Божья девушка по вызову - читать онлайн книгу. Автор: Карла ван Рэй cтр.№ 82

«Я спокоен», – неожиданно произнес он, когда мы в очередной раз наслаждались свежим воздухом. Я сидела неподалеку с книгой. Пустой разговор был не уместен, и отец не хотел, чтобы я читала ему вслух. Он обдумывал странный факт своего умирания и то, что он уходит прежде своей жены.

Я сказала: «Я знаю, что ты спокоен, папа, но хочу, чтобы ты был счастлив».

Он казался мне очень печальным, но я опустила глаза в книгу. Он громко спросил: «Откуда ты знаешь, что я не счастлив?»

И тут я его огорчила. Ощутив глубокую важность его вопроса, я не дала себе времени осознать это или сказать ему правду. Вместо этого я отмахнулась от него, о чем позже невероятно жалела.

«Ты сам знаешь, счастлив ты или нет», – проговорила я, и сознание мое опустело, отказавшись принять внезапный подарок – доверие отца. Он подал знак, а я пренебрегла этим. Даже когда он повторил свой вопрос, я ответила ему все той же глупой фразой.

Тем не менее в душе отца произошла неожиданная перемена. Как-то к нему пришли две монахини, его старые друзья; покинув комнату больного, одна из них подошла ко мне с важным сообщением: отец попросил сестру Викторию передать мне, что «просит прощения за то, что был так жесток с Карлой». От удивления я раскрыла рот.

Когда монахини ушли, мне захотелось взглянуть на отца. Не глядя мне в глаза, он сказал в свое оправдание: «Ты всегда была такой упрямой, Карла», – и отвернулся. Помнил ли он тот невероятный ужас, что пробуждал во мне, вынуждая молчать о своих диких выходках? Он извинился за свою безжалостность, но не лично передо мной. Но большего ждать не приходилось. Я видела, что его невероятная жестокость давит на него тяжким грузом и он просит прощения.

Его остальные тайны предназначались только для ушей священника и не обсуждались с людьми, которым он причинил боль. Не стоило ожидать от него открытых признаний: даже перед лицом смерти отец не стал менее замкнутым. Внутри я испытывала боль за нас обоих. Что же происходит с человеком, если прощание с телом, с миром и со своей семьей не способно разрушить такую скрытность? В последние дни он был любящим и нежным со всеми нами, что было невероятно трогательно. Он проявлял любовь, и мы чувствовали его искренность. И все же он не мог умереть абсолютно счастливым, решив вместо этого держаться своей веры, обещавшей полное прощение через исповедь священнику, и надеясь, что его Бог будет к нему справедлив.

МОЯ МАТЬ, пребывая в те невероятные дни в более здравом уме, нежели во многих других случаях, попросила, чтобы ее привели к постели умирающего мужа. Ее одела и подготовила заботливая медсестра. Мать приехала на специальном такси для инвалидов, и я вкатила ее кресло в просторную комнату, где отец, втайне представлявший, как отлично заживет после смерти жены, лежал, опустив голову на подушку. В его глазах вспыхнула неподдельная радость при виде женщины, утверждавшей, что она все знает лучше его. Несмотря на свою хрупкость, она осталась такой же самоуверенной. Когда мать увидела отца, щеки ее вспыхнули, взгляд стал пристальным, а лицо осветилось внутренним светом. Я поставила кресло у кровати, следуя ее молчаливому указанию, и тихо направилась к выходу из комнаты. Перед тем, как прикрыть за собой дверь, я обернулась и застыла на месте: так меня поразило то, что я увидела.

Иссохшая, скрученная артритом рука матери лежала в большой костлявой ладони отца; родители смотрели друг другу в глаза, и взгляды их полнились бессловесной любовью. В комнате было сумрачно, и казалось, что преображенное лицо отца излучает радость и страсть. Чудо их любви наполняло комнату ощутимой энергией. Их ждало неотвратимое и окончательное расставание, и в их жизни не оставалось ничего иного, кроме истины взаимной любви.

