Сталин - читать онлайн книгу. Автор: Святослав Рыбас cтр.№ 154

Первого июня Ворошилов выступил с докладом о раскрытом заговоре.

Второго июня выступил Сталин. Вот с чего он начал: «Товарищи, в том, что военно-политический заговор существовал против советской власти, теперь, я надеюсь, никто не сомневается. Факт, такая уйма показаний самих преступников и наблюдения со стороны товарищей, которые работают на местах, такая масса их, что несомненно здесь имеет место военно-политический заговор против советской власти, стимулировавшийся и финансировавшийся германскими фашистами»³¹⁹.

Доклад производит странное впечатление своей недосказанностью. Говоря о заговоре, Сталин сразу указывает на шпионаж и не слезает с этого конька до конца. Правда, он отвлекается на критику малозначащих в данном политическом контексте фактов и персоналий, что кажется непродуктивным. Похоже, он уводил разговор от антигосударственного заговора в сторону шпионажа, то есть предательства. Таким образом, посылал сигнал командирам, чтобы они сохраняли спокойствие. Он особо подчеркнул успехи молодых командиров, отличившихся в Испании, что на фоне предательства «маршалов» должно было сильно поднять молодежь.

Однако выступление Сталина повергло присутствующих в ужас. Вероятно, каждый в те минуты задавался вопросом, нет ли в его биографии сомнительных эпизодов и не попадет ли он в число подозреваемых.

Во время заседаний Военного совета Сталин держался уверенно, не обнаруживая признаков растерянности. На первый взгляд это было естественно: только что он одержал победу в противостоянии с врагами. Но Молотов, Каганович, Жданов, Калинин мрачно смотрели на военных, выражая не торжество победителей, а тяжелую озабоченность. Они должны были предчувствовать, что с разоблачением заговора ситуация еще больше усугубится и намеченные демократические выборы никогда не состоятся. А это означало затягивание на долгие годы внутренней войны в правящей верхушке и продолжение подобных «заговоров».

Четвертого июня назначены восемь судей из числа известных военачальников: заместитель наркома обороны СССР, начальник Воздушных сил РККА, командарм 2-го ранга Я. И. Алкснис; командующий Московским военным округом, маршал С. М. Буденный; командующий ОКДВА, маршал В. К. Блюхер; начальник Генерального штаба, командарм 1-го ранга Б. М. Шапошников; командующий Белорусским военным округом, командарм 1-го ранга И. П. Белов; командующий Ленинградским военным округом, командарм 2-го ранга П. Е. Дыбенко; командующий Северо-Кавказским военным округом, командарм 2-го ранга Н. Д. Каширин; командир 6-го кавалерийского казачьего корпуса В. И. Горячев.

Решив провести открытый судебный процесс, кремлевская группа стремилась показать обществу, что руководство РККА сохраняет верность государству.

Десятого июня пленум Верховного суда СССР постановил создать Специальное судебное присутствие Верховного суда для рассмотрения дела о военном заговоре. 11 июня началось судебное заседание. На вопрос, признают ли подсудимые себя виновными, они ответили утвердительно. До перерыва в 15.00 шли прения. Потом неожиданно Ежов и председательствующий В. В. Ульрих поехали в Кремль докладывать, хотя прошла только половина судебного дня. Очевидно, случилось что-то непредвиденное.

Между Ежовым и членами трибунала произошло столкновение: Белов обвинил Ежова в подтасовках. В итоге Блюхер, Дыбенко и, как пишет историк, «еще трое» поддержали Белова. Эти трое — Алкснис, Горячев, Каширин.

«Заколебались даже Буденный и Шапошников. Но их удалось отколоть от остальных, так как хитроумный Ежов предвидел подобную ситуацию. На каждого из них он заранее заготовил штук по 20 показаний со стороны уже арестованных, обличавших их самих в тайной оппозиции. И вручил эти бумаги Ульриху, чтобы тот ими распорядился как сочтет нужным. Председатель суда все сделал самым наилучшим образом. В результате Буденный и Шапошников отступили в страшном замешательстве. Это и спасло им жизнь»³²⁰.

В это время в Киеве выступили два пехотных полка, в Харькове — один кавалерийский, приняв резолюции освободить Якира и Уборевича, а фальсификаторов привлечь к ответственности. Мятежников разоружили, 18 младших офицеров покончили с собой.

Нетрудно предположить, что длительные судебные слушания могли стать детонатором гораздо больших возмущений. Поэтому Ежов и Ульрих в Кремле получили указание: процесс заканчивать. Это решение Сталина поддержали присутствующие в его кабинете Молотов, Каганович, Ворошилов, Калинин, Микоян, Хрущев.

И в тот же день (фактически была уже глубокая ночь) был вынесен приговор: расстрел. Услышав это, Якир истерично потребовал бумагу и написал письма Сталину и Ворошилову. Он еще надеялся убедить их в своей невиновности.

Комендант Судебного присутствия Иван Серов (будущий председатель КГБ при Хрущеве) громко скомандовал: «Из зала — на улицу!»

Осужденных в крытом грузовике в сопровождении усиленной охраны перевезли в Лефортовскую тюрьму, а там — провели в подвал.

Командовать расстрелом по предложению Сталина должен был Блюхер, но он решительно отказался.

Поставленный к стене Якир крикнул: «Да здравствует товарищ Сталин!» Ворошилов выстрелил ему в затылок.

Следующим поставили Тухачевского, он успел крикнуть: «Вы стреляете не в нас, а в Красную армию!» — и выстрел Буденного оборвал его жизнь.

Уборевича застрелил Ежов. Остальных — сотрудники НКВД Фриновский, Леплевский, Карпейский, Николаев-Журид, Ушаков.

Тела вывезли на Ходынское поле, сбросили в заранее вырытую яму, засыпали негашеной известью, быстро закопали, плотно утрамбовав землю.

Те, кто сотрясал мир угрозой мировой революции и храбро сражался с белыми офицерами, моряками Кронштадта и тамбовскими крестьянами, упокоились в безвестной могиле.

Двенадцатого июня 1937 года «Правда» сообщила, что «острый меч социалистического правосудия обрушился на головы подлой военно-шпионской банды». В стране развернулась мощная кампания борьбы с «врагами народа».

Но пора вспомнить о демократических выборах в Верховный Совет. Более неподходящей для этого обстановки трудно вообразить. К тому же взаимоотношения сталинской группы с руководителями региональных кланов оставляли желать лучшего.

Двадцать седьмого июня 1937 года Сталин получил от Ежова заявление арестованного партийного функционера Малинова, обвиняемого в троцкизме. Малинов сообщал, что секретарь Дальневосточного крайкома И. М. Вареикис «наряду с оценкой блестящих качеств И. В. Сталина отозвался о нем как о тяжелом человеке, с которым трудно работать» и что «даже некоторые члены Политбюро» чувствуют себя несвободными и «как бы в чем-то виноватыми». Еще Малинов сообщал, что Вареикис постоянно возит с собой приближенных людей, в партийном отношении «негодных».

Сталина, по-видимому, это задело. Он расписал донесение для прочтения всем членам Политбюро и даже — самому Варейкису с припиской: «Т. Вареикис! Не желаете ли ознакомиться с показаниями небезызвестного Малинова? Привет. И. Сталин».

Вареикис был очень известным партийным работником, в июле 1918 года тесно сотрудничал с Тухачевским во время подавления мятежа командующего Восточным фронтом Муравьева, будучи с 1928 года первым секретарем Центрально-Черноземного обкома, активно проводил коллективизацию.