Генерал-фельдмаршалы в истории России - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Рубцов cтр.№ 38

Раньше других преодолевший Балканский хребет Западный отряд первым начал и преследование противника из района Софии в направлении на Филиппополь и Адрианополь. Глубокий снег сковывал маневр, так что турок удалось настичь лишь под Филиппополем. В трехдневном сражении 3–5 января 1878 г. войска Сулейман-паши были окончательно разбиты. Бросив около 180 орудий, их остатки бежали через Родопские горы. Эта победа открывала русским путь на Константинополь. А после взятия второй столицы Турции Адрианополя (7 января) и ряда других крепостей военный разгром противника стал свершившимся фактом. 19 января 1878 г. в Адрианополе было заключено перемирие, а 19 февраля в Сан-Стефано — и мир.

Александр II осыпал высший командный состав милостями. Кто-кто, а свои награды Гурко получил заслуженно: на его плечах появились эполеты генерала от кавалерии, а на груди — крест и звезда ордена Св. Георгия 2-й степени.

Историк А.А. Керсновский выделяет трех военачальников, обеспечивших, на его взгляд, перелом в войне и победоносное завершение — генералов И.В. Гурко, Ф.Ф. Радецкого и М.Д. Скобелева. При этом «на первое место следует поставить Гурко. Это — победитель войны 1877–1878 гг., победитель Балкан, вдохнувший свою несокрушимую энергию как в войска, так и в Главную квартиру» ^[66].

Дальнейшая служба Иосифа Владимировича проходила на высших военно-административных должностях. Сразу по окончании войны с Турцией он был назначен помощником великого князя Николая Николаевича — главнокомандующего войсками гвардии и Санкт-Петербургского военного округа. С 1882 г. он — временный одесский генерал-губернатор и командующий войсками Одесского военного округа, а еще через год — варшавский генерал-губернатор и командующий войсками округа.

12 лет пробыл Гурко на так называемом Передовом театре войны. Он прозорливо увидел опасность для России со стороны растущего хищника — Германии и ее партнеров по Тройственному союзу (см. очерк о Х. Мольтке). Его управление губерниями Привисленского края и командование войсками на западной границе составило в военно-административном деле целый этап, названный еще тогда «временем Гурко» — настолько сильный отпечаток оставила деятельность полководца ^[67].

Театр будущих военных действий готовился в инженерном и фортификационном отношении, особенно отметим усиление укреплений Варшавы, Брест-Литовска, Осовца и других крепостей. Войска все время учились в поле. Учения, сборы, маневры, боевые стрельбы сменяли друг друга. При этом в обучении личного состава широко применялся опыт последней войны с Турцией.

Гурко лично руководил многими учениями и маневрами. Современники отмечали его твердость, властность, энергию и несокрушимое ни при каких обстоятельствах спокойствие духа. Стройный, худощавый, с большими седыми бакенбардами, он держался так, что казался выше окружавших его лиц, а своей кипучей деятельностью, выносливостью и лихостью на коне — всех моложе. Он мало говорил, никогда не спорил и казался непроницаемым в мыслях, чувствах и намерениях. От всей его фигуры веяло несокрушимой внутренней силой.

Годы тем не менее подтачивали здоровье. 6 декабря 1894 г. по личному прошению Иосиф Владимирович был уволен в отставку. «В воздаяние важных заслуг, оказанных престолу и Отечеству, особенно в последнюю турецкую войну» Николай II произвел его в генерал-фельдмаршалы. Он продолжал оставаться также членом Государственного совета. (В скобках заметим: происходя из старинного рода Ромейко-Гурко и будучи сыном генерала от инфантерии, сам достигший фельдмаршальского чина, удостоенный высших наград империи, он, как ни странно, так и не был возведен ни в графское, ни в княжеское достоинство.)

Через два года Гурко был награжден орденом Св. Андрея Первозванного и назначен шефом 14-го стрелкового батальона, который входил в состав родной для него 4-й стрелковой бригады. Последняя еще в 1877 г., ведомая Гурко, получила неофициальное название «железной».

Генерал-фельдмаршал Гурко умер больше века назад, в январе 1901 г. Но и до сих пор не забыта солдатская песня о временах, когда русский солдат помогал болгарским «братушкам» сбросить иго нехристей:

Иваном Ивановичем он стал не сразу. От рождения Дибич носил другое, более подходящее для силезского барона имя — Иоганн-Карл-Фридрих-Антон. А на русский манер юношу принялись звать с 1801 г., когда его отец, в свое время адъютант Фридриха II, был приглашен в Петербург Павлом I. Встретили Дибичей радушно, и Иоганн со всем пылом молодости взялся доказать, что новое Отечество в нем не разочаруется. Пока иные его товарищи по лейб-гвардии Семеновскому полку предавались развлечениям, он, семнадцатилетний прапорщик, усиленно штудировал русский язык и осваивал тонкости строевой службы.

Как и для толстовского князя Андрея, первым серьезным боевым испытанием стал для Дибича Аустерлиц (20 ноября 1805 г.). Раненный в правую руку, он перехватил клинок левой, но до конца сражения поле боя так и не покинул. Наградой ему стала шпага с надписью «За храбрость». Отличился он и при Прейсиш-Эйлау (26–27 января 1807 г.). К моменту завершения войны с Францией 1806–1807 гг. это был уже обстрелянный офицер, мундир которого украшали несколько наград, включая орден Св. Георгия 4-й степени.

Орден следующей, 3-й степени, Дибич заслужил в 1812 г., сражаясь в корпусе П.Х. Витгенштейна обер-квартирмейстером (см. очерк о П.Х. Витгенштейне). Тогда же он стал генерал-майором. В 28 лет! После того, как с занятием Берлина 20 февраля 1813 г. русская армия соединилась с австрийской, Иван Иванович был назначен генерал-квартирмейстером союзных войск и в этом качестве принимал участие в сражениях заграничного похода — под Люценом, Бауценом, Дрезденом, Кульмом и Лейпцигом. Особую доблесть проявил он под стенами Дрездена (14–15 августа 1813 г.): контуженный, дважды пересаживался с убитых под ним лошадей, но вверенных ему войск не оставил. А под Лейпцигом (4 октября) восхищенный его хладнокровием, разумностью планов и героическим поведением в бою главнокомандующий союзными войсками австрийский князь К. Шварценберг наградил молодого русского генерала орденом Марии-Терезии. Прямо на поле сражения снял свой орден и вручил его Дибичу.

12 марта 1814 г. Александр I, ставший после смерти Кутузова во главе русской армии, собрал военный совет для решения вопроса, дать сражение Наполеону или прямо идти на Париж. Присутствовавший на совете генерал-лейтенант Дибич наряду с другими участниками высказался за второй вариант, который и был принят. И через неделю «Ах вы, сени, мои сени» уже звучало на улицах французской столицы.