Рассмешить богов - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Панкеева cтр.№ 36

В работе Витьке везло еще меньше, чем в личной жизни. Начав свой трудовой путь с грандиозной авиакатастрофы, за что его тут же выгнали с лишением лицензии, младший Кангрем сменил множество профессий и занятий, начиная с боев без правил, стоивших ему зубов и селезенки, и заканчивая фантастической прозой, над которой до сих пор потешались все знакомые.

Годам к сорока он остепенился и прибился к агентству «Каппа», где и трудился по сей день. То ли понравилось, то ли махнул рукой на свою непутевую жизнь и решил, что ничего лучшего все равно не светит. Но даже там ему постоянно попадало от начальства за перерасход казенных средств. Прикрытием агента Кангрема служила убогая лавочка, торговавшая чем попало — от сигарет до боеприпасов, и лавочка эта постоянно пребывала на грани разорения, так умело Витька вел свой нехитрый бизнес. Пожалуй, если бы на должность полевого агента «Каппы» было хоть одним претендентом больше, незадачливого лавочника уволили бы и отсюда.

— Вот ты просил, — кратко сообщил Дэн, кивая на это угрюмое создание. — Витька Кангрем. А это Макс, мой двоюродный брат. Вы наверное, знакомы, только не очень друг друга помните.

Тяжелая, квадратная челюсть Витьки несколько раз шевельнулась, — видимо, так у него протекал мыслительный процесс.

— Не, — произнес наконец он. — Не помню. У тебя этих двоюродных огромная орава, и я в них путаюсь. Макс — это который актер?

— Актер — это его отец, а Макс — твой коллега из агентства «Дельта».

— А-а! — возрадовался «коллега», достигнув наконец согласия со своей памятью. — Дошло! Ты чем-то похож на своего предка в старых фильмах, вот я и спутал. Ты тот Макс, у которого Ресс вечно права одалживает? Ну здорово.

Рукопожатие Витьки полностью подтверждало первое впечатление. А первой мыслью Макса при виде Дэнова дружка было: «Если б этого Витьку да лет двадцать назад в нашу службу, мы б его пропихнули в корпус паладинов…» К сожалению, когда они виделись в последний раз, Витьке было лет восемнадцать и задатков будущего паладина в нем тогда не было заметно. Сейчас же перед региональным координатором сидел массивный дядька полутяжелого веса, вполне способный управиться как с полным комплектом боевых доспехов, так и с подобающим жеребцом.

— Ты, я вижу, даже не потрудился переодеться, — заметил Дэн, демонстративно поддев пальцем прореху на Витькиной вытертой кожанке. Из-под куртки выглядывала замусоленная трикотажная майка, криво зашитая в нескольких местах неумелой мужской рукой. — Вить, а ваше начальство не перегибает палку, заставляя вас выглядеть не богаче коренного населения? По-моему, даже коренное население свои тряпки стирает и штопает.

— Иди на фиг! — огрызнулся Витька. — Много б ты понимал в обычаях коренного населения! Толком выстиранная и заштопанная одежда означает наличие в доме женщины, а если мою гипотетическую женщину никто не видит, значит, я ее прячу. А если прячу, то она либо мутантка третьей степени или выше, либо, наоборот, полностью здорова и подлежит сдаче в городской генофонд… Там знаешь какой дурдом, на этой гребаной Каппе… Мне только конфедератов с обыском не хватало! Чтоб приперлись искать спрятанную женщину и нашли контрабандное бухло да прикрыли к чертям мою лавочку.

— Это что, серьезно насчет городского генофонда? — подивился Макс, присаживаясь. — А если она будет против?

— А кто ее спрашивать будет? Единственный выбор, который есть у здоровых, — это выбор партнера из предложенных таких же здоровых. Круто, конечно, но конфедератов тоже можно понять — человечество вымирает как вид, и надо хоть как-то с этим бороться.

— А ты тоже… — хихикнул Дэн, — пополняешь генофонд?

— Щас, разбежался.

— А вас там что, не проверяют? Ты же здоровый как бульдозер. Пара анализов — и да здравствует Витек, лучший производитель Пятого Оазиса!

— А вот! — Грубиян Витька торжествующе продемонстрировал отсутствующему здесь городскому генофонду крупную и увесистую фигу. — Я официально признанный мутант. С меня даже взяли подписку о неразмножении.

— И сколько тебе это стоило? — вежливо поинтересовался Макс, ожидая, когда же ему дадут завести разговор о том, ради чего он и попросил Дэна свести его с Витькой.

— Абсолютно легально, — засмеялся агент. — Ты ж видишь, я рыжий.

— И что?

— Я единственный рыжий на Каппе. Уж не знаю, то ли они там все вымерли и никто не помнит, что они вообще были, или их и до Падения не было. Меня проверили, обнаружили, что рыжесть у меня наследственная, а во всем остальном я нормальный, и выдали документ, где значится, что я мутант первой степени. Все законно. Я могу жить на окраине города с наружной стороны стены и не имею права размножаться. А начни я стирать свои шмотки каждый день, мигом заподозрят, что я завел себе бабу и незаконно размножаюсь.

Региональный координатор в душе согласился, что такого беспредела нет даже в Мистралии, и порадовался, что с него самого никто не догадался в свое время взять подписку о неразмножении, после чего перешел к делу:

— Я вот что хотел спросить. Помнишь монету, которую ты привез с Каппы и подарил Рессу?

— Не припоминаю… — начал Витька, но Дэн тут же на него наехал:

— Не ленись, напряги память, это важно!

— Да вы что, припухли? — возмутился друг детства. — Я вам каждую проходящую через мою кассу монету должен помнить?

— Вот эта, — продолжал настаивать Дэн, предъявляя упомянутый образец каппийской валюты. — Ