"Никогда против России!" Мой отец Иоахим фон Риббентроп - читать онлайн книгу. Автор: Рудольф Фон Риббентроп cтр.№ 80

Польская проблема с занятием фронта против рейха настолько обострилась, что теперь, после того, как в распоряжении Германии имелась сильнейшая из возможных союзных констелляций, требовала неотложного решения. Дальнейшая задержка, если бы Польша осталась несговорчивой, привела бы к нагромождению значительно более серьезных рисков, не считая того, что, ввиду американской поддержки вооружения Англии и Франции, время теперь работало против рейха. Однако важнейшей точкой зрения для оценки германской политики являлась, как уже часто упоминалось, возможная угроза со стороны Советского Союза ^[302]. Гитлер — политик, обладавший предвидением, должен был организовать Восточную Европу под руководством Германии для отражения возможной экспансии Советской России. Он не мог остаться сторонним наблюдателем того, как будут развиваться дела. Достаточно взять в качестве примера: Советский Союз получил бы через массивный нажим в какой бы то ни было форме доступ к румынским нефтяным месторождениям. Рейх был бы отрезан от своего естественного тыла на Балканах, а стало быть, и от единственных доступных ему на сухопутном пути источников нефти. Чехословакия была союзником Советского Союза, который также поддерживал традиционно хорошие отношения с Югославией. Мы увидим, что притязания Москвы, которые Молотов заявил в Берлине в 1940 году Гитлеру и Риббентропу, говорят сами за себя в отношении целей, преследовавшихся Москвой. Заключенный летом 1939 года альянс с Советским Союзом должен был быть использован для решения польского вопроса, с тем чтобы оказалось возможным занять более-менее консолидированную позицию в центре Европы.

Располагая информацией, полученной от родителей непосредственно «в то время», я решительно заявляю: с немецкой стороны войну вести не хотели, однако должны были считаться с тем, что при известных условиях будут вынуждены к ней. Необходимо констатировать, что Германия не была оптимально подготовлена к военной конфронтации — это можно принять за дальнейшее доказательство отсутствия у Гитлера намерения воевать. В ситуации рейха, однако, это означает наисерьезнейший упрек Гитлеру ^[303], так как он должен был считаться с тем, что ему придется быть вовлеченным в военные конфликты. Его министр иностранных дел с начала 1938 года неоднократно показывал ему эту опасность. Я еще вернусь к этому.

Сенсационные военные успехи в Польше и на Западе были обязаны своим происхождением ошеломлявшей противника новой стратегии моторизованных соединений, а не качеству немецкого оружия, не говоря уже о планировании и организации немецкой оборонной промышленности. Германское производство вооружений достигло лишь в конце 1944 года — несмотря на воздушные налеты — своего высочайшего уровня — доказательство того, насколько не подготовлен был рейх к военному конфликту и как много было упущено его руководством.

В этом месте — личное воспоминание: зимой 1939/40 года мать, посещая меня в Вюрцбурге, где был расквартирован мой полк, спросила меня, сколько, по-моему, подводных лодок постоянно оперируют в английских водах. Я знал, что отец в свое время при заключении морского соглашения в 1935 году договорился о 35-процентном соотношении между британским и германским флотами. Это соглашение относилось к общему тоннажу, таким образом, в разных классах судов возможны были вариации. Другими словами, было разрешено, например, вместо тяжелых кораблей построить больше подводных лодок, в соответствии с соглашением, до 100 процентов английского тоннажа. Так что я оценил их число приблизительно в 30 лодок, чтобы услышать от матери: две! Числа могут варьироваться, однако ясно, что, очевидно, не уделялось должного внимания тому, чтобы сделать упор в морском вооружении на оружии, обещавшем наибольшие шансы на успех против Великобритании. Эти упущения еще раз опровергают утверждение, что Гитлер хотел «своей войны», планировал ее заранее и целенаправленно «развязал». Тем не менее, война случилась, и ее приходилось вести — вскоре и мне пришлось участвовать в ней.

Таким образом, можно сказать следующее: из-за враждебной политики Запада (Англии, Франции и США), к которой поляки полностью подключились, консолидация немецкой позиции в Восточной Европе должна была быть осуществлена, пока рейх, благодаря договору с Советским Союзом, располагал обеспеченным тылом. С немецкой стороны имелась полная ясность в отношении того, что на прогерманскую политику Советского Союза безгранично и безусловно рассчитывать нельзя.

По успешном завершении кампаний в Польше и Франции для руководства рейха встал вопрос, с какими стратегическими целями нужно теперь продолжать войну после того, как британское правительство во главе с Черчиллем не выказало готовности вести переговоры по поводу немецких мирных предложений. Однако прежде чем я займусь немецкими размышлениями и планированием продолжения войны, я должен обратиться к державе и ее лидеру, которые, поначалу завуалированно, на первом этапе войны все более открыто и, наконец, в качестве сильнейшей воюющей державы решающим образом определяли глобальную политику: Соединенным Штатам Америки во главе с президентом Рузвельтом.

США решили Первую мировую войну в пользу Антанты и против рейха. Перспектива справедливого мира, провозглашенная в 14 пунктах президента США Вудро Вильсона, побудила правительство рейха сложить оружие. США выступили в Первой мировой войне союзниками англо-французской Антанты, хотя в то время в Германии не было ни Гитлера, ни преследования евреев. Уже президент Вильсон объявил о «конце изоляции»:

«Изоляция Америки подходит к концу не потому, что мы решили заняться мировой политикой, а потому, что мы благодаря лишь творческой силе этого народа и росту нашей мощи превратились в решающий фактор человеческой истории; и после того, как мы стали таким фактором, мы не можем оставаться в изоляции, нравится нам это или нет. Не наш собственный выбор, но исторический процесс возвестил о конце изоляции. (…)» ^[304]

Американские разочарования в Версале и напряженность, возникшая в результате договора в Европе, привели к становлению изоляционистской позиции в американском общественном мнении. Оказаться вовлеченными в европейские разборки не хотели. США не подписали Версальский договор и остались в стороне от Лиги Наций. Они, тем не менее, были постольку вовлечены в экономическую и политическую ситуацию в Европе, поскольку занимали ключевую позицию в вопросе о репарациях. Долги союзников должны были покрываться за счет немецких репараций. Начавшийся мировой экономический кризис, однако, не способствовал тому, чтобы пробудить готовность американцев к активному участию в международной политике.

Рузвельт, проведя избирательную кампанию под внутриполитически-экономическими лозунгами так называемого «New Deal» (Нового курса), был в 1932 году избран президентом Соединенных Штатов. Еще в 1933 году американский делегат Норман Дэвис заявлял на конференции по разоружению в Женеве: