Рокоссовский | Борис Соколов | страница 163 | LoveRead.ec

Среди солдат-фронтовиков сохранилось убеждение, что Рокоссовский был гораздо человечнее Жукова и зря людей не гробил. О нем в войну пели: «И не его ли обнял Рокоссовский, срывая орден со своей груди». О Жукове же солдатских песен не было.

«Нет худшего в Красной Армии преступления, кроме отказа от службы, как рукоприкладство, т. е. уменьшения достоинства человека», — утверждал Рокоссовский в мемуарах. В отличие от Жукова и многих других советских военачальников Константин Константинович в грехе рукоприкладства никогда замечен не был.

Если сравнивать Рокоссовского с двумя другими «маршалами Победы», которые чаще всего упоминаются вместе с ним, то придется признать, что, по крайней мере, с формальной точки зрения, Константин Константинович воевал успешнее. У него за войну не было ни одного поражения, только успехи. Жуков же, как начальник Генштаба в начале войны, несомненно, несет свою долю ответственности за поражения Красной армии в приграничных сражениях. Кроме того, у него была неудачная операция «Марс» — безуспешная атака на Ржевско-Вяземский плацдарм в ноябре 1942 года — январе 1943 года. Конев, будучи командующим Западным фронтом, был одним из виновников Вяземской катастрофы октября 1941-го. Затем, командуя Западным фронтом осенью — зимой 1942 года, Иван Степанович потерпел неудачу в осуществлении операции «Марс», а затем проморгал плановую эвакуацию немцами Ржевско-Вяземского плацдарма, за что был снят с должности. Будучи тотчас назначен командующим Северо-Западным фронтом, Конев не смог ликвидировать Демянскую группировку немцев. Подобных громких неудач Рокоссовский в своей карьере не знал.

А каков был Константин Константинович в частной жизни? Его дочь Ариадна вспоминала: «Вся его жизнь была постоянной деятельностью, он не умел находиться в покое, не любил бездельников, считая праздность одним из самых больших пороков. Я часто думаю о том, что питало его неистребимую жизненную энергию. Прежде всего, природная увлеченность — он просто не умел ничего делать равнодушно, без этой самой увлеченности: играл ли он в шахматы с внуками, работал ли над военными трудами, пел или спорил с товарищами. И еще, пожалуй, спорт, физические упражнения, без которых он не начинал день. Отец страстно любил природу, но не созерцательной любовью. Он мог часами бродить по лесу в поисках грибов, терпеливо объяснять нам лечебные свойства различных трав, ягод, обожал охоту и рыбалку, на которые брал меня с удовольствием, лишь бы у меня хватало терпения дождаться, когда начнется клев. Уважение к природе он сумел передать и внукам, особенно младшему, в общении с которым проводил в последние годы очень много времени».

Ариадна Константиновна Рокоссовская умерла в 1978 году от инсульта. Распространившиеся позднее слухи, будто она застрелилась из трофейного пистолета Паулюса, не имеют под собой никаких оснований.

Внебрачная дочь Рокоссовского Надежда — доцент МГИМО. Выйдя замуж за журналиста Александра Урбана, она сменила фамилию, но затем вновь стала Рокоссовской. Сохранили фамилию маршала и его внуки Константин и Павел — дети Ариадны Константиновны. Родившийся в 1952 году внук Константин, полковник запаса, работает в институте военной медицины. Другой внук, Павел — адвокат. Правнучка Ариадна — журналист, правнук Роман — студент. А правнучка Дарья еще маленькая.

В последние годы появились и самозваные дети Рокоссовского, о которых я здесь не хочу и писать. Слишком уж очевидно, что мы имеем дело с мошенниками, которые стремятся нажиться на добром имени маршала.

Внук Рокоссовского Константин Вильевич вспоминает:

«Военным я стал, глядя на деда. Служил в Институте авиакосмической медицины. Уволившись в запас, остался там старшим научным сотрудником. Моделирую на компьютере физические процессы. Дед не хотел, чтобы я был военным, а мама страстно этого желала. Она была очень боевая. В годы войны стремилась на фронт и прорвалась. Она окончила школу партизанских радистов, и ее, единственную дочь маршала, должны были отправить в тыл врага. Но… не решились. Думаю, из-за дедушки. Помните ситуацию с сыном Сталина, попавшим в плен в начале войны? Немцы пытались шантажировать им Сталина. Думаю, дед не хотел, чтобы похожая история повторилась с ним. Мама работала на центральном партизанском узле, потом ее перевели на подвижной узел при Центральном фронте — рядом с дедом. Но не под его присмотром — штаб был отдельно, радиоузел — отдельно.

Он с нами часто играл в разведчиков. Играли по выходным на даче (у нас был большой участок к северу от Москвы). Мы с соседом-приятелем, с одной стороны, дед — с другой. Задача — устроить засаду, найти и обезвредить противника. У нас были игрушечные ружья. Однажды ищем мы деда, смотрим: его кепка в кустах. Ползем к ней. Крадемся, крадемся, и вдруг позади нас появляется дед: „Бах-бах, вы убиты!“ Перехитрил нас, повесил кепку на куст, а сам зашел с тыла. Потом смеялся над нами. Так, говорил, ползли замечательно — жалко останавливать!..

Он был одним из тех людей, которых знала вся страна, и, конечно, отблеск его славы падал и на нас — его родных. Я видел его на трибуне Мавзолея во время парадов — в парадной форме и при орденах, и моя душа наполнялась гордостью — это мой дед! Благодаря ему я мог прокатиться на дачу на „чайке“. Дед всегда садился на переднее сиденье, и водители встречных машин узнавали его и приветствовали. Школа, где я учился, находилась по соседству с Генеральным штабом, и иногда мама просила дедушку отвести меня в школу. Мы шли по улице, он держал меня за руку, и я был горд, что иду с ним, потому что прохожие улыбались нам, говорили: „Здравствуйте, Константин Константинович!“ — и он улыбался и здоровался в ответ. Ребята в школе подходили и спрашивали с восхищением и завистью: „А правда, что у тебя дед — маршал?“ Но, поскольку мы всегда жили вместе, он был для меня и моего младшего брата Павлика не великим человеком, а любящим дедом, какой был, наверное, у каждого из нас. Он гулял со мной на даче по аллеям, объяснял, где растет какое дерево, какие птицы живут в нашем лесу. Он читал мне книжки, играл со мной и моими друзьями в войну, с ним можно было сыграть в шахматы, пойти за грибами. Он сам держался настолько скромно, не выпячивая ни своих званий, ни славы, что, проникшись этим настроем, члены семьи не обращали внимания на его регалии. Обычный дед, только маршал».

«Дед любил спорт, — вспоминает Константин Вильевич. — Но болельщиком себя не считал, соревнования по телевизору не любил, хотел участия. Он вообще любил активный отдых, занимался спортом. Любил играть в волейбол и теннис, хорошо плавал, играл на бильярде и никогда не понимал, как можно смотреть спортивные соревнования, „болеть“. Футбол его мало волновал. Я этому удивлялся, а он относился с юмором. Мы с отцом смотрим матч, а он подойдет сзади: „Э-э, Башашкина опять смотрят“».

Про футболиста Башашкина — отдельная история. У игрока был третий номер. И вместо мужского вопроса: «Будешь третьим?» — тогда спрашивали: «Башашкиным будешь?» Маршал знал его с другой стороны. Во время поездки в Польшу футболист попал в какую-то скандальную историю, и выручал его сам Рокоссовский.

А вот что сообщает Константин Вильевич по поводу того, как дед отдыхал:

Рокоссовский - читать онлайн книгу. Автор: Борис Соколов cтр.№ 163

Онлайн книга - Рокоссовский | Автор книги - Борис Соколов