Фенечка для фиолетовой феи - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Лубенец cтр.№ 10

– И чего вы от меня хотите? – Она вскочила со своего стула и стояла одна против всех.

Она посмотрела на Германовича, ожидая от него хоть какой-нибудь поддержки, но тот смотрел в окно. За стеклом на ветке тополя переминалась с ноги на ногу огромная ворона, с любопытством заглядывая в класс, а может быть, прямо в глаза Стаса. Обиженная Ксения решила, что больше никогда не сядет на его мотоцикл, пусть катает свою ворону, но он вдруг повернул голову к классу и сказал:

– А в самом деле, чего вы от нее хотите? Дело уже сделано. Назад не повернешь. И к тому же каждый действительно имеет право поступать так, как ему хочется. Не хотелось Золотаревой на прогулку в солнечный денек – имела право и не ходить. Отстаньте от нее. У нас и без нее дел по горло. Надо выработать единую линию поведения, чтобы все говорили одно и то же и не сбивались на всякую ненужную ерунду. Главное, не навредить себе еще больше.

Девятиклассники начали обсуждать свои дела, а Ксения села за парту, обхватив голову руками. Она понимала, что совсем выпала из коллектива, и это ей совсем почему-то не нравилось.

На собрание Ксении идти очень не хотелось, но она обещала Долли, что придет вместе с мамой.

– Мы решили, что ты должна присутствовать на собрании, чтобы видеть и слышать своими ушами, как нас будут с тобой сравнивать и с землей ровнять. Это мы тебе такое наказание придумали. И не вздумай уклониться! – заявила ей Брошенкова в конце вчерашнего учебного дня.

Дома, вечером, когда Ксения рассказала маме, по какому поводу назначено собрание, она вдруг поняла, что та ее тоже осуждает.

– А тебе-то что не нравится? – удивилась Ксения. – По-моему, ты должна мной гордиться – я единственная не совершила поступок, недостойный ученика средней школы. У меня нет прогула истории!

Мама только вздохнула и покачала головой. А потом сказала:

– Странно, но ты поступаешь совсем не так, как я, хотя события, которые с нами происходят, до боли похожи. Однажды наш класс тоже решил сбежать с урока – и, как ни странно, именно с истории. Мне тоже не хотелось уходить, но я не смогла пойти против всех. Нам тогда пришлось бежать через окно девчачьей раздевалки в физкультурном зале, так как в дверях школы все перемены стояли дежурные. Прыгать было невысоко – подоконник находился почти у самой земли. И тем не менее я очень пострадала. Сначала зацепилась за какой-то гвоздь оконной рамы и разорвала школьный передник почти на две части. Потом прыгнула до такой степени неудачно, что проехала по асфальту обеими коленками. Было очень больно, но, главное, я еще разорвала новые и очень модные тогда колготки, которые мне тетя привезла из Чехословакии. Ни у кого таких не было… Я их надела в тот день в первый раз и, как оказалось, в последний. Вместо прогулки в парке, куда так стремились мои одноклассники, мне пришлось идти домой, мазать зеленкой ссадины на коленях, что-то врать маме и слушать, как она меня ругает. А потом тоже было собрание… Но я была не виноватее других. Я была – как все! А ты? Чего тебе надо, Ксения? Я тебя не понимаю!

– А я не понимаю тебя! Я думаю, что ты была наказана за то, что поступила против совести. Ты же не хотела уходить с истории?

– Не хотела…

– Не хотела, а ушла! Вот и получила!

– Не знаю, Ксюха, может, ты и права… Только что мы с тобой будем делать на собрании?

Ксения пожала плечами.

Все собрание мама просидела с опущенной головой, будто только одна Ксения сбежала с истории, а весь класс остался. Инесса Аркадьевна, как и предсказывала Долли, размахивала незапятнанным именем Золотаревой, как знаменем, но родители ее одноклассников все равно смотрели на нее презрительно и осуждающе, как на больную нехорошей болезнью.

Витюша Тимофеев сидел рядом со своим отцом и никак не мог сообразить, почему с лица родителя не сползает радостная улыбка, абсолютно не соответствующая напряженности ситуации. Где ему было понять закосневшим умом отличника, что Тимофеев-старший наконец дождался от своего не по-детски серьезного сына обыкновенного мальчишеского поступка. Он посматривал на своего вновь обретенного ребенка с видом, как бы говорящим: «Слава богу, не все потеряно!» – и был в тот момент самым счастливым отцом из всего 9-го «В».

В конце собрания было принято решение, что все прогульщики напишут рефераты по пропущенной теме, а также будут лишены традиционной дискотеки по поводу близкого окончания первой четверти.

На следующий день Брошенкова смотрела на Ксению с плохо скрываемой ненавистью.

– Ну что, довольна? – спросила она.

– Неужели ты ждала, что на собрании вас похвалят? – Золотарева пыталась сохранить самообладание.

– Вы посмотрите на нее! – призвала одноклассников Овца Долли. – Она еще иронизировать пытается!

– Если бы она с нами сбежала, собрание все равно состоялось бы, – неожиданно подал голос Сережа Григорьев, тот самый парень, который очень пугался разреза на длинной юбке Ксении.

– А ты вообще молчи! – посоветовала ему Долли. – Не вовремя у тебя голос прорезался, Григорьев. Если бы эта… эта фиолетовая… не струсила, нас бы не так ругали. На ее благородном фоне мы очень бледно выглядели.

– Я не струсила! – выкрикнула Ксения. – И ты лучше, чем кто-нибудь другой, знаешь, что я ничего не боюсь. Хотите, я вам всем докажу? Я могу одна уйти с какого хотите урока!

– И кто это заметит? – усмехнулась Диана. – Одно дело, когда в классе – никого, и совсем другое, когда на одном уроке нет какой-то там Золотаревой!

– Детские игры! – согласилась с ней Долли.

– Так чего вы все-таки хотите от меня? – не понимала Ксения и нервничала все больше и больше.

– А ты сделай что-нибудь такое… необыкновенное. – Не такое, что могут все. Ты ведь, кажется, у нас именно этим отличаешься, – язвительно и наставительно одновременно заявила ей Овца Долли.

– Точно! – подкатилась к ним кругленькая – настоящий глазированный сырок – Сыромятникова. – Я предлагаю тебе совершить нечто совершенно необыкновенное!

– Например? – с опаской спросила Ксения, чувствуя, что от сладенькой Ирки ничего хорошего ждать не стоит.

– Например, подставь в журнале против своей фамилии парочку «лебедей» по нескольким предметам, а то там противное однообразие: «пять» да «пять», «четыре» да «четыре»…

– Но ведь учителя знают, что я их не получала! – попыталась сопротивляться Ксения.

– Ничего страшного! Инесса сначала в дневничок выставит, а потом разбираться начнет. Дома тебе головомойку устроят, а Инесса за порчу документа успеваемости поговорит с тобой с пристрастием. Вот мы и поквитаемся! Идет?

– Ну… если вы хотите…

– Хотим, хотим! – наступала на нее Сыромятникова. – И, главное, ты не будешь в стаде! Сделаешь это одна и тем будешь оригинальна!