Ленин. Дорисованный портрет - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Кремлев cтр.№ 88

Для буржуазного издания это очень даже объективный взгляд на Ленина. Конечно, здесь несколько преувеличено влияние на личность Ленина казни брата; нельзя назвать глубокой оценку Ленина как «диктатора», но зато признан вынужденный характер военного коммунизма.

Неверен также вывод о том, что голод в России был обусловлен лишь запоздалостью введения нэпа — основной причиной массового голода стали два неурожайных года подряд. В 1918–1920 годах, несмотря на политику продразвёрстки у большевиков и реквизиций у белых, голода в России не было…

В целом же оксфордская энциклопедическая статья о Ленине выгодно отличается от нынешних «россиянских» подобных статей. На его родине имя Ленина сегодня, как правило, охаивают — гнусно, мелко и подло.

Начало клевете было положено весной и летом 1917 года, а с обретением «россиянской» интеллигенцией после 1991 года права невозбранно клеветать на всё великое в истории Отечества поток злобных словес в адрес Ленина вновь набрал силу.

И об этом тоже не мешает сказать…

ПОЖАЛУЙ — в русле предпринятых ниже размышлений — познакомлю читателя вначале с сюжетом на тему «Ленин и академик Готье». 6 (19) февраля 1919 года императорский академик Готье записал в своём дневнике:

«…На заседании присутствовала Н. К. Крупская-Ульянова-Ленина, без 5 минут русская императрица: я не ожидал видеть её такой, какая она есть, — старая, страшная, с глупым лицом тупой фанатички, причём её уродство подчёркивается ясно выраженной базедовой болезнью…» ^[246]

Соответствие истине оценки, данной Крупской академиком, оставляю на его совести. Обращу лишь внимание читателя на то, что эстет Готье гнусновато издевался над больным человеком. Да, миловидная в юности и зрелости Надежда Константиновна в 1912 году заболела базедовой болезнью, придающей лицу одутловатость, причём пусковым фактором здесь мог стать стресс, а у политической эмигрантки, лишённой родины по «милости» царских властей, стрессов, увы, хватало…

Молодая женщина, не пожелавшая мириться со «свинцовыми мерзостями» царизма, в борьбе с ним надорвала здоровье, а интеллигент Готье и тени сочувствия ей не выказал — даже наедине с собой!

Н-да-а…

Но чему было посвящено описываемое далее в дневнике совещание с участием Крупской?

Готье пишет:

«Первый вопрос… касался невразумительной и сумбурной записки Ленина, сущность которой сводилась к тому, что вся Совдепия должна покрыться сетью библиотек, причём каждая из них должна дать отчёт о своих успехах, а все вместе — соревноваться одна перед другой. К записке все относились совершенно так же, как к тому, что всемилостивейше начерталось на всеподданнейших докладах…»

Современные антиленинские публикаторы дневников Готье — впоследствии академика АН СССР, снабдили дневниковую запись на с. 264 подловатым, вводящим читателя в заблуждение примечанием № 57 на с. 346, которое, экономя место, не привожу. Зато познакомлю читателя с извлечениями из записки, направленной Лениным в Наркомат просвещения в начале февраля 1919 года и презрительно встреченной академиком Готье.

Ленин писал:

«…Библиотечное дело… больше всего требует вызова соревнования между отдельными губерниями, группами, читальнями и проч.

Правильная постановка отчетности, которой потребовал теперь СНК, должна служить трём целям:

1) правдивое и полное ознакомление как Советской власти, так и всех граждан о том, что делается;

2) привлечение к работе самого населения;

3) вызов соревнования библиотечных работников.

Для этой цели необходима немедленная выработка таких формуляров и форм отчёта, которые удовлетворяли бы этим целям.

По-моему, формуляры отчётов должны быть изготовлены в центре…

К обязательным §§ должны быть отнесены, например, адрес библиотеки… имена заведующего и членов правления с адресами их, число книг и газет…

К необязательным §§ должны быть отнесены в виде вопросов все улучшения, применявшиеся в Швейцарии и Америке (и других странах) (жирный курсив мой. — С. К.)…

Например: 1) можете ли вы точными данными доказать рост обращаемости книг?.. 2) посещаемость… 3) обмен книгами и газетами с другими библиотеками, 4) создание центрального каталога <…> 9) простые и практичные способы хранения книг и газет? сбережения их?..» и т. д. ^[247]

Царя Николая, как и его предшественников на троне, никогда не волновало — сколько там у них в империи библиотек и как они работают. А уж задумываться над тем, как верно построить их работу, как учитывать и координировать её в масштабах всего государства — это императорам даже с большого похмелья в голову прийти не могло. Так что «всемилостивейше» накладывать какие-либо резолюции на «всеподданнейших докладах» о состоянии библиотечного дела в царской России царям нужды не было — таких докладов им никто с петровских времён не подавал, а они их от своих министров не требовали.

Эх, академики!

По данным переписи 1897 года, 76 % населения России в возрасте девяти лет и старше были неграмотными, причём на селе был неграмотен 91 % женщин. Грамотных таджиков было 3,9 процента, осетин — 2,1 процента, казахов — 2,1 процента, узбеков — 1,6 процента и т. д. ^[248]

В 1913 году Ленин в небольшой статье «Русские и негры» провёл хотя и неожиданное, но корректное сопоставление. Он писал, что негры «позже всех освободились от рабства и до сих пор несут на себе всего более тяжёлые следы рабства». Тем не менее, отмечал Ильич: «В России неграмотных 73 %, не считая детей до 9-летнего возраста. Среди негров в Северо-Американских Соединённых Штатах неграмотных (1900 г.) — 44 1/2 %…» ^[249].

В том же 1913 году Ленин писал: «Такой дикой страны, в которой бы массы народа настолько были ограблены в смысле образования, света и знания, — такой страны в Европе не осталось ни одной, кроме России» ^[250]. Это было сущей правдой — хотя царизм в 1910-е годы и спохватился и начал финансировать не только органы полиции, но и органы народного просвещения, тот огромный разрыв между образованием масс в России и в Европе, который сам же царизм и создал, не царской России было под силу ликвидировать!

Могли это сделать лишь большевики, и они это делали даже в условиях разрухи. В 1921 году Ленин ставил перед Государственным издательством (Госиздатом) задачу «дать народу по 2 экземпляра на каждую из 50 000 библиотек и читален, все необходимые учебники и всех необходимых классиков всемирной литературы, современной науки, современной техники…».