Сердце для невидимки - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Лубенец cтр.№ 11

Димке, похоже, версия не понравилась, потому что он как-то весь стушевался и промямлил, что Алена на такое не способна.

– Ты настолько хорошо ее знаешь? – Инна с подозрением оглядела Димку.

Агеев так неопределенно пожал плечами, что Инна вынуждена была спросить:

– Опять чужие тайны?

Димка очень обрадовался, что она сама догадалась, и усиленно закивал головой.

– Что-то очень много тайн! – рассердилась Инна.

– Я тебе потом расскажу, если ты…

– Что я?

– Ну… мы же с тобой еще не очень хорошо знакомы.

– Не доверяешь? – Агеев хотел что-то возразить, но Инна его остановила: – Ладно, может, ты и прав. Зачем лезть в чужие дела? Со своими бы разобраться…

На следующем уроке географии Недремлющее Око потрясала в 8 «Б» листком с контрольной по полезным ископаемым Тони Мамаевой.

– Антонина, у тебя единственная «двойка» в классе! – возмущалась она. – Это все результаты опасных для юных душ конкурсов красоты. Что себе администрация думает, не понимаю? Нет, чтобы провести викторину по географии или по какому-нибудь другому, не менее важному, предмету… Все в этой школе занимаются ерундой! Тебе, Мамаева, как никому другому, нужно учиться. Это за Дану Язневич папа решит все проблемы, и за всяких там… моделей все сделают их продюсеры, а куда ты, Антонина, без географии денешься, я, право, не представляю. Забудь, милочка, про все эти «Жемчужины». Я тебя к ней не допускаю. Займись-ка делом. Потом сама же спасибо скажешь.

Бедная Тонька, которую девчонки между собой и так называли Страшилой, теперь прилюдно окончательно и навсегда была приговорена к вечной географии по причине своей невыдающейся внешности. Скрывшись в своем шалашике, она чуть не плакала. А может быть, и плакала. Кто это увидит за жесткими соломенными прядями?

Инна посмотрела на свою подругу Логинову. Та с ужасающими ужимками кивала ей на Алену Глазкову. Инна обернулась к Глазковой и попросила у нее совершенно ненужный карандаш. Алена молча протянула его Инне, а на лице ее при этом читалось явное удовлетворение происходящими событиями. Самсонова хотела уже отвернуться от Алены, как вдруг неожиданно встретилась с ней глазами. Она тут же отвернулась, но долго еще чувствовала на своем затылке взгляд Глазковой и почему-то краснела.

После географии у окна коридора одноклассницы горячо утешали Страшилу, потому что все к ней очень неплохо относились. Антонина Мамаева была доброй, отзывчивой девчонкой, которая совершенно не умела ни злобствовать, ни злорадствовать, ни даже сплетничать по пустякам. Бедная Тонька расстроилась не на шутку – настоящие крупные слезы капали из ее шалаша прямо на голубенький свитерок.

– Наплюй ты на это Высохшее Географическое Око! – втолковывала ей Дана. – Она не имеет никакого права вмешиваться в дела нашего класса. Пусть свой 9 «А» воспитывает. На «Школьную жемчужину» мы пока и не замахиваемся, а «Жемчужина 8 «Б» – наше личное дело!

– Точно, Мамай! У тебя ведь тако-о-ое платье! – протянула Глазкова, и ее насмешливый тон очень не понравился Инне. Чтобы Тонька не успела прочувствовать всю глубину Аленкиной издевки, Инна поспешила добавить:

– У тебя, Тоня, действительно самое красивое платье! И Данка абсолютно права. Нашим классом руководит Ольга Ивановна, а не это… Бесполезное Ископаемое…

Новое прозвище географички показалось всем таким удачным, что столпившиеся возле Антонины девчонки дружно рассмеялись. Из желтого шалашика показалось наконец красное лицо Мамаевой, которая тоже попыталась улыбнуться сквозь все еще бегущие по щекам слезы. Инна хотела еще как-нибудь подбодрить Страшилу, но Логинова довольно грубо, за локоть, вытащила ее из группы девчонок и выволокла на лестницу.

– Ну? Теперь ты видела? – свистящим шепотом спросила она Инну.

– Что именно?

– Лицо Глазковой видела?

– Лицо как лицо, – ответила Инна. – А вот тон, которым она говорила про Тонькино платье, мне действительно не понравился.

– Вот именно! Мне, знаешь ли, очень не нравится, и как она на тебя смотрит. По-моему, ей кажется, что тебя тоже неплохо бы устранить с дороги.

– Что ты несешь, Лидка?

– А то! У Данки уже, считай, два платья пропало, и никто не знает, готовит ли она третье. До Мамаевского наряда Глазковой не добраться, поскольку он уже сшит и находится у Тоньки дома в шкафу. Поэтому Алена так и обрадовалась, когда это… Ископаемое попыталось отлучить Мамая от конкурса.

– Ну а я при чем?

– Видимо, Глазкова видит и в тебе сильную конкурентку. Платье твое, конечно, сейчас вне досягаемости, но она может придумать что-нибудь и почище!

– С чего ты взяла?

– Она на географии на тебя так смотрела…

– Как «так»?

– Кровожадно, вот как! И когда ты Мамая утешала, тоже глядела на тебя самым зверским взглядом. Вот честное слово!

– Да не может такого быть…

Вечером Инна опять встретилась с Агеевым. Первое, что она ему сказала, все-таки касалось Алены:

– Вот ты, Димка, не хотел мне ничего про Глазкову говорить, а она скорее всего Дровосечиха и есть!

– Глупости! Кто тебе сказал?

– Это мы с Лидкой вывели… путем некоторых умозаключений.

– Ну-ка, ну-ка… Поподробнее, если можно.

– Пожалуйста, – и Инна вкратце передала ему наблюдения Логиновой и свои тяжкие ощущения под взглядом злодейки Алены на географии.

– Про Мамая и Данкины платья ничего не скажу – не знаю, – сказал Димка и опять как-то занервничал и сжался. – А вот насчет тебя… тут дело в другом…

– Ты знаешь и молчишь? – ужаснулась Инна. – Хочешь, чтобы она меня слопала?

– Что ты несешь? Говорю же, здесь другое…

– Если сейчас же не объяснишь, в чем дело, то можешь мне больше не звонить, ясно?

Димка нервно дернул «молнию» на куртке, выдохнул и сказал:

– Ну, хорошо… я скажу… Только ты пойми правильно…

– Ну?! – угрожающе подбодрила его Инна.

– Дело в том, что на прошлой дискотеке я пригласил танцевать Алену… а потом она меня… Вот…

– А потом?

– А потом снова я ее… А потом она пригласила меня в клуб «Star»…

– И ты, конечно, побежал! Полетел! А теперь она небось возмущается, почему ты больше в этот «Star» не ходишь! Или ходишь? С ней ходишь? – Вопросы сыпались из Инны, как из прорвавшегося мешка картошка. Еще бы! Разве ей с ее носом может повезти так, чтобы Дима Агеев ходил только за ней, как хвостик. Этого же просто не может быть – вот этого и нет!

Она хотела было повернуться и уйти от Казановы-Агеева, но чуть промедлила, и он успел сказать:

– Никуда я не хожу. И вообще, я и в тот раз отказался, а она, кажется, обиделась…