Стою за правду и за армию! - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Скобелев cтр.№ 132

– Ну а я еще хуже! – отвечал я, смеясь, – и вряд ли могу быть вам чем полезен.

– Ничего, все-таки присмотрите, кого нужно подгоните, а то все у меня страшно распущены и мало заботятся о моих интересах… Вы знаете, я ведь привез из Турции несколько верблюдов и мулов, а из Закаспийского края прекрасных быков – это у меня отдел иностранцев. Я вам все покажу…

Между тем метель все более и более усиливалась, и скоро дорога была совершенно занесена. Мы ехали прямо по полю, лошади постоянно проваливались в глубоком снегу.

– Однако мы сбились с дороги, куда это ты нас завез? – сказал Скобелев, увидав, что мы подъезжаем к какой-то незнакомой деревне.

– Виноват, ваше высокопревосходительство, сбился… Сами изволите видеть, как метет, никак невозможно! – отвечал сильно сконфуженный Петр.

– Ах ты скотина этакая! – рассердился Скобелев. – Кругом виноват да еще оправдывается. Я вот для Нового года прикажу отодрать тебя на конюшне… Не будешь тогда ворон ловить!..

– Да помилуйте, ваше высокопревосходительство, чем же я виноват… – начал было снова оправдываться кучер, но Михаил Дмитриевич вторично на него заорал:

– Ну уж лучше молчи! Вот как выпорю тебя, так вперед не будешь блудить… Ужасно распустились они здесь! – продолжал он, обращаясь ко мне. – В кампанию никогда этого не было…

– Э, пустяки, – старался утешить я генерала, – пять-шесть лишних верст не беда… Ведь действительно метель сильная. Посмотрите, как крутит снег!

И чтобы успокоить генерала, я укутал его в шинель, а Петра дернул за полушубок, давая ему этим понять, чтобы он молчал и не оправдывался.

Наконец мы добрались до Спасского, пробыв в дороге около пяти часов. Михаил Дмитриевич заметно повеселел, привстал в санях и стряхнул с себя снег. На широкой улице деревни нам попалось навстречу несколько мужиков, которые, узнав своего «янарала», с радостными лицами низко ему кланялись.

– Здравствуйте, здравствуйте! – приветливо отвечал Михаил Дмитриевич на их поклоны и уже совсем повеселел.

Мы проехали мимо довольно красивой церкви, возле которой находился большой новый дом.

– Это не училище ли ваше? – обратился я к генералу.

– Да, это наш университет, – отвечал он, улыбаясь, – мое произведение некоторым образом.

Вскоре сани наши въехали в ворота большого двора и остановились у деревянного флигеля.

– Вот мы и дома! – сказал Михаил Дмитриевич, вылезая из саней.

На крыльце его встретила какая-то пожилая дама (оказавшаяся экономкой) и несколько человек прислуги. Поздоровавшись со всеми и раздевшись, мы вошли в столовую, где был уже приготовлен стол с закуской и с шипящим самоваром. Я отправился в кабинет генерала и занялся осмотром его, а Михаил Дмитриевич ушел к себе в спальню и через несколько минут вернулся оттуда переодетый, умытый и по обыкновенно раздушенный.

– Ну-с, идемте чаировать! – обратился он весело ко мне, и мы направились в столовую, где нас ожидала упомянутая экономка. С ней генерал вступил в беседу, расспрашивая про хозяйство, про деревенские новости и проч.

В это время приехал какой-то господин, сосед Скобелева по имению, а вслед за ним появился и священник села Спасского, отец Андрей, он же и преподаватель Закона Божьего в школе.

– А, отец Андрей, здравствуйте, очень рад вас видеть. С Новым годом! – говорил Михаил Дмитриевич, видимо обрадованный его приходу.

– Здравствуйте, здравствуйте, ваше высокопревосходительство! С новым счастьем! – отвечал священник, очень симпатичный и довольно молодой еще человек.

Завязался общий разговор про хозяйство, школу, охоту и проч. Вскоре приехали Ушаков и Голубинцев с вещами, и компания наша еще более оживилась. Пообедав все вместе, мы разбрелись по разным местам усадьбы. Генерал отправился к себе в кабинет, а Ушаков ушел в училище хлопотать относительно елки.

На следующий день Михаил Дмитриевич потащил меня с собой осматривать хозяйство. Все оказалось в порядке, и генерал остался вполне доволен осмотром своих владений, хотя, насколько я мог заметить, понимал он в агрономии и хозяйственном деле довольно мало. Впрочем, когда мы подошли к иностранному отделу, т. е. к верблюдам и мулам, привезенным из Турции, и быкам из Закаспийского края, то Михаил Дмитриевич очень рассердился на управляющего, найдя всех этих животных в очень плохом виде.

– Извольте все это привести в порядок – иначе всем будет на орехи! – сказал он, выходя из скотного двора.

Глава VIII

На третий день Скобелев пригласил меня ехать с ним в Златоустовское имение, где находился его конный рысистый завод. Видимо, Михаил Дмитриевич очень любил это дело, и дорогой он все время рассказывал о лошадях. Завод, действительно, был прекрасно устроен. Матки и плодовые жеребцы содержались очень заботливо, помещаясь в отлично устроенных денниках, где чистота и порядок были образцовые.

– А вот и Плевна моя! – сказал весело Скобелев, останавливаясь перед красивою белой кобылицей. – Интересно, какое от нее получится потомство – я скрестил ее с прекрасным рысистым жеребцом… Помните, Петр Архипович, как под Плевной во время дела я полетел в овраг!

Я припомнил, что, действительно, под Плевной, при атаке Скобелевских редутов 30 августа Михаил Дмитриевич, спеша на позицию, упал в овраг, который лошадь не могла перепрыгнуть вследствие дождя, грязи и глинистого грунта. Генерал, весь выпачканный, выскочил из оврага, уселся на лошадь поручика Маркова и поскакал снова к редуту, увлекши за собой заколебавшихся и уже отступавших солдат. Казаки вытащили тогда же из оврага скобелевскую кобылицу и привели ее генералу в редут, где он находился. С тех пор эта знаменитая лошадь все время находилась под Скобелевым и, несмотря на страшный огонь и постоянные опасности, ни разу не была ранена.

– Прекрасная лошадь, – сказал Михаил Дмитриевич, смотря на нее с любовью. – Я очень люблю ее: сильная, легкая, быстрая и смелая… А вот посмотрите на эту матку, – продолжал он, останавливаясь перед другою белою кобылой, – я приобрел ее у конно-гренадер. Тоже добрый конь!

– Да у вас, ваше высокопревосходительство, – сказал я, смеясь, – получится порода чисто боевых лошадей. Дети унаследуют от своих матерей воинскую опытность и инстинкты… Вы бы мне одного жеребеночка подарили!

– Ну нет, жеребенка не дам! Вот из взрослых какую угодно берите, – отвечал он.

Затем мы осмотрели пару жеребцов, которых Михаил Дмитриевич подарил князю Дондукову-Корсакову. Отдав несколько распоряжений управляющему и попросив его смотреть как можно бдительнее за лошадьми, Скобелев уселся в сани, и мы вернулись в Спасское.