Трагедия Цусимы - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Семенов cтр.№ 45

Между тем со времени «ночного боя по недоразумению», т. е. со 2 июня, японцы совершенно исчезли с горизонта.

Наш тралящий караван без всякой помехи прокладывал нам чистую дорогу на 88° и даже обставлял ее буйками. Прожекторы, как ни старались, не могли по ночам обнаружить ничего подозрительного. На очищенных пространствах, при проверочном тралении, новых мин не находили. Набеги заградителей на внешний рейд словно бы временно прекратились. Казалось, можно было надеяться, что, выйдя внезапно, мы захватим неприятеля врасплох, — может быть, главные силы его были под Владивостоком или, уверясь в нашем бездействии, пополняли запасы, чинились, даже просто отдыхали в портах Японии, а суда, оставленные для блокады, ушли в какую-нибудь бухту (временную базу) для погрузки угля?.. Кто знает?..

Во всяком случае, эти демонстративные сборы за сутки до выхода представлялись мне совершенно неуместными… Но дальше дело разыгралось еще хуже.

7 июня, с 5 ч. утра, по сигналу начали разводить пары «Севастополь» и «Полтава», имевшие цилиндрические котлы (старой системы). В 7 1/ч. утра, тоже сигналом, приказано было начать разводку паров всем остальным. Затем опять сигнал: «Приготовиться к походу к 12 ч. дня».

Вскоре после 8 ч. утра получен был гектографированный приказ, в котором адмирал, сообщая радостную весть об окончательном исправлении поврежденных броненосцев и приведении всей эскадры в боевую готовность, призывая на помощь Господа Бога и силы небесные, объявлял о предстоящем выходе в море и начале активных действий. Около того же времени вышел в свет номер местной газеты «Новый Край», в котором этот приказ уже был отпечатан в качестве сенсационной новинки. (Очевидно, по дружбе редактору сообщили его копию еще с вечера.)

В 10 ч. утра совершенно неожиданно флагмана и капитаны были приглашены на «Цесаревич», а в 10 ч. 20 мин. оттуда же был сделан сигнал: «Прекратить пары»…

Что такое? Что случилось? — недоумевающе, почти растерянно спрашивали меня офицеры…

Я-то почем знаю! Подождите командира: вернется — расскажет…

Между судами сновали паровые катера, отбирая только что выпущенный приказ, который велено было «не числить». Одновременно целая армия рассыльных металась по городу и порту, конфискуя злополучный номер «Нового Края»…

Напрасно стараются, — иронизировал минер, злобно поджимая губы. — Японцы, наверное, раньше нас прочли! еще в корректуре!..

Хвалилась синица море зажечь… — грустно молвил ревизор, всегда отличавшийся своими безотрадными взглядами на наше положение.

Не правда ли, как это было похоже на торжественный приказ генерала Куропаткина о переходе в наступление?

Настроение было самое отвратительное.

Вернулся командир. Оказывается, в последний момент передумали, спохватились, что день выбран неудачно, так как полная вода после полдня, и эскадра пока что выйдет в море, на ночь глядя, прямо под минные атаки. Решили обождать дня два-три, когда ночная полная вода придется на рассвете, тогда, благословясь, и тронуться спозаранку…

— Даже и так! Но раньше-то что же думали? Зачем было в колокола звонить? — не удержался я. — Внезапность выхода, какой это был бы огромный шанс в нашу пользу!..

— Знаете: задним умом!.. — пробовал пошутить командир. Но шутка не вышла.

«Мы точно ждем от японцев уведомления, что наше намерение им известно. Точно дразним», — писал я в своем дневнике. — «В 9 ч. вечера (8 июня) привезли циркуляр: быть готовыми к 2 1/2 ч. утра 9 июня, а в полночь сигнал: «Поход отлагается»…

«9 июня в 2 ч. ночи на рейде были японские миноносцы. Можно поздравить — дождались!.. Стреляли все, кому не лень, да что толку?.. Теперь опять будут искать минные банки…»

«Около 2 ч. дня с Ляо-ти-шана донесли, что в море виден отряд крейсеров и миноносцев. Совсем плохо. — Прошли тралами намеченную дорогу в море — чисто… Странно…»

«Для охраны рейда от новых покушений выслали на ночь «Всадник», «Гайдамак» и 8 миноносцев. Но почему не поставить дежурного крейсера? Почему?.. — Около 10 ч. вечера слышали пальбу на рейде. Оказывается, опять приходили японцы, но наши миноносцы вступили с ними в бой и прогнали. Потери и повреждения незначительны: только у «Боевого» изрядная пробоина. Выход окончательно назначен на завтра, с рассветом. Дай Бог, в добрый час! — как говорил Макаров»…

10 июня, в 4 ч. утра, чуть посветлело, начали выходить. Приказано было, в ожидании, пока вся эскадра не соберется на внешнем рейде и не выстроится тралящий караван, долженствовавший идти впереди нее, — становиться на якорь по диспозиции, а именно: пройдя линию затопленных судов, бонов и гальванических мин, круто сворачивать влево (к востоку) и располагаться в двух колоннах, по порядку номеров строя, вплотную к району крепостного минного заграждения. На это место, так близко, под самые пушки береговых батарей, японские заградители никогда еще не забирались; по крайней мере, здесь до сих пор не находили набросанных ими мин. Первой вышла «Диана», как стоявшая в самом горле пролива. Одновременно с ней «Новик». Затем следовали крейсера и броненосцы, начиная с ближайших к выходу.

Придя на свое место (крайнее к востоку), отдали якорь и, так как сбор всей эскадры должен был занять не менее 2–3 часов, дали команде завтракать, пить чай, вообще отдохнуть и проводить время по своему усмотрению, набираясь сил на предстоящий трудовой день. Далеко на горизонте, в направлении SSO, то появлялись, то исчезали неприятельские миноносцы.

Мы, т. е. офицеры, тоже собирались спуститься в кают-компанию, когда с мостика раздался тревожный оклик: «Мина за кормой!»

Действительно, менее чем в 100 саженях позади «Дианы» чернела так хорошо знакомая опоясанная цепочками крышка японской мины заграждения… Вызвали стрелков для ее расстрела (Ружейная пуля или снаряд мелкой пушки вследствие незначительности своей массы не дают мине такого толчка, чтобы она взорвалась, а просто делают пробоину в ее корпусе. Через пробоину вливается вода, и мина тонет, т. е. ложится на дно, где она безвредна.).

Хорошо, что мы не взяли несколько левее, когда подходили к месту! — говорил командир, привычным жестом пощипывая бородку. — Были бы с праздником!..

Спасибо, что всплыла, — в тон ему ответил я, — а то и при съемке, разворачиваясь, можно бы напороться!..

«Цесаревич», выходивший в это время из гавани, вдруг круто бросился в сторону и застопорил машины…

— У «Цесаревича» всплывшая мина под носом! — крикнул сигнальщик…

С «Пересвета», уже ставшего на якорь, донесся сухой прерывистый треск ружейной стрельбы. Очевидно, и он занимался тем же, чем мы…

Суда продолжали выходить на рейд, но с величайшей осторожностью, строго следуя по пути, уже пройденному другими, и, по возможности, тотчас же становились на якорь. Взять несколько сажен вправо или влево — и можно было наткнуться на мину, еще не всплывшую, а верно стоящую на заданной глубине… О соблюдении диспозиции, конечно, не могло быть и речи!..