Иосиф Сталин. От Второй мировой до "холодной войны". 1939-1953 - читать онлайн книгу. Автор: Джеффри Робертс cтр.№ 125

Если не принимать в расчет безумцев, то Сталина больше всего беспокоила не перспектива войны с НАТО, а скорее политическая интеграция стран западного блока26. В начале 1950-х гг., однако, появилась гораздо более угрожающая перспектива: перевооружение Западной Германии и ее интеграция в оборонный альянс Запада. Сталин отреагировал на эту новую угрозу тем, что вновь стал призывать к разоружению Германии и предложил провести встречу Совета министров иностранных дел, чтобы обсудить условия мирного соглашения. В марте 1952 г. Москва выступила с новой крупной инициативой по германскому вопросу, направив западным державам дипломатическую ноту с указанием основных принципов, на которых должно основываться мирное соглашение с Германией. Этот документ, который нередко называют «сталинской нотой», был на самом деле выпущен от имени советского правительства, и главным автором его был не кто иной, как Молотов, который в тесном сотрудничестве с Вышинским подготовил проект документа для подписания Сталиным. Наиболее важной формулировкой в советской ноте было то, что обсуждать мирный договор с Германией можно только с представителями общегерманского правительства, «выражающего волю немецкого народа». Эта формулировка открывала возможность для дискуссий по поводу проведения общегерманских выборов – а именно это было основным требованием западной стороны в том, что касалось решения германского вопроса. Однако дальше в советской ноте пояснялось, что результатом переговоров с общегерманским правительством (каким бы ни был его политический состав) должна стать «демократическая и миролюбивая Германия», а это означало гарантии нейтралитета Германии и ее неучастия в военных объединениях27. Хотя Москва надеялась, что коммунисты и их союзники проявят достаточную активность на общегерманских выборах, не было сомнений в том, что победителями в такой гонке станут прозападные политики. Следовательно, получалось, что Советы готовы отказаться от своей власти в Восточной Германии при условии, что Германия останется нейтральной, не присоединится к одному из блоков и не будет представлять угрозы в обозримом будущем. Действительно ли у Сталина были серьезные намерения или это была всего лишь пропагандистская уловка, направленная на то, чтобы убедить легковерных немцев, что он искренне хочет объединения Германии? Этот вопрос многие задавали себе уже в то время, а историки спорят о нем до сих пор. Некоторые из них утверждают, что советскую ноту марта 1952 г. следует воспринимать буквально – как выражение Сталиным готовности принять воссоединение Германии, но при приемлемых условиях. Другие историки обращают внимание на данные из советских архивов, говорящие о том, что для Москвы эта нота была не проявлением инициативы, а всего лишь пропагандой28.

Один из самых важных аргументов в этом споре – запись встреч Сталина с делегацией из ГДР в апреле 1952 г. Эти встречи состоялись сразу после того, как Запад отверг советскую ноту 25 марта и выдвинул встречное предложение: провести общегерманские выборы, а после них – переговоры о мирном соглашении с демократически избранным правительством Германии. Предполагалось, что такое правительство будет самостоятельно принимать решения по внешнеполитическому курсу страны – в том числе и по вступлению Германии в НАТО. Очевидно, что это предложение было неприемлемо для Москвы, поскольку главной целью советской политики было предотвратить перевооружение Германии и ее вступление в НАТО.

Если мартовская нота и была уловкой пропаганды, то руководители ГДР были не посвящены в этот замысел. На первой же встрече со Сталиным 1 апреля они поинтересовались, каковы перспективы мирного соглашения, когда будет проходить встреча Совета министров иностранных дел и как они должны готовиться к общегерманским выборам. Сталин не давал прямых ответов, однако на следующий день «Правда» опубликовала интервью, в котором он говорил, что настоящий момент очень удобен для объединения Германии29.

7 апреля Сталин снова встретился с представителями ГДР и ответил на их вопрос о перспективах по Германии. Он сказал: «Какие бы предложения мы ни вносили по германскому вопросу, западные державы не согласятся с ними и все равно не уйдут из Западной Германии. Думать, что выйдет компромисс, или что американцы примут проект мирного договора, значило бы ошибаться. Американцам нужна армия в Западной Германии, чтобы держать в руках Западную Европу. Они говорят, что имеют там армию против нас. На самом деле назначение их армий состоит в том, чтобы держать в руках Западную Европу. Американцы вовлекут Западную Германию в Атлантический пакт. Они создадут западногерманские войска… в Западной Германии образуется самостоятельное государство. И вы должны организовать свое собственное государство. Демаркационную линию между Западной и Восточной Германией нужно рассматривать как границу, – и как не простую границу, а как опасную границу. Нужно усилить охрану этой границы. На первой линии охраны будут стоять немцы, а на вторую линию охраны мы поставим русские войска».

Учитывая это свидетельство, вполне логично сделать вывод, что Сталин был вполне искренен, когда предлагал в мартовской ноте объединение Германии, однако вероятность успеха этого предприятия он оценивал невысоко, и его расчеты были подтверждены быстрым отказом западных держав от сделанного им предложения. Впрочем, это не означало, что кампания Советского Союза за объединение Германии была закончена. 7 апреля, когда встреча подходила к концу и немцы спросили Сталина, следует ли им изменить свою позицию по вопросу объединения Германии, Сталин ответил отрицательно: «Надо продолжать пропаганду единства Германии все время. Это имеет большое значение для воспитания народа в Западной Германии. Сейчас это оружие у вас в руках, его надо всё время держать в своих руках. Мы тоже будем продолжать делать предложения по вопросам единства Германии, чтобы разоблачать американцев»30.

9 апреля Москва выпустила еще одну ноту, в которой говорилось, что общегерманские выборы должны быть проведены в ближайшем будущем при соответствующих условиях31. За этой нотой последовал дальнейший обмен мнениями с западными державами, причем точкой преткновения стало требование Советского Союза о том, что проведению общегерманских выборов непременно должно предшествовать достижение соглашения о нейтралитете Германии в «холодной войне». Сталин, возможно, был готов отказаться от контроля над Восточной Германией, но он был намерен назначить за это высокую цену, сделав все возможное, чтобы укрепить позиции Советского Союза в объединенной Германии. В сентябре 1952 г. он пожаловался премьер-министру коммунистического Китая, Чжоу Эньлаю, что «видимо, американцы не пойдут на объединение Германии. Они грабили Германию; если западные и восточные немцы объединятся, то Германию грабить будет уже нельзя. Поэтому американцы не хотят объединения Германии»32.

Сложно сказать, что произошло бы, если бы Запад отреагировал положительно на последнюю инициативу Сталина по германскому вопросу. Возможно, это привело бы к объединению Германии уже в 1950-е гг. и к значительному ослаблению напряженности в Европе, охваченной «холодной войной». С другой стороны, это могло привести и к большей неуверенности и нестабильности, так как не было гарантий, что Германия осталась бы нейтральной или разоруженной в течение длительного времени. Как неоднократно указывали советской стороне в 1950-е гг. западные политики и дипломаты, для Москвы были свои преимущества во вступлении Западной Германии в западный блок. Тем не менее, этот оптимистический взгляд не разделяли ни Сталин, ни последующие руководители Советского Союза, чье отношение к германскому вопросу предопределялось их опытом Великой Отечественной войны и постоянным страхом перед возрождением мощной агрессивной Германии.