Неожиданно я поняла, что их не покидала любовь, даже когда они дрались, предавали, ненавидели и унижали друг друга. В тот священный момент благодати они подарили друг другу прощение. Я поняла, какой нелепой ошибкой было судить происходившее между ними в прошлом – только они одни знали цену каждого события своей совместной жизни.

НЕСМОТРЯ на расписание дежурств, наш отец умер в одиночестве: это случилось в четыре часа утра, сразу после визита матери. Никто из нас в ту ночь не спал. Мы пили на кухне чай, когда скорее почувствовали, нежели услышали последний хрип отца. Мы вбежали в комнату и увидели его судорожно открытый рот, не способный сделать вдох. Это был крик в небеса. Дух моего отца начал путешествие на свободу.

Перед приездом похоронной команды у нас было почти четыре часа, и нашим братьям хватило времени взглянуть на отца в последний раз. Я хотела, чтобы его не трогали как можно дольше, и дух полностью покинул тело, но мои сестры, испуганные смертью, настояли на том, чтобы тело забрали как можно быстрее.

Явилась похоронная бригада. Было раннее воскресное утро, и два молодых человека в опрятных черных костюмах еще не успели прийти в себя после субботней вечеринки. Они были молчаливы и вежливы, максимально сосредоточившись на работе, поскольку я следила за каждым их движением. Носилки с открытым пластиковым мешком они поставили рядом с кроватью и уложили в него недвижное, но такое знакомое тело.

Мне было странно видеть, что отец, все еще одетый в пижаму, не сделал ничего, чтобы остановить эту унизительную процедуру. Я посмотрела на сильные, безжизненные руки, и они, теперь бесполезные и не способные защитить его, невероятно тронули меня. Носильщики убрали их в черный пластиковый мешок, до конца застегнув молнию.

После того, как похоронная бригада уехала, мы собрались вместе, испытывая потрясение, несмотря на долгое ожидание смерти отца. Теперь я была готова встретиться с кое-чем новым в себе. Для непризнанной части моей личности смерть отца оказалась моментом триумфа, поскольку я все еще была жива. Несмотря на годы терапии, которая помогла превратить большую часть моей печали, гнева и страха в сострадание к родителям, внутри меня был маленький уголок горечи, где прятался паук. И он с готовностью выпустил свой яд.

«Интересно, сколько денег он оставил после всего, что потратил на проституток? Забавно, но ведь мы все об этом знали», – проговорила я.

Слова повисли в тишине. Сестры были слишком ошеломлены, чтобы ответить. Однако на самом деле мое замечание адресовалось не им: оно предназначалось духу, который – я это знала – парил где-то поблизости. В момент, когда дух моего отца был еще уязвим, его коварно укусила женщина-паук, поскольку невероятно злилась на него за то, что он не смог найти в себе силы быть с ней честным. Он так и не раскрылся перед нами. А религия дала ему возможность уйти безнаказанно.

Сказав это, я замерла, ощутив в окружающем пространстве эмоциональный хаотический отклик мертвого отца. Мне стало не по себе от мысли, что моя месть будет иметь горькие последствия. В конце концов, мертвые не способны от нас защититься.

Я была глубоко опечалена. После я долго плакала, и не только из-за потери отца, но и из-за того жестокого способа, который выбрала для своей мести. В ночной темноте я просила у него прощения, а затем поговорила с ним так, как всегда хотела поговорить в реальности, излив свою боль и сказав ему, как я себя чувствовала. Тогда я по-настоящему простила его. Я хотела, чтобы он был со мной искренним, но насколько искренней была я по отношению к нему? Он старался изо всех сил и в последние дни проявил себя с лучшей стороны. Я ошибалась, полагая, что знаю, как ему следует себя вести, и что он обязан пойти в своей искренности еще дальше.