Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг. Жизнь и творчество - читать онлайн книгу. Автор: Лайза Роугек cтр.№ 75

Прошло несколько недель после его возвращения домой, и одна из медсестер призналась ему, что, перед тем как им доверили уход за знаменитым пациентом, начальник поговорил с каждой и строго-настрого запретил какие-либо шутки на тему «Мизери». Кинг оценил откровенность девушки и заверил ее, что ни одна из сиделок ни разу не сострила при нем на эту тему, хотя, может, и зря: учитывая любовь писателя к черному юмору, это могло бы хоть ненадолго отвлечь его от боли.

Вдобавок к физическим мучениям Стива одолевала слабость, он не был уверен, что сможет снова взяться за перо — по крайней мере, пока находится под действием бесчисленных препаратов. И все-таки Кинг начал писать — ровно через пять недель после аварии. У Стива случались перерывы и подольше, только вот этот был вынужденным — и потому невыносимым.

Однако он и не предполагал, как трудно окажется снова вернуться к творчеству: «Поначалу у меня было такое чувство, словно я никогда раньше этим не занимался. Я как будто начинал все с чистого листа. Никогда не забуду ту жуткую минуту, когда мне показалось, что я разучился писать». Кинг не знал, в чем тут дело: то ли всему виной недостаток уверенности в собственных силах, то ли побочные эффекты от кучи разных препаратов притупили остроту восприятия, а может, он слишком долго не писал и растерял навыки. Стив работал по десять — пятнадцать минут — не дольше. Несколько дней прошло, прежде чем он набрался смелости и прочитал написанное… Фразы выходили слегка тяжеловаты ми, но Стива волновало другое: больше всего он опасался увидеть бессмысленную писанину, а этого, к счастью, не произошло.

От раза к разу Кинг вырабатывал привычку каждый день проводить за компьютером чуть дольше, пока не увеличил время работы до полутора часов. Из-за боли в сломанном бедре он не мог сидеть за рабочим столом — удавалось работать лишь за кухонным, да и то приходилось подкладывать несколько подушек. Он возобновил работу над автобиографическим произведением «Как писать книги», над которым трудился перед аварией.

Иногда Кинг писал на ноутбуке, иногда — от руки, вечным пером марки «Уотерман»: во-первых, так было удобнее, во-вторых, он мог дольше работать. И если раньше его пальцы буквально порхали над клавиатурой, то теперь пришлось сбавить темп, что не могло не отразиться на творчестве писателя. Работая по ночам, он не включал верхнее освещение, а зажигал свечу и творил при свете ее мерцающего пламени.

Творчество помогало ему вернуться к нормальной жизни — насколько это было возможно, учитывая обстоятельства, — а также позволяло отвлечься от невыносимых болей. В середине ноября Стив приступил к работе над «Ловцом снов».

Кинг, который давно привык распоряжаться собственной жизнью, самостоятельно принимая важные решения, вдруг осознал, что в его физическом состоянии это невозможно — ему оставалось лишь опереться на других. «Я стал крайне пассивным, — признавал писатель. — Если ты не в силах управлять собственной жизнью и зависишь от других людей из-за перенесенных травм, рано или поздно приходится смириться».

Впрочем, несмотря на все меры предосторожности, вскоре Стив увлекся обезболивающим, особенно оксиконтином, прописанным одним из врачей, который зашел проведать пациента после первой операции и заметил, что тот слишком зависит от капельницы с морфином. Кинг понял, что вновь скатывается в пропасть зависимости… Переломы и многочисленные операции давали о себе знать: без мощных препаратов он не справлялся с болью. Разница между теперешней ситуацией и его проблемами десятилетней давности заключалась в том, что на этот раз он полностью отдавал себе отчет в происходящем и поклялся: как только боль отступит, он откажется от наркотиков, второй раз в жизни.

Но пока он не был к этому готов: «Я принимал таблетки, потому что не мог без них обходиться, а позже продолжил их принимать, поскольку боль — понятие относительное. Та часть моего мозга, что подсела на наркотики, начала выдумывать боли, чтобы получить обезболивающее».

Вскоре после аварии из-за огромных доз морфина и целого набора других лекарств, призванных приглушить боль от трех многочасовых операций, которые Стив перенес в первую же неделю, у него начались галлюцинации. Однажды ему привиделось, что Том Гордон, персонаж недавно опубликованного романа, убил его семью, а самого Кинга уложили в больницу только потому, что тот знал о преступлении. Воспаленный разум убедил писателя, что игрок «Ред сокс» охотится за ним и хочет его убить.

Еще он воображал, что один из его посетителей похож на учителя физкультуры в белом тренировочном костюме и что он персонаж книги. На самом деле этот человек был хирургом-ортопедом, лечившим Стива. По словам Кинга, в больнице ему несколько раз казалось, что он сам — персонаж одной из собственных книг… «А страницы моих книг — весьма жуткое место», — признавал писатель.

30 сентября 1999 года суд присяжных признал Брайана Смита виновным по двум пунктам: нападение при отягчающих обстоятельствах и опасная езда. Смит не согласился с приговором: по его словам, он не совершал никакого преступления, а трагедия, случившаяся 19 июня, была «просто несчастным случаем».

Зато Стив и Тэбби остались довольны судебным решением. «Я считаю, что, приговорив Брайана Смита, большое жюри поступило правильно, и я очень им за это благодарен — не только как пострадавшая сторона, но и как гражданин штата Мэн, — говорилось в заявлении писателя. — Вердикт присяжных содержит мощный посыл: садясь за руль, мы берем на себя ответственность за жизни других людей и должны быть готовы понести наказание за преступную небрежность».

На случай если Смит или его родственники решат нажиться на мрачной истории голубого фургона, друг и адвокат Кинга Уоррен Силвер предложил Смиту продать фургон за тысячу пятьсот долларов, и тот согласился. Какое-то время Стив подумывал использовать машину для сбора средств в целях благотворительности — «испытайте свою силу за пять баксов», — но Тэбби его разубедила. В конце концов фургон отвезли на ближайшую автосвалку и уничтожили.

Очки Стива, найденные на переднем сиденье фургона Брайана Смита, оказались куда прочнее, чем тело их владельца. Проволочная оправа погнулась, но даже после удара фургона, несшегося на скорости сорок миль в час, стекла уцелели. Кинг не стал выбрасывать линзы, а просто поменял оправу.

Той осенью, когда он поправился и начал давать интервью, вернулось и его чувство юмора. Стив поклялся, что если к концу октября с его ноги не снимут фиксирующий аппарат, то на Хеллоуин он развесит праздничные гирлянды прямо на спицы устройства.

И еще он понял, что пора завязывать с болеутоляющим. Кинг осознавал, что его тело, за несколько десятилетий привыкшее к наркотикам и алкоголю, начинает придумывать новые боли, чтобы оправдать прием лекарств. «Ради получения препаратов я стал фабрикой по производству боли. Передо мной стоял выбор: перестать пить таблетки или возить прописанный мне викодин в большой тележке», — шутил он. Оставалось вытерпеть ломку. «Подобные препараты вызывают физическую зависимость. Мне понадобилось около двух недель. Я крутился и потел, мучился от бессонницы, не находил себе места… а потом все прошло».