Красавцы советского кино - читать онлайн книгу. Автор: Федор Раззаков cтр.№ 45

Как поведает широкой общественности сам основатель «Кинотавра» Марк Рудинштейн (в интервью журналу «Караван историй»), оказывается, на фестивале имелись пять секретных гостиничных номеров, которые предназначались для особых встреч и ключи от которых выдавались (впрочем, и теперь выдаются) только тем участникам фестиваля, которых Рудинштейн внес в особый список. Под встречами понимался интим: прелюбодеяния кинозвезд с путанами или с кем-то из гостей (как говорится, на выбор). Как пишет Рудинштейн:

«Лежит, например, чья-нибудь жена на пляже, приобретает загар и даже не подозревает, чем ее благоверный сейчас в одном из номеров занимается. А если и заподозрит что-то, то застукать муженька на месте преступления у нее нет никаких шансов. Номера комнат каждый год разные и известны лишь мне и еще двум надежным людям. Больше никому…»

Не пожалел мемуарист и многих своих недавних коллег по кинематографу, рассказав множество нелицеприятных фактов о них. Досталось и актеру, в котором многие узнали Олега Янковского (Рудинштейн зашифровал его под именем Народный). Цитирую:

«…На заре «Кинотавра» Михаил Лесин сказал при встрече:

— Слышал, просишь бюджетных денег на «Кинотавр». Я против: не смог ты собрать на своем фестивале элитное общество!

— Я подобной задачи не ставил. Для меня главное — достойно принять и накормить артистов. А уж какие они у нас — это не ко мне, скорее — к вам, — ответил я.

Но над словами Лесина задумался и пришел к выводу: у «Кинотавра» должно быть лицо. Красивое, благородное, любимое зрителем. И уговорил Народного, подозревая, что хлебну с этим «благородным лицом» по полной. Но тогда я еще не знал, насколько его экранный имидж — импозантного благородного красавца — не совпадает с его человеческой сущностью…

…Жадноват Народный, ох жадноват. Ни рубля в Сочи не тратит: единственный в гостинице «люкс» за девятьсот долларов в сутки ему оплачивает «Кинотавр». Приемы, устраиваемые в этом самом «люксе» для полезных Народному людей, — тоже. Нет, время от времени он делится со мной деньгами, которые щедро дают ему «поклонники таланта». Но эти суммы не покрывают даже ресторанных счетов Народного…

…В этот момент дверь в офис распахнулась и на пороге появилась журналистка — вся какая-то растерзанная. Я бросился к девушке и, схватив ее за плечи, заорал:

— Ты видела, кто на тебя напал? Кто это был?

— Еще бы не видеть! — девушка была зла, но не испугана. — Народный ваш! Я попросила интервью, он сказал — без проблем, надо только найти тихое место. И повел в номер. А там…

— Ты же видела, что он пьяный! — взорвался я. — Какого черта поперлась? Значит, так… Я дам тебе час на интервью с Депардье. И еще час — с Сильвией Кристель. Но ты забудешь об этой истории. Ведь ничего страшного не произошло?

Журналистка уже радостно улыбалась:

— Нет-нет, я убежала. А во сколько будет интервью?

— Встретимся завтра в двенадцать часов в офисе и все уладим…

…В номер вошла жена Народного:

— О, Марк, доброе утро. А мы на пляж, да, дорогой?

— Вы идите, а я пойду поработаю с бумагами… Присоединюсь к вам попозже, — сказал Народный и посмотрел на меня со значением.

Фраза «Пойду поработаю с бумагами» всегда значила у Алика следующее: «Дай мне ключ от одного из твоих пяти номеров».

Но надо отдать ему должное, Алик делает все, чтобы жена не узнала об изменах. В его роду женятся раз и навсегда… (Читаем в гороскопе: «Обезьяна выберет такую половину, с которой можно обо всем поговорить, сходить в театр, воспитывать детей, жить до старости. А бурные страсти, без которых Обезьяна прожить не может, обязательно будут, только на стороне. Мужчина-Обезьяна никогда не сделает жене больно, все свои амурные приключения он будет от нее тщательно скрывать». — Ф. Р.).

…Рядом послышались шаги. Мы, не сговариваясь, отступили в тень и увидели Народного, который о чем-то разговаривал с молодой украинской актрисой. Они подошли ближе, и вдруг Алик, бесцеремонно взяв девушку за лицо, спросил:

— Так что мы делаем сегодня вечером?

Я хорошо знаю этот его жест. Подвыпивший Народный переставал быть джентльменом. Обычно дамы смущались, но терпели. А эта девочка неожиданно твердо сказала:

— Уберите руку, иначе получите по морде.

Народный опешил. Актриса достала носовой платок, брезгливо вытерла подбородок и ушла…»

Короче, много чего рассказал известный продюсер об известном актере. Не пожалел даже его сына: поведал, как на одном из «Кинотавров» у того случился разлад с женой и его именитый отец слезно просил именно Рудинштейна вернуть беглянку сыну. Тот вернул, но при этом заметил: «Нелегко ей живется с истеричным мужем». И далее сообщил, что у сынка какая-то страшная зависимость, от которой его родители живут в постоянном страхе за него. Вот такой далеко не иконописный образ знаменитого артиста был нарисован его недавним коллегой по общему кинофестивалю. Правда, сам Народный всех этих откровений уже не увидел — к тому времени он ушел из жизни. Впрочем, об этом речь еще пойдет чуть ниже.

Во второй половине «нулевых» Янковский записал на свой счет еще несколько ролей в кино. Так, он снялся в сериале «Доктор Живаго» (2006), а в большом кино отметился ролями в фильмах «Анна Каренина» (2007), «Райские птицы», «Без вины виноватые» (оба — 2008), «Стиляги», «Царь» (главная роль — митрополит Филипп) (оба — 2009). Два последних фильма оказались последними в жизни именитого актера. Причем оба — типичные продукты либерального течения в российском кинематографе. И оба сняты режиссерами-евреями: первый — Валерием Тодоровским, второй — Павлом Лунгиным.

В «Стилягах» поется осанна советским стилягам — «захребетникам», противопоставлявшим себя рядовым советским трудягам, которых стиляги именовали не иначе как «жлобами» (собственно, точно так же относятся нынче к простым россиянам и режиссеры-либералы, являясь наследниками тех самых «критиков», на засилье которых сетовал сто лет назад А.П. Чехов). Янковский играл в этом фильме небольшую роль дипломата, папаши одного из этих «стиляг».

В «Царе» у Янковского была уже центральная роль — митрополит Филипп (Федор Колычев), который выступал против жестокостей, творимых царем Иваном Грозным. Фильм по сути своей не является чисто историческим, он — пропагандистский. Это своего рода манифест современных либералов, которые, изобразив из российского царя какого-то недоумка и упыря, залившего страну кровью, обращаются к обществу: дескать, бойтесь таких упырей на троне, берегите демократию как зеницу ока. Между тем это еще вопрос, кто больший упырь — Иван Грозный, который расширял Россию и выкорчевывал «ересь жидовствующих», или любимец либералов «демократ» Борис Ельцин, который раздербанил некогда великую страну, расстрелял парламент, развязал две чеченских войны и раздал госсобственность в руки олигархов.

Но вернемся к фильму «Царь».

Он только вышел, а над ним уже начали ломаться копья. Причем симптоматично, что с одной стороны (хулители фильма) встали люди со славянскими фамилиями, с другой (защитники) — с еврейскими. Первые писали: