Маршалы Сталина - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Рубцов cтр.№ 6

Но что бы советская власть сделала без этих специалистов, какие ее победы в гражданской войне были бы возможны, если бы не кадровые офицеры? Их в Красной Армии было не менее 120 тысяч человек — как минимум в 2 раза больше, чем в белой. Это позволило довести ее численность к 1920 г. до 5,5 млн человек. В Полевом штабе Реввоенсовета республики и других органах военного управления служили бывшие царские генералы и адмиралы А. А. Брусилов, М. Д. Бонч-Бруевич, П. П. Лебедев, В. Н. Егорьев, В. И. Шорин и другие.

Но у Ворошилова торжествовал другой принцип: лучше плохонькое, да свое. «За это время, что мне пришлось командовать ^[2], — заявил он на VIII съезде партии в 1919 г., — у нас было 60 000 только искалеченных. Вы можете себе представить, какого напряжения были бои. Несмотря на то, что командный состав был не из генштабистов, не из специалистов».

Эти слова вызвали резкую отповедь В. И. Ленина. В позиции Ворошилова, который выступил на съезде в качестве одного из лидеров так называемой «военной оппозиции», глава Советского правительства увидел выражение целого комплекса пороков: непонимание политики партии в военном строительстве, выражавшейся, в частности, в использовании опыта военных специалистов — офицеров и генералов старой армии, отстаивание отживших форм партизанщины и коллегиальности в управлении войсками, и наконец, достижение цели любой ценою.

«Значит, коллективное командование. Это же сногсшибательно, полное возвращение к партизанщине… — заявил Ленин на VIII съезде. — Это не только нехорошо, а скрывает опасность… В чем тут подкладка? Подкладка в том, что старая партизанщина живет в нас, и это звучит во всех речах Ворошилова… Когда Ворошилов говорил о громадных заслугах царицынской армии при обороне Царицына, конечно, тов. Ворошилов абсолютно прав, такой героизм трудно найти в истории… Но сам же сейчас рассказывая, Ворошилов приводил такие факты, которые указывают, что были страшные следы партизанщины. Это бесспорный факт. Тов. Ворошилов говорит: у нас не было никаких военных специалистов и у нас 60 000 потерь. Это ужасно… Героизм царицынской армии войдет в массы, но говорить, мы обходились без военных специалистов, разве это есть защита партийной линии… Виноват тов. Ворошилов в том, что он эту старую партизанщину не хочет бросить.

Можно 60 000 уложить, но с точки зрения нашей общей линии можем ли мы давать по 60 000 (Ворошилов: А сколько мы убили?). Я вполне знаю, что вы много убили, но, товарищ Ворошилов, в том-то и беда, что все ваше внимание устремлено на этот Царицын. В смысле героизма это громаднейший факт, но в смысле партийной линии, в смысле сознания задач, которые нами поставлены, ясно, что по 60 000 мы отдавать не можем и что, может быть, нам не пришлось бы отдавать эти 60 000, если бы там были специалисты, если бы была регулярная армия…»

На игнорирование Ворошиловым основ военной организации обращали внимание многие профессионалы. Так, бывший генерал царской армии А. Е. Снесарев, военный руководитель (иначе говоря, командующий) Северо-Кавказским военным округом, докладывал председателю Высшего военного совета, что «лично т. Ворошилов как войсковой начальник не обладает нужными качествами. Он недостаточно проникнут долгом службы и не придерживается элементарных правил командования войсками».

Точную и просто уничтожающую характеристику дал ему председатель РВС и нарком по военным и морским делам Л. Д. Троцкий: «Ворошилов есть фикция. Его авторитет искусственно создан тоталитарной агитацией. На головокружительной высоте он остался тем, чем был всегда: ограниченным провинциалом без кругозора, без образования, без военных способностей и даже без способностей администратора».

Несмотря на заступничество члена политбюро ЦК Сталина, Троцкому после царицынских «подвигов» командарма-10 удалось таки снять его с должности. Кроме того, ЦК РКП(б) принял специальное постановление, которым запрещал использовать его на командной работе в Красной Армии.

Обстоятельства сложились таким образом, что в июле 1919 г. Клим, отправившийся на Украину, на короткое время все-таки стал командующим 14-й армии. Уже через месяц за самочинную сдачу Харькова деникинским войскам он был предан суду ревтрибунала. Разбирая обстоятельства дела, члены трибунала, как рассказывал историк Р. А. Медведев, пришли к выводу, что военные познания Ворошилова не позволяли доверить ему даже батальон. Невежество командарма было столь велико, что стало… смягчающим вину обстоятельством — трибунал ограничился только отстранением Ворошилова от должности.

Зато присвоить себе чужие успехи он был не прочь. Например, докладывая о борьбе с мятежом Н. А. Григорьева, Климент Ефремович похвалялся: — «Под моим личным руководством банды были разбиты…». Отвергая подобные притязания Ворошилова, командующий Украинским фронтом В. А. Антонов-Овсеенко писал: «Ворошилов был командующим на определенном участке внутреннего фронта. Имел на нем вначале большие неудачи, поправленные удачами на других участках, где командовал не он… Приписывать себе одному успех борьбы с Григорьевым он может лишь по большому недоразумению».

К слову, многие из тех, кто, так или иначе, высказывал независимые суждения о весьма скромных достоинствах Ворошилова как военачальника, сгинули в пучине репрессий: и бывший царский генерал интеллектуал Снесарев, и большевик до мозга костей Антонов-Овсеенко…

С образованием в ноябре 1919 г. Первой Конной армии во главе с Буденным Ворошилов был назначен членом ее РВС. Крупные успехи армии в боях с войсками Деникина и Врангеля должен по праву разделить со всем личным составом и Климент Ефремович. Он стал широко известным, вырос в политическом отношении. Как участник X съезда партии, весной 1921 г. вместе с другими делегатами участвовал в подавлении Кронштадтского восстания. На съезде он был избран членом ЦК РКП(б).

После окончания гражданской войны Климент Ефремович забыт не был. До 1924 г. он командовал войсками СКВО. Вскоре на своей карьере с удовольствием ощутил, насколько с кончиной Ленина возросла роль Сталина. Ворошилов сразу же попал в состав РВС СССР и был назначен командующим Московским военным округом. Эти назначения явно преследовали цель ограничить влияние в РВС Троцкого и его ближайших сторонников. В январе 1925 г. Лев Давидович и вовсе был отставлен с постов наркома и председателя РВС: его сменил М. В. Фрунзе. Оставаясь командующим войсками МВО, Ворошилов стал также заместителем наркома.

Фрунзе остался в истории нашей армии как удачливый реформатор. Под его руководством были осуществлены грандиозные преобразования, по крайней мере, в советской истории ни одна из последующих попыток реформирования армии (а их было около десятка) не была столь успешна. К февралю 1925 г. армия сократилась до 560 тысяч человек, была введена территориально-милиционная система, что давало огромную возможность экономии средств (необходимость — почти как сегодня!). Создавались национальные формирования, шло техническое перевооружение войск, все административные, строевые и хозяйственные функции сосредоточивались в руках командира.

Роль замнаркома Ворошилова была в этих процессах, однако, весьма скромной. Шанс выдвинуться появился у него, как только Фрунзе посягнул на святая святых — политических комиссаров и перенес акцент в реформе на введение жесткого единоначалия. Всеохватывающую коммунизацию Вооруженных Сил он назвал «ненужной и вредной утопией». В феврале 1925 г. в момент обострения противостояния «триумвирата» (Сталин, Зиновьев, Каменев) с Троцким он осмелился высказать и еще одну крамольную мысль: «У нас ведь 700 тысяч членов партии… и нельзя требовать, чтобы эти 700 тысяч по каждому вопросу мыслили одинаково». Военный самородок явно становился опасным для верхушки партии своим авторитетом, независимой позицией. Как вспоминал бывший помощник Сталина Б. Бажанов, вождь увидел во Фрунзе будущего Бонапарта и высказал в своей среде резкое недовольство этим.