Лжедмитрий. Игра за престол - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Ланцов cтр.№ 31

– Ну как, Петр Иванович? – поинтересовался Дмитрий. – Даже до рукопашной схватки не дошло.

– Спаси и сохрани… – сдавленно выдавил он, нервно перекрестившись.

– Эх… Сейчас самый момент переходить в наступление. Но, боюсь, ничто не заставит людей идти через чудовищную преграду, – махнул он в сторону кучи трупов. – Да и вообще, неплохо для начала. Слишком хорошо – тоже нехорошо.

– Неплохо? – нервно дернув глазом, переспросил Басманов.

– Именно так. Неплохо. Хотя могло бы быть и лучше. Перейди мы сейчас в контрнаступление, могли бы совершенно разгромить врага. Но – оставим на потом. Люди должны осознать свой успех. Смириться с ним. А ты, Петр Иванович, бери поместное ополчение да ступай – посмотри, что там творится. Полагаю, что они просто так это все не оставят. Возможно, пушки от Смоленска возьмут. Очень не хотелось бы на них нарваться. Понял ли меня?

– Понял, – неуверенно кивнул Басманов и, потянув поводья, тронул своего коня. Взгляд его был полон самых разнообразных чувств. И не только у него. Например, вся передняя линия терции истово крестилась и шептала молитвы, пытаясь хоть как-то сублимировать эмоции. Радость победы? Наверное, она будет. Потом. Сейчас же им было просто страшно смотреть на то, во что превратились нападавшие на них враги. Непривычно как-то. И не столько из-за крови. Эка невидаль! Сколько из-за осознания – те тупо не дошли до них. Перестреляли на подходе из этих маленьких, неказистых «единорогов»! Чудо! Жуткое, страшное чудо!

Постояв так еще полчаса, царевич распорядился войскам возвращаться в лагерь. За исключением трофейных команд из третьей линии, которым предстояло раненых добить. Всех пересчитать. И все ценное собрать. Особенно оружие и доспехи. Судя по всему, этого добра еще много понадобится…

1–2 марта 1605 года, окрестности Смоленска

Всю вторую половину дня после первой победы трофейные команды собирали «урожай с полей». Дмитрий же пытался понять – что там произошло. Ибо на первый взгляд все выглядело слишком одиозно.

С одной стороны, он твердо знал, что двадцать лет спустя Густав II Адольф творил вещи куда более интересные. За несколько лет боев он навел такое опустошение в Речи Посполитой, что не пересказать. Пожалуй, если бы его случайно не убили шальной пулей, то он мог сколотить поистине великую державу вокруг Балтийского моря. И на той войне ясновельможные полководцы чудили куда как «нажористей». Среди них был и Станислав, «отличившись» не меньше прочих.

Но, с другой стороны, у царевича просто не укладывался в голове поступок гетмана. Дмитрий вполне допускал, что Станислав мог не знать о высоком действии картечного боя полковых орудий с унитарно-картузным заряжанием. Об этих нюансах в те годы действительно мало кто знал хотя бы потому, что сам по себе зарядный картуз впервые начали применять только в начале XVII века. То есть, иными словами, Дмитрий был если не первопроходцем в этом деле на планете, то одним из самых первых. Так что царевич вполне понимал, почему Жолкевский отправил две тысячи крылатых гусар в лобовую атаку. По его разумению, пушки могли дать всего один залп. Но не вышло. Всадников остановили и отбросили. Почему же он не сделал из всего это вывод? Зачем отправил следом плотные порядки пехоты? Не дурак ведь, по слухам.

Конечно, всегда можно потешить свое самолюбие и пафосно объявить Станислава идиотом. Ну а что? Поступок-то глупый. Однако Дмитрий прекрасно знал, что глупые поступки совсем не обязательно являются признаком глупости. Как и умное лицо, как известно, не является признаком ума. Недостаток сведений, неуместная или устаревшая парадигма мышления, поспешность… и многое, многое другое может стать истинной причиной для одиозной ошибки. Всего не перечесть.

Решил он собрать своих командиров и провести мозговой штурм. Они-то все аборигены. А значит, накидают ему мыслей о том, что могло твориться в голове у противника. Пообщался. И он тихо выпал в осадок. Потому как понял – даже его командиры, наблюдавшие за ходом боя в полигонных условиях, не осознали произошедшего. Почему? Да проще простого – сценарий боя выходил за их парадигму мышления. Почти все попытались приплести какие-то высшие силы для оправдания успеха. Смотрели да не видели, а если и видели, то не то.

– Дураки! Идиоты! Кретины! – хотел в тот момент закричать царевич. Но сдержался, хотя бы потому, что последние два термина были им неизвестны. Да и зачем обижать людей попусту? Но тогда что не так?

Допустив, что Жолкевский не дурак, а вполне адекватный и опытный полководец, Дмитрий пришел к довольно грустному выводу: тот иначе попросту и не мог поступить. Почему? Потому что царевич навязал ему новую парадигму боя. И он к ней оказался не готов. Точно так же, как персы не смогли совладать с новой парадигмой Александра Македонского. Как галлы не устояли перед парадигмой римских легионов. Как англосаксы не выдержали натиска норманнского рыцарства. Как пали имперские рыцари под ударами швейцарской пехоты. И так далее. История знает бесчисленное множество примеров подобного поведения. И далеко не всегда жертвам новизны получалось выйти за рамки «привычного прошлого» в разумные сроки.

Взять того же Густава II Адольфа. Он громил своих врагов направо и налево, действуя в новой парадигме боя на протяжении двадцати двух лет. И что? Речь Посполитая перестроилась? Нет! Она и спустя полвека, ко временам Петра Великого, находилась на уровне эпохи Стефана Батория. А успехи Федора Ушакова на флоте? Разве они позволили османам переосмыслить свою стратегию на основании новых данных? Никак нет. Поэтому он гонял их ссаными тряпками на протяжении долгих лет.

Тогда получается что? Правильно. Станислав Жолкевский не дурак, не идиот. Он вполне адекватный и толковый полководец, который просто не смог перестроиться для новой парадигмы ведения боевых действий. С одной стороны. А с другой – как и любой полководец, не забывал в своих поступках о политической составляющей. Станислав просто не мог взять и отступить. Это было бы концом его карьеры. Ведь где это видано, чтобы десять тысяч наемных немецких пехотинцев убегали от трех тысяч стрельцов? И это тогда, когда для них и тридцать тысяч, а в некоторых обстоятельствах и сорок тысяч стрельцов – не проблема. Гетман же прекрасно понимал, что не сможет объяснить подробности окружающим, потому как им будет плевать. Как, впрочем, и всегда.

Натянутое объяснение. Но хоть какое-то. Особенно если учесть, в общем-то, очень невысокий уровень местного образования и еще меньшую степень интеллектуального развития. Да и с чего ему здесь быть большим? Действительно толковой системы образования, упражняющей мозг, с детства нет. Даже в частном порядке. Какие-то наметки имеются, но аристократы ими в основном пренебрегают. Сверху же к тому всему можно и нужно накинуть «туман войны», то есть острую ограниченность в достоверной информации, что заставляет додумывать и фантазировать. И, как показали командиры самого царевича, в основном все это выливается в разнообразную мистику.

Из подобных размышлений проистекали очень интересные выводы. Однако Дмитрий постарался о них не думать, чтобы не вскружить себе голову излишне позитивными ожиданиями…