Музыка для мужика. История группы "Ленинград" - читать онлайн книгу. Автор: Максим Семеляк cтр.№ 46

Алексей Зимин

В Раменском «Ленинград» играл перед «Аквариумом». На сцене там было что-то вроде хоров, на которых толпились дожидающиеся своей очереди музыканты и их свита. До «Ленинграда» все что-то там свое выпивали и обсуждали дела, не обращая особого внимания на то, что делается в партере и на сцене. Но «Ленинград» так зажег стадион, что у всех, кто толпился на этих хорах, пиво застряло на полдороге к горлу. Гребенщиков сидел бледный и растерянный — видно было, что он просто не знает, как себя вести, что сказать и что такое сделать с публикой после Шнурова. Снять штаны? Разбить гитару? Закричать «хуй»? Лицо у него было, как будто ему только что разбили бейсбольными битами новую машину. «Ленинград» отыграл, и тут стало понятно, что Шнурову будет трудно уйти со стадиона, потому что толпа не прочь унести домой по его кусочку. Тогда ОМОН выстроил две живые стенки — от сцены до машины, — и под прикрытием камуфляжных туш Шнуров как-то ускользнул.

Борис Гребенщиков

Я с группой «Ленинград» не встречался, более того — музыки их не слышал, кроме одного раза, когда мы вместе играли на фестивале. Со сцены я сказать не могу, но реакция огромного поля — потрясающа. Эстетически мне это оценить сложно, потому что это, безусловно, не мое. А сам Сережа — я видел его два или три раза — произвел на меня очень хорошее впечатление. Человек, с которым можно иметь дело. Он себя уважает. И поэтому он уважает других.

Всеволод «Севыч» Антонов

На «Нашествии» было тысяч сто народу, и все орали: «Где ваши руки, бейте в ладоши, суки!» С одной стороны, дико приятно, с другой — реально страшно. Это ж не Tabula Rasa в пятьсот человек. После этого изменился даже не статус, а отношение самих к себе.

Алина Крупнова

Шнурову не очень идет большая сцена, поэтому он очень мудро на «Нашествии» в Раменском нагнал еще человек десять на сцену, для кучности — того же Сукачева с половиной группы. Впрочем, жесты у него узнаваемые. В любом случае — на кого, кроме него, приятно смотреть на концертах, причем все время и в промышленных масштабах?

Илья «Пианист» Рогачевский

Выезды были очень — мы же в России до этого практически не играли. И вот увидеть провинциальную реальность. Перелезать с балкона одиннадцатого этажа в городе Одесса, потому что друзья закрыли в номере, а нужно выйти, а наутро убедиться, что расстояние между балконами пять метров.

Светлана «Колибаба» Шестерикова

Бывали затяжные гастроли, по месяцу. Очень тяжело. И вот мы спим в поезде — Андромедыч, Пузо, Шнур, — все пьяные, вонючие, я говорю Шнуру: слушай, ну сними носки и иди помой ноги, наконец. А он мне: «Побрей пизду, пизда!»

Константин «Лимон» Лимонов

Я сбился со счету, сколько гитар он разбил на моей памяти, в том числе и дорогих. Было время, на гастролях специально покупалась гитара какая-нибудь, за сто бачей, и на месте расхуяривалась. С собой он гитару вообще перестал возить.

Илья «Пианист» Рогачевский

Главная прелесть большой группы состоит в том, что ты можешь естественным образом варьировать свой круг общения. Можно отдохнуть друг от друга, тасуя компании.

Сергей Шнуров

Люди просто ждут от «Ленинграда» этакого… некоего. Но это некое кончается. Я это чувствую яйцами, отсутствие воздуха. Раньше я мог писать по три песни за вечер. А сейчас я просто не хочу этого делать, мне неинтересно. Раньше я дышал, жил и мне было вообще по фигу все. Я мог писать альбомы в долг. Сейчас я этого делать не буду. Время другое. Век кончился.

Светлана «Колибаба» Шестерикова

Серега вообще сильно старше своего возраста, он думает на сорок, на сорок пять лет.

Анна Маграчева

Были с ним за городом, вышли к какой-то церкви. Шнуров, босиком, пьяный, с грязнющими ногами, подходит к священнику:

— Добрый день, батюшка. Я бы хотел исповедоваться.

— Нет, сегодня не могу, в следующий раз.

— Мне нужно именно сейчас.

— Нет, сейчас не получится. И потом, вы не в том состоянии.

— Примите исповедь.

Священник отворачивается от Шнура и знаками показывает нам, что алтарь нужно обходить по часовой стрелке. Шнуров продолжает:

— А зайти мне в церковь босиком тоже нельзя?

— Лучше не надо.

— Все понятно.

Отходит в сторону, на глазах слезы. Говорит: «Как же можно исповедоваться трезвым? Как?!»

Алина Крупнова

У нас был проект постановки «Сирано де Бержерака» со Шнуровым в главной роли. Он очень заинтересовался, тем более что режиссером планировали сделать Дыховичного. Дыховичный, надо сказать, с самого начала не собирался заниматься спектаклем. Ему просто нравилось за столом об этом поговорить. А делать что-то надо, уже был утвержден бюджет, и пошли косяком всякие другие режиссеры. Тут-то Серега и свалил. Потому что он рассчитывал работать с Иваном, и здесь он ошибся, потому что это театр, в котором Иван был еще больший дилетант, чем он сам. Шнуров вообще не очень любит ситуации, когда он не справляется. Он любит, когда его любят, при этом своей любовью не напрягают.

Денис Рубин

Шнур часто вписывается в истории, о которых потом жалеет, но никогда не сливается, как-то выруливает. Например, однажды я его втянул в историю с «Бойцовским клубом» на питерском канале, когда музыканты дрались друг с другом. Шнуров согласился — может быть, ему просто было неудобно, что я вообще ничего не заработал на «Ленинграде», когда был их директором, поэтому и согласился.

Через месяц он о сказанном, конечно, пожалел, но все равно пообещал приехать. В конце концов он накануне эфира сломал руку и в качестве компенсации предложил выставить вместо себя Талалакина, чемпиона, на секундочку, СНГ по боксу. «Отпетые мошенники», заслышав про подобные перспективы, от боя отказались, но, к счастью, Талалакин учился в музыкальной школе с одним из «мошенников», он к ним пришел и пообещал сильно не бить.

Всеволод «Севыч» Андреев

Тема ездить втроем родилась очень просто. Когда выгнали битлов, то решили, что группа «Ленинград» распустилась. У нас была поездка в Челябинск и Свердловск составом, не знающим аналогов в мире. Серега на гитаре, я — бубен и маракасы, Саша Пузо — ладоши. Он почему-то решил, что ему не надо брать с собой барабан. И мы играли, блядь, полуторатысячный ДК. Сидячий! В Свердловске! Мы решили, что сначала выходит Серега с гитарой — чтобы было хоть какое-то шоу, — потом я, а потом выходил Пузо и хлопал в ладоши. При этом нас даже не убили. За день мы сыграли три концерта таким составом. Потом уже стал Андромедыч выезжать, как-то стало все осмысленнее, но первый эксперимент был именно таким престранным составом.