Федор Чижов - читать онлайн книгу. Автор: Инна Симонова cтр.№ 57

С 1862 года издание «Вестника промышленности» прекратилось. Но Чижов все же не сложил с себя полностью редакторских полномочий и остался во главе реорганизованной им газеты «Акционер», в которой появились два новых отдела: «Обозрения русской промышленности» и «Торговая и промышленная хроника».

С закрытием издаваемого Чижовым «Вестника промышленности» из славянофильских печатных органов в 1861 году продолжала выходить лишь еженедельная газета «День». Она стала преемницей журнала «Русская беседа», прекращенного в 1860 году на 2-й книжке. Оппозиционный характер публикаций «Дня» (газета выступала с резкими по тону статьями против засилья бюрократии, с требованиями созыва Земского собора, отмены смертной казни, в защиту свободы слова и печати) привел к тому, что в июне 1862 года ее издателю-редактору И. С. Аксакову по Высочайшему повелению была запрещена издательская деятельность. Непосредственным поводом к отстранению Аксакова от редактирования «Дня» стал его отказ назвать автора корреспонденции о положении православного духовенства в Виленской губернии.

Аксаков предложил Московскому цензурному комитету передать право на издание газеты Чижову, своему ближайшему единомышленнику. Но комитет не поддержал кандидатуру Федора Васильевича, о чем М. П. Щербинин известил министра народного просвещения А. В. Головнина 11 июня 1862 года: «Я считал бы себя не исполнившим священного долга совести, если бы не предупредил Ваше Высокопревосходительство, что, по мнению моему, заносчивый тон и вредное направление газеты „День“ нимало не изменится с передачею ее от Аксакова Чижову. Убеждение это основано на том, что издававшийся сим последним журнал „Вестник промышленности“ и газета „Акционер“, в редакции которой он участвует постоянно, отличались крайнею резкостью суждений и стремлением выставлять существующий порядок вещей в невыгодном свете. Таковое направление, вызывавшее неоднократно замечания Главного управления цензуры и обратившее однажды неудовольствие Государя Императора, не может, кажется, служить ручательством в том, что газета „День“, имеющая круг читателей гораздо обширнее, чем „Вестник промышленности“ или „Акционер“, и подлежащая, следовательно, условиям гораздо более исключительным и строгим, издавалась бы под редакцией г. Чижова вполне безукоризненно согласно цензурным требованиям».

Через три дня, 14 июня, препровождая в Петербург А. В. Головнину прошение Аксакова и Чижова о передаче Федору Васильевичу газеты «День», Щербинин вновь предупреждал: «…ненормальный порядок дела… продолжится и при новой редакции… Газета сохранит свое знамя, свое направление, и в ней изменится лишь имя редактора…» ^[383]

Увещания Щербинина возымели действие. Головнин не утвердил кандидатуру Чижова в качестве редактора «Дня». Узнав об этом решении и не будучи информирован о его мотивах, Чижов в письме к Головнину дал волю своему негодованию: «Вашему Высокопревосходительству угодно показать скорость и необдуманность общей нашей радости о том, что будто бы с уничтожением юридического существования крепостных отношений они уничтожились в понятиях и действиях нашего так называемого передового общества» ^[384].

Спустя месяц в ответ на письмо Головнина, разъясняющее причины, по которым деятелям славянофильства, «вредного направления, подрывающего государственные устои», было отказано в их ходатайстве, Чижов с вызовом декларировал незыблемость своих убеждений: «Если („Вестник промышленности“. — И. С.) был враждебен, то одному, враждебному России»; «Преданная вся безусловно России, газета „День“ твердо и безуступчиво стояла за сохранение коренных основ русской жизни от всякого вредного и чуждого ей влияния»; «…я всегда был самым искренним последователем того направления, которого органом была газета „День“ и которое Ваше Высокопревосходительство в Вашем письме официально принимаете за вредное направление… Насколько достанет слабых сил моих, я весь принадлежу и буду принадлежать этому направлению, кто бы и в какой бы степени ни считал его вредным» ^[385].

С 1 сентября 1862 года, после трехмесячного перерыва, «День» был возобновлен под редакцией Ю. Ф. Самарина. Он числился официальным редактором газеты до конца года. Стремление Юрия Федоровича «благоразумно вести газету» привело к тому, что «День» сильно обмельчал по своему содержанию и круг его читателей резко сузился (в первую половину 1862 года, до приостановки, газета была достаточно популярна в либерально-оппозиционных кругах и имела 4000 подписчиков при тираже более 7000 экземпляров).

4 октября 1862 года И. С. Аксакову было возвращено право редактировать «День», и он с начала следующего года попытался возродить интерес к газете, а заодно и упрочить ее материальную базу путем совместного издания «Дня» с чижовским «Акционером». В 1864 году в «Дне» был введен специальный экономический отдел под редакцией Чижова, необходимость в издании «Акционера» отпала, и он был упразднен.

Как и в пору самостоятельной издательско-редакторской деятельности, Чижов стремился привлечь к сотрудничеству с газетой «День» видных экономистов своего времени. Когда Самарин сообщил о своем намерении отправиться в Париж, Федор Васильевич попросил его исполнить следующее поручение: «Познакомьтесь, пожалуйста, с Порошиным (Виктор Степанович), он был когда-то профессором политической экономии в Петербурге, когда я был профессором математики. Он прислал в „День“ статью и обещает свое сотрудничество… Особенно он предлагает разбор иностранных книг о России. Дело бы очень хорошее, оживляющее газету; но я так давно с ним расстался, что не могу определить, может ли он по своим убеждениям быть сотрудником „Дня“. Человек он весьма чистый, но этого еще не достаточно» ^[386].

В 1864–1865 годах в экономическом отделе «Дня» было помещено большое число статей по вопросам финансов, промышленности и торговли. Прежде всего они касались ликвидации бездорожья, исправности и удобства путей сообщения, от которых зависели благоустроенность и процветание страны в целом.

Приняв эстафету от «Вестника промышленности» и «Акционера», «День» на своих страницах вновь и вновь возвращался к проблеме строительства железных дорог и не уставал доказывать, что в этом важном и нужном для России деле «лучшая надежда — на себя, прочнейшая опора — на силы собственной страны и собственных своих деятелей» ^[387]. Вместе с тем, по мнению «Дня», развитие железнодорожного транспорта вовсе не избавляло от необходимости рачительного отношения к сухопутным и водным путям сообщения, а, напротив, требовало «усиления и улучшения их… настойчивее и безотвязнее». Более того, попечение о надлежащем состоянии дорог следовало возвести на степень забот первостепенных, ибо нередка еще была на Руси постыдная практика, когда хлебу сознательно давали гнить из-за невозможности продать его: перевозка оказывалась намного дороже цены товара ^[388].