Невероятная история индийца, который поехал из Индии в Европу за любовью - читать онлайн книгу. Автор: Пер Дж. Андерссон cтр.№ 38

– С удовольствием, – отвечает Пикей, привыкший к вниманию журналистов и знающий, что публичность идет только на пользу неизвестному бедному художнику.

Через пару дней интервью публикуют в Kabul Times. На фотографии Пикей держит свой рисунок, на котором изображены изможденная черная женщина и такой же изможденный ребенок рядом с Девой Марией, кормящей грудью белокожего и упитанного младенца Иисуса. Заголовок гласит: «“Лица привлекают меня”, – утверждает индийский портретист». Текст лестный и в то же время удивительный:

«Прадьюмна Кумар Маханандиа – так зовут необычного гостя, посетившего редакцию Kabul Times на прошлой неделе. Во время своего кругосветного путешествия молодой индийский портретист на две недели заехал в Кабул. “Больше всего меня привлекают лица. Они притягивают внимание, сводят с ума и вдохновляют”, – говорит достойный и скромный Маханандиа.

Его главная цель – отобразить страдания людей, чтобы искоренить несправедливость и неравенство. “Все равно, бедны мы или богаты, – всем нам чего-то не хватает”, – говорит он.

Он зарабатывает на жизнь карандашными набросками. “Я бы хотел заниматься портретами и миниатюрой. Наброски – это побочный бизнес, чтобы свести концы с концами”, – объясняет он.

“Зарабатывать себе на жизнь для художника так же важно, как создавать великое искусство”, – говорит Маханандиа, и голос его звучит очень уверенно…»

Собственное высказывание вызывает у Пикея смех. Он что, правда так сказал? Наверное. Он читает дальше:

«Молодой художник впервые в Кабуле и потрясен красотой Дворца. Он уже встретился с несколькими кабульскими живописцами и очень впечатлен их талантом и работами. Когда-то Маханандиа изучал естественные науки, но потом бросил их и занялся искусством, в которое влюблен с трех лет.

Маханандиа убедился, что “лишь немногие готовы вкладывать деньги в натюрморты или современную живопись, зато никто не против заплатить немного денег за портрет. В каждом есть капля нарциссизма, вызывающего желание быть увековеченным. Идеальная комбинация для таких художников, как я, которые должны зарабатывать себе на жизнь”».

Заметка привлекает внимание. Люди на улице оборачиваются ему вслед, показывают на него, некоторые с ним здороваются. Журналист снова приходит к нему в гостиницу и предлагает выставить его рисунки в редакционной столовой. Пикей, многообещающий индийский портретист, развешивает в столовой свои рисунки и с удовольствием наблюдает, как журналисты их рассматривают. Главный редактор покупает несколько. За хорошие деньги. Очень хорошие.

Теперь он может спокойно доехать до самой Европы.

На днях тот самый немец вернул ему велосипед, который привез в Кабул в своем фургоне. Теперь велосипед стоит перед гостиницей, но выглядит неповоротливым и старым, так что Пикей решает купить на заработанные деньги в одной из мастерских на Чикен-стрит новый.

В обмен он отдает свой старый Raleigh, а разницу доплачивает из денег, добытых рисованием и кровью.

Новый велосипед красного цвета.

Две недели Пикей проводит в Кабуле, встречает старых друзей и знакомится с новыми. Хоть он и выделяется своей темной кожей на фоне других путешественников, он – часть тусовки. Он много размышляет о том, почему они его приняли. Помимо того, что он носит ту же одежду и ведет себя в том же стиле, а также хорошо говорит по-английски, дело еще, как он считает, в умении рисовать: альбом для эскизов и карандаши – вот его пропуск в мир белых путешественников. Он стал их талисманом, экзотическим и причудливым цветовым пятном в пестрой среде бунтующего, но благополучного западного среднего класса.

Со своим альбомом для эскизов на столе и карандашами в кармане рубашки он сидит на маленьком табурете, его угощают чаем, цыпленком, рисом и йогуртом. Каждый вечер он кочует из ресторана в ресторан, болтает с другими странниками, рисует афганцев на улице и белых путешественников в кафе.

Среди путешествующих царит ощущение свободы, чувство, что все возможно, обо всем можно говорить и каждый имеет право на свое мнение. Это совсем не похоже на Индию, где люди постоянно пытаются выяснить твое происхождение и статус. Путешественники в закусочных и на Чикен-стрит стали его новой семьей. Кажется, что все они – братья и сестры, друзья, которые пойдут друг за другом в огонь и воду, свободные от традиций и предрассудков.

Во время вечерних трапез, бесед и зарисовок он узнает, что многие люди с Запада, одетые как он, ищут то, чего у них нет, несмотря на все благополучие.

– Заводы работают на полную мощность, у всех есть работа, все едят досыта, и мы окружены вещами, которые нам не нужны, – объясняет американец, его визави в чайной.

Американца зовут Крис, он из Калифорнии, и, по его словам, дух противоречия, возникший в благополучной скуке пригородных особняков, перерос в недовольство несправедливой войной, которую ведет их родная страна. Молодежь, выглядящая так же, как его кабульские друзья, однажды собралась в городском парке, протестуя против создавшейся ситуации.

– В этом парке победила любовь, – рассказывает Крис. – А потом любовь завоевала весь город, захватила страну, закончила войну и распространилась на весь мир. Поэтому мы здесь, – заключает он. – Оглядись, вокруг тебя – любовь во плоти. Такие люди, как мы с тобой, могут положить конец мировой ненависти. Мы – армия дезертиров. В дулах наших винтовок – цветы. Вчера Америка, сегодня Кабул, завтра Индия, а потом весь мир, – утверждает он.

Пикей думает о ненависти и недоверии, которым оказались нипочем проповеди Махатмы Ганди. Его стране нужны паломники любви. Индийцы, проповедующие любовь так, как ее понимают брахманы, – ложные пророки. «Если бы брахманы поняли, что такое человечность, с такими, как я, не обращались бы настолько плохо», – думает Пикей. А хиппи, напротив, живут согласно своему учению.

Сидя на кровати в гостиничном номере, он пишет Лотте письмо, а снаружи мусульман зовут с минарета на вечернюю молитву. «Из своего окна я вижу покрытые снегом горы, – пишет он, – но холод не способен остудить мое сердце, потому что его всегда согревает твоя любовь. Тепло твоей любви и верности дает мне силы жить».

Он не спешит продолжить путешествие. Сначала надо немного отдохнуть, познакомиться с другими странниками и собрать больше советов о том, по какой дороге двигаться. Кроме того, в Иран нужна виза, и ее получение может затянуться – тем более он еще не был в иранском посольстве и не подал заявку. Иранское посольство в Нью-Дели отказало ему в визе, и он боится получить новый отказ. И как быть, если его опасения оправдаются? Ехать на велосипеде через Советский Союз? А если это запрещено?

В одной гостинице с Пикеем живет австралийка Сара. Они часто сидят во второй половине дня на деревянных стульях в холле и беседуют о путешествиях, Индии и жизни. Со всех минаретов Кабула мусульман сзывают к молитве, зов проносится между домов по узким улочкам. Сгущаются сумерки, жалюзи в магазинах на Чикен-стрит опускаются на ночь. Они долго говорят и забывают сходить поесть, пока рестораны еще открыты. Они замечают, что голодны, когда уже слишком поздно, потому что в Кабуле рано ложатся спать, и теперь все закрыто. Но какая разница, если столько всего хочется обсудить.