Музыка для мужика. История группы "Ленинград" - читать онлайн книгу. Автор: Максим Семеляк cтр.№ 56

Сергей Шнуров

История «Бумера» — это же не история Буслова. Это в первую очередь история продюсера Члиянца. Он эту хуйню придумал и продвигал. Мне Алина Крупнова позвонила и сказала, что какие-то ребята снимают какой-то фильм про смерть и хотят песню «Мне бы в небо». Я говорю, да берите. Потом я встретился с Члиянцем, он мне рассказал всю историю, показал фотографии. Я, честно говоря, не поверил. А потом уже появился Петя Буслов, который меня убедил в том, что это действительно будет охуенная хуйня. Он один из немногих режиков, который реально умеет давить.

Митя Борисов

В Питере ему после всех этих историй с «Бумером» дали кличку Серега Рингтон.

Андрей «Андромедыч» Антоненко

Для «Бумера» придумали простой способ записывать скрипки. Приглашаешь одну скрипачку, она записывает все партии, ты их накладываешь одну на другую, и получается гораздо точнее, чем с симфоническом оркестром.

Алина Крупнова

Начались бесконечные фотосессии в поддержку картины «Бумер». И это живо напоминало мне первый шнуровский выход в Горбушке. Потому что настоящий гламур из него попер чуть позже, а на первых порах ему, конечно, было неуютно — все эти гримеры, наряды, кронштейны с пиджаками. Прирожденным самовлюбленным принцем он не был. Он вел себя как нормальный пацан, которого привели краситься и фотографироваться. И когда потом я стала его замечать в журналах в куда более расслабленных позах, я поняла, что с этим он тоже освоился.

Андрей «Андромедыч» Антоненко

У меня случился разрыв с девушкой, которая уехала в Москву, и Серега меня спасал как только можно. Мы с ним тогда жили в одной квартире. После нового года появилась песня «Роботы-ебоботы», и мы решили делать проект в стиле восьмидесятых, «Диоды». А потом не помню — то ли Земфира как-то сама позвонила или списалась с Серегой, то ли мы в каком-то интервью прочитали, что ей интересно, что это за новый проект такой Шнурова, но только в результате мы пригласили ее на студию. Мы записали с Земфирой песню «PC». Земфира, конечно, прекрасный артист, но она в своем образе. А для этого проекта нужна была баба, которая трясет сиськами и вызывает совершенно определенные реакции и ощущения.

Меня после первой встречи с Земфирой перло дня три, наверно. На встречу с ней мы с Серегой здорово опоздали, как настоящие подонки. Наконец встретились, привет, привет. «Ну что же, — говорит Земфира, — надо мне проснуться». И достает косячину жутчайшего гидропона. Ну Серега-то стойкий боец, а я улетел тут же. Она говорит, ну ладно, теперь пойду посмотрю на вашего звукооператора. А мы с Серегой смотрим друг на друга и понимаем, что запись-то уже закончилась. Мы с ней не совпадали по ритму. Она же, например, может барабаны месяца по три делать. Это не наш подход, видимо, из-за этого нестыковка и произошла.

А с Дэнсом, нашим звукачом, у нее, наоборот, был очень хороший контакт, они могли подолгу обсуждать разные дубли одного и того же. А я разницу реально не слышу. То есть вообще. Для меня процесс записи музыки — это прежде всего увлекательная игра, а тут как-то этого не получалось.

Потом мы нашли девушку по имени Наташа Павлова, она певица, в Юрмале выступала. У нее все было вообще замечательно. У «Диодов» было три концерта.

Но к тому времени покатилась вся эта волна восьмидесятых, «Ласковый май» очнулся. Стало уже несмешно, и мы бросили это дело.

Сергей Шнуров

Что вообще я думаю по поводу электро-попа? Конечно, непонятно, как это возможно слушать, если честно. А тем более ходить на концерты. Это определенное состояние. Вообще говоря, если посмотреть всю историю — рок-н-ролл, он появился вначале на алкоголе, потом подключилось ЛСД, и вот когда алкоголик начинает употреблять ЛСД, у него с башней происходит полная хуйня, и получается электропоп. Наверное, вот так.

Олег Гитаркин

Мне нравилось наблюдать за взаимной творческой ненавистью Шнурова и Вдовина, эти люди друг друга не любят, примерно так же как я не люблю Кострова. Это не какая-то человеческая вражда или конфликт, а вполне обычная история, все музыканты друг друга не любят. Шнур мне смешно рассказывал, как он встретил Земфиру и та ему подарила пластинку, а Вдовин, типа, до этого долго всем рассказывал, что он продюсер пластинки, а в итоге там всего один ремикс, и вот как его поделили, ха-ха-ха. Ну и то же самое Вдовин может сказать, что он давно уже не тот Шнур и все это уже никому не надо и так далее. Мне нравится наблюдать, как они друг про друга что-то такое смешное говорят.

Всеволод «Севыч» Антонов

«Бабаробот» записали за три дня, я писал какие-то авторские тексты, сам же их и читал. Там было изначально энное количество песен, а все остальное Серега дописывал ну как для спектакля, уже по ходу дела, ну всякие там арии сантехников. А так весь альбом на кухне сочинился. Мы никак не могли найти с Серегой точек соприкосновения по поводу финала. Они, собственно, так и не нашлись, Серега настоял на своем финале про теракт, ну а я остался при своем мнении.

Сергей Шнуров

Севыч мне предлагал, чтобы они в финале уплывали на надувном матрасе. Блядь, ну куда это годится?

Григорий Зонтов

Я спел куплет в песне про джентльменов удачи — мы ее разложили со Шнуровым и Севычем на троих, типа как Вицин, Моргунов и Никулин. Очень хорошая песня. Непонятно, почему мы ее не играли на концертах, я неоднократно этот вопрос поднимал, но Шнуров почему-то не велся. А с Серегой же как — с ним надо либо очень серьезно говорить, либо вообще не разговаривать.

Андрей «Андромедыч» Антоненко

«Бабаробот» спасла группу в тот момент от полной девальвации. Из-за этого альбома «Ленинград» не превратился в команду типа «Агаты Кристи».

После всех устраивающего альбома «Для миллионов» никто не ожидал такой вещи от группы «Ленинград». В Ленинграде висели огромные плакаты по всему городу — «Бабаробот», «Бабаробот». Все ринулись покупать, а потом дико плевались.

Сергей Шнуров

«Бабаробот» — альбом «Ленинграда», где Шнура вроде как и нет. А ведь Шнур сейчас больший бренд, чем «Ленинград».

«Бабаробот», конечно, самый недооцененный альбом. Народ, который совсем народ, — он испугался. А радиопостановки — это великое дело, по идее. В эпоху, когда музыку слушают в основном в автомобиле, а не в компании, в пробках или когда ты летишь на курорт — самое то!

Глеб Владиславлев

Мы поехали с подружкой в Краснодар. А Серега был где-то там на местности.

Встретились в Кабардинке и остались на неделю. Драйв безумный был. Серега даже в караоке пел. Сукачева. Потом поехали к Серегиным норильским друзьям. Объехали Кавказ и поехали в сторону Краснодара, на полпути повернули к горам, бросили машину. Там нас ждал «Газ-66». Мы на нем ехали шесть часов со скоростью тридцать километров. Доехали до места. Там живет общага хиппи. Это бывшая зона, поселок при ней. Там своя цивилизация. Этот дядька на «газе» возит им продукты. Там Серега устроил концерт у костра под гитару. Под звездным небом, такой КСП настоящий. В какой-то момент меня моя подруга начала тормошить: мол, я не могу здесь, здесь ужасно. А мы в тот день еще ходили на экскурсию, зону смотреть, наскальную живопись зэков, в общем, колорит соответствующий. И тут Серега ко мне подходит и говорит: «Глебыч, а давай ее убьем и в реку скинем». А она в двух шагах от нас и все слышит. Я смотрю — она вся белая и явно опасается за серьезность его намерений. Потом приехали в Геленджик, там он и написал строчки: «Я приехал в Геленджик, охуенный я мужик», изначально там именно так было.