он публично уступил место председателя республики своему коллеге Лю Шаоци. Правда, перед этим он опроверг резкую критику в свой адрес и репрессировал очередную партии оппозиции — маршала Пэн Дэхуая и его сторонников.

Добровольным отказом от места председателя КНР Цзэдун снял с себя обвинения в тоталитаризме — дескать, о каком засилье идет речь, если я всего-навсего скромный лидер коммунистической партии, а на пост председателя республики может претендовать кто угодно.

Но Мао и не думал уступать область внутренней политики Лю Шаоци или другим руководителям. Он и не собирался отказываться от особого положения в партии и государстве. Мао хотел возвыситься еще больше, стать императором. Уступив же свой пост Лю Шаоци, он возненавидел последнего за то, что тот действительно стал вести себя как глава государства и все реже обращался к Мао за советом и указаниями. Он не мог примириться, что в Китае появился второй председатель.

* * *

Интересные факты сообщает личный врач вождя Ли Чжисуй об известном совещании семи тысяч кадровых работников, проходившем в Пекине в январе 1962 года. Врач рассказывает, как Мао Цзэдун был буквально взбешен, когда услышал, что большую часть вины за экономические трудности и беды Лю Шаоци в своем докладе возложил не на природные условия, а на человеческий фактор, то есть на политику, автором которой был Мао Цзэдун. И хотя Мао Цзэдун выступил на этом совещании с некоторой самокритикой, виновным он себя в душе не считал. По мнению врача, которому Мао Цзэдун изложил свои истинные чувства, это была очередная тактическая уловка с целью удержать в руках руководство партией. Он злобно воспринял попытки участников совещания объективно проанализировать последствия «большого скачка», и, напротив, был восхищен речью Линь Бяо, который объяснил возникновение трудностей тем, что местные партийные работники не претворяли в жизнь указания вождя и не слушали его советов.

Именно поэтому Мао Цзэдун избрал Линь Бяо в качестве орудия для осуществления своих планов по разгрому партийного руководства и партийного аппарата, которые пытались поправить дела и тем самым отходили от его левацких установок.

Осенью 1962 года Мао начал новое наступление на оппозиционные ему силы в рядах КПК. На сей раз лозунгом стало преодоление «ревизионизма». Вновь в качестве средства борьбы были развернуты массовые кампании. Удар на этот раз пришелся по партийным кадрам. Свертывалась внутрипартийная демократия, нарушался Устав КПК. Как отмечалось позднее, самовластный стиль работы Мао «постепенно нарушил демократический централизм в партии, культ его личности все возрастал». То был пролог «культурной революции».

В 1965 году резко возросли тиражи изданий работ Мао Цзэдуна по всей стране, причем в некоторых провинциях в 20–40 раз по сравнению с 1963 годом. В одном только 1966 году было издано 3 миллиарда «цитатников» Мао Цзэдуна на многих языках мира.

Со второй половины 1962 года, как только наметились первые признаки стабилизации экономического положения в стране и ослабла висевшая над Китаем угроза голода, Мао Цзэдун и его сторонники взялись за раздувание культа «вождя» и военизацию жизни страны. С начала 1964 года эта кампания приняла особенно широкие масштабы и проходила под общим лозунгом «учиться у Народно-освободительной армии Китая».

С целью пропаганды культа Мао в 1963–1965 годах одно за другим развертываются движения «за социалистическое воспитание», «за революционизацию», «за изучение произведений Мао Цзэдуна», в ходе которых распространяются указания Линь Бяо о том, что чтение или изучение той или иной работы Мао Цзэдуна является священной обязанностью всех военных кадров.