Стою за правду и за армию! - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Скобелев cтр.№ 95

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Стою за правду и за армию! | Автор книги - Михаил Скобелев

Cтраница 95
читать онлайн книги бесплатно

Вот эта-то картина и открылась перед нашими глазами, когда мы стали спускаться с возвышенности. Далеко вдали, в долине, скакали черкесы и башибузуки. За ними, в самом ужасном беспорядке, бежала неприятельская пехота, а вслед за войсками – в паническом страхе бежали мирные жители, женщины и дети, оглашая воздух раздирающими душу криками и страшными воплями.

Громадный обоз, брошенный ими на произвол судьбы и состоявший из нескольких сот всевозможных повозок, запряженных буйволами и лошадьми, в хаотическом беспорядке запрудил все шоссе (лошади и волы стояли в нашу сторону) и не двигался с места. Здесь остались только дряхлые старики, старухи и грудные малютки, покинутые обезумевшими от страха матерями. Некоторые мальчики и девочки, бежавшие за своими родителями, падали от утомления на землю и воплем звали покинувших их близких людей. Некоторых неосторожная русская пуля укладывала навеки на месте.

Невольно каждый из нас остановился и смотрел с ужасом на эту грустную жизненную драму. За что же, думал, вероятно, каждый из нас, страдают эти несчастные безвинные жертвы – эти женщины и дети?! Чувство человека заговорило бы в самом черством, суровом сердце. И солдат наш, который более чем кто-либо отзывается на все доброе, честное и благородное, показал себя и здесь вполне рыцарем и истым христианином.

Позабыв о преследовании бегущего неприятеля, о военной славе, добыче и трофеях, он всецело отдался благородным порывам своего чуткого ко всему доброму сердца и бросился спасать несчастных малюток, защищать беспомощных стариков и старух и возвращать убегавших матерей к их детям (но не так, как защищало турецкое войско, бросив их на произвол судьбы). Последних солдаты собрали по полю более 300 и притащили обратно к повозкам. Такое поведение наших войск просто поразило этот мирный мусульманский люд, спасавшийся от зверства северных гяуров: они ожидали от них самой лютой смерти, всевозможных мук, истязаний… и вдруг, вместо всего этого, видят самое заботливое попечение о них, теплую ласку к их детям и такое внимание, такое участие, которое едва ли и они сами применяли к ним когда-нибудь.


Стою за правду и за армию!


Когда преследование прекратилось, то старухам солдаты сами стали разводить костры и помогать готовить пищу, детей кормили сухарями, кутали их в свои башлыки, шинели и всячески старались их успокоить. Вспоминались, должно быть, каждому из них своя родная деревня где-нибудь в Черниговской или Тульской губернии, своя семья и дети! Январские морозы и холода давали себя чувствовать, хотя мы были и в долине Марицы. Много юных мусульманских жизней спасли тогда наши солдаты от смерти, которая являлась в лице мороза и стужи!

По окончании дела Скобелев высказал всем нам свое предположение, что, вероятно, это обоз Сулеймана, который сам, наверное, с войсками двигается вслед за ним.

– Он, конечно, не рассчитывает, – прибавил генерал, – что мы так скоро выйдем в долину Марицы и преградим ему путь отступления. Нам необходимо поэтому двинуться немедленно к Хаскиою и с двух сторон ударить на неприятеля: с запада – Гурко, с востока – мы. Сулейману останется тогда только сдаться…

Углицкий полк получил приказание тотчас же двигаться к Хаскиою, и весь отряд потянулся на запад. Движение Углицкого полка сопровождалось громадными затруднениями. До самого города – на протяжении тридцати верст – все шоссе было загромождено обозом, и солдаты должны были выпрягать волов и лошадей и сталкивать каруцы и другие экипажи во рвы, чтобы иметь возможность как-нибудь пройти. По пути снова приходилось поднимать несчастные жертвы – беспомощных детей, покинутых их матерями и гибнувших, часто в одних рубашонках, от холода и мороза.

Поздно вечером Скобелев, со штабом и Углицким полком, прибыл в город Хаскиой. Тотчас же были направлены разъезды во все стороны, и особенно к Филиппополю, откуда, главным образом, и ожидался противник. Предположения Скобелева, впрочем, не оправдались. Вскоре казачьи разъезды натолкнулись на Филиппопольском шоссе на разъезды отряда Гурко (Лейб-гусарского полка) и от последних узнали, что Сулейман-паша, отрезанный за Филиппополем от Хаскиойского шоссе, отступил к юго-востоку, на город Станимаку, и здесь был окончательно разбит, потеряв всю свою артиллерию. Вскоре в Хаскиой прибыл весь Лейб-гвардии гусарский полк. От офицеров этого полка мы узнали о подробностях поражения Сулеймана и об отступлении его по горной дороге к Эгейскому морю.

Тогда Скобелев решил направиться прежним путем на Адрианополь. Войска, двигавшиеся на Хаскиой, получили приказание вернуться обратно в Германлы. Владимирскому полку приказано было двинуться в Мустафапашу и далее в Адрианополь. На следующий день мы потянулись обратно по той же ужасной дороге, окруженной этим громадным обозом с несчастными жителями, и к вечеру прибыли в Германлы.

Еще ранее мною было упомянуто, что Струков в Мустафапаше задержал поезд, на котором ехало двое пашей – послов от султана – и что этот посольский поезд, по приказанию Скобелева, был прислан в Германлы. По прибытии из Хаскиоя Скобелев поручил начальнику штаба графу Келлеру распорядиться, чтобы на этот поезд был посажен батальон пехоты с музыкой. Струков доносил о занятии им Адрианополя и просил о скорейшей присылке пехоты, так как из Ямболя, по слухам, двигались неприятельские войска.

На этом же поезде поместился и Скобелев со своим штабом, и около двенадцати часов дня 10 января мы, в самом веселом настроении духа, по турецкой железной дороге и в неприятельских вагонах помчались на парах во вторую столицу Оттоманской империи. Особенно веселы были солдаты. Внутри вагонов и на крышах, где тоже поместились наши воины, слышались самые оживленные разговоры, смех, песни и даже пляска, откуда-то появилась даже гармоника. Как-то особенно ласкали ухо эти звуки русского народного инструмента, выходившие из вагона неприятельского поезда. Так и вспоминалась Россия, родные картины, знакомые лица. Везде счастливые, довольные физиономии солдатиков, оживленные беседы.

– Вот, брат, дождались, – говорит один молодой солдат другому, – покатают нас теперь эти басурмане. Походили-таки порядком по проклятой Туретчине – теперь нехай повозят… А за обувь да за одежу, что обносилась, – это мы с султана деньгами получим!

– Да у него, брат, ничего не осталось, – заметил другой, более солидный.

– Мы, значит, все города у него повоевали, скоро его самого в полон заберем в Константинополе. Повяжем да к нашему батюшке-царю и отправим. Чтобы не бунтовал более!

Между тем послышался свисток паровоза – и поезд медленно тронулся с места. Музыканты, по приказанию Скобелева, заиграли в этот торжественный момент «Боже, Царя храни». Все сняли шапки и с наслаждением, с каким-то особенным теплым чувством прослушали эти дорогие каждому русскому звуки народного гимна.

Все шибче и шибче двигался поезд – музыканты окончили, наконец, игру гимна. «Ура!» – крикнул в это время Скобелев, высунувшись из окна вагона, над которым развевался его красивый белый значок, и обращаясь к солдатам. «Ура, урааа!» – дружно подхватили в вагонах и на крышах, и долина Марицы, вдоль которой несся наш поезд, огласилась радостными криками русских победителей. По мере приближения к станции Мустафапаша мы стали обгонять наши обозы и войска, двигавшиеся по шоссе, и которые выступили из Германлы еще ранее.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию