– Ты с ума сошел! – Воскликнул Карл.
– Ха-ха! Иди безродная собака и докажи в бою свое право умереть достойно!
Король Швеции покраснел и растерялся, не зная, что сказать. Он задыхался от переполнявших его эмоций. А Дмитрий, с презрением плюнув ему под ноги, развернулся и поехал в сторону своих войск.
Петр же, понимавший, что Государь-Император творит, все одно был не в себе. С одной стороны, хотелось ржать в голос. С другой – было страшно. Ведь, судя по всему, шведского короля так еще никто не оскорблял и, если шведы победят, пленных не будет.
– Государь, а кто все эти люди, которых ты называл? – Наконец поинтересовался Петр Басманов, когда они отъехали.
– Мои предки, – невозмутимо пожав плечами, ответил Дмитрий. – В былые времена они держали в своих руках практически все берега Балтийского моря и даже далее. Инвар Широкие Объятья, например, ко всему прочему контролировал еще Данию, Фризию, Исландию и восток Англии. А Гита Уэссекская так и вообще – была принцессой Англии до ее завоевания Гильомом Нормандским. А что?
– А это… ну… то, что ты говорил… ну…
– Не парься, – хохотнул Дмитрий.
– Что?! – Покосился на него Петр.
– Я сказал этой надутой лягушке только то, что ей было больнее всего услышать. А тебе скажу так – все те предки, которых я перечислил, плевать хотели на древность рода. Они шли вперед и дрались, прогрызая себе место под солнцем. И ценили только тех, кто шел с ними этой дорогой плечом к плечу. Какой у них род? Плевать! Им было важно только то, что люди могут сделать и что не могут. Они не были христианами, но уже тогда постигли фундаментальную благодетель Христа – судить о тварях Божьих только по их делам. Болтать-то можно все, что угодно. А этот… это ничтожество… да и Бог с ним. Ты же сам видел, как его скрутило. На то и был расчет.
– Ясно, – как-то странно произнес Петр, ошарашено смотря на Дмитрия. Да и, в принципе, все командиры и бойцы эскорта тоже смотрели примерно также. Сказанные им слова были для эпохи невероятны. Совсем. Хотя, в какой-то мере, они уже привыкли удивляться со своим Государем…
Как Государь-Император и рассчитывал, шведы начали общее наступление.
– Нашему королю показали фигу! Умрем все как один! Ать-два! – Прокомментировал он начало движение шведской армии.
Вся его ставка промолчала. Кто-то усмехнулся, но в целом, хмурились. Шведов было много. Слишком много. А монарх откровенно веселился, работая на публику. Уж, не с ума ли он сошел? Но нет. Государь прекрасно знал – в его ставке были наблюдатели от самых разных игроков Европы и перед ними нужно выделываться, устраивая цирк с конями.
Блистательным разгромом превосходящих сил Речи Посполитой под Смоленском в 1605 году он уже успел привлечь внимание к своей персоне. Сейчас в его ставке присутствовал один наблюдатель от австрийских Габсбургов, один от французских Валуа, один от английских Стюартов и один от датских Ольденбургов. Приличная такая делегация официальных наблюдателей, которых Государь держал компактно и позволял на все смотреть только издалека.
Конечно, имелся определенный риск утечки его армейских ноу-хау. Но, после серии бесед с этими людьми он успокоился. Чтобы многое понять по одним только внешним признакам требовалось иметь и ум отточенный, и кругозор широкий, и образование должное. Таких людей в XVI–XVII веках было совсем немного. Считай единицы. Да и первое внимание серьезных игроков не означало уважение. Их заинтересовал этот забавный зверек из дикой Московии. Хотелось о нем послушать. Вот и заслали глаза с ушами далеко не самые компетентные. Но от них и требовалось немного. Посмотреть, послушать, подтвердить факт побед или поражений и характер оных. Ну и так далее.
Можно было бы их убрать из ставки, да и из армии в целом. Но зачем? Лучше таких людей держать к себе как можно ближе, поясняя нужные моменты. А то еще навыдумывают чего ненужного. Да и контролировать слив информации проще. А то ведь уберешь этих, так постараются с другой стороны залезть. И не факт, что получится в этом случае их отследить вовремя.
Кроме того, Дмитрию было очень важно, чтобы слава о его победах стала греметь по всей Европе. Изучение им истории заставило пересмотреть многие «детские глупости» либерально-демократического толка. Да и гнет крови в самом XVII веке многому и быстро учил. Так, например, он стал убежденным сторонником силы, как главного аргумента дипломатии. К чьим словам скорее прислушаются? Звучащим от бедолаги, которого бьют все, кому не лень? Или может от того, кто гоняет ссанными тряпками армии своих соседей, невзирая на численное превосходство? Очевидно, что в первом случае все серьезные игроки будут стараться диктовать свои условия, игнорируя что-то там пищащий голос недостойного. А во втором – пытаться договариваться и вести диалог. Ибо огрести по горбу никому не захочется. Что-то в духе старой концепции, возникшей на заре США, когда демократию трактовали как договоренность между хорошо вооруженными джентльменами. Потому что если ты вооружен плохо или вообще никак, то и не джентльмен вовсе. О чем с тобой вообще можно говорить? Раб. Туземец. Иными словами тот, кому можно без зазрения совести указывать, что делать, подспудно испытывая сомнения в человеческой природе и наличии души.
Тем временем полевая батарея «Единорогов», пользуясь обстоятельствами, открыла огонь по артиллерийским позициям шведов. Те стояли открыто и представляли довольно вкусную мишень. Картечные гранаты стали мерно вспухать белыми облачками, осыпая все вокруг готовыми поражающими элементами и осколками. Но били без лишней спешки и насилия над стволами орудий. Тут ведь главное, что? Правильно. Потренироваться в полигонных условиях. Хороший угол возвышения 12-фунтовых полевых «Единорогов» позволял им кидать снаряды вдвое дальше шведов. Да, рассеивание получалось значительным. Так и что? По мнению Дмитрия, лучше больше пороху пожечь, чем легионеров. Кроме того, работа на таких дистанциях позволяла получить очень неплохой опыт самим артиллеристам. Ну и уточнить баллистические таблицы.
А идущая в атаку пехота…
Ее не трогали.
– Красиво идут, – отметил Дмитрий, наблюдая в свою зрительную трубу. Ту, которая с оптикой из XXI века, но сделанная под старину.
– Ваше Величество хорошо видит шведов? – Удивился полуофициальный представитель Габсбургов. Его «зрительное устройство» было весьма паршивого качества, притом небольшое, что в условиях той технологии производства давало малое увеличение.
Дмитрий молча протянул ему свою зрительную трубу.
– О!
Воскликнул цезарец, привлекая к себе внимание остальных иностранных наблюдателей. И зрительная труба Государя-Императора прошла по их рукам, собирая восхищенные отзывы.
Но вот шведские пехотные «коробки» дошли до отметки сто пятьдесят метров, пересекая заранее выставленные унтерами яркие цветные флажки.
Бах! Бах! Бах!
Бегло ударило тридцать шесть стволов 3-фунтовых полковых «Единорогов» дальней картечью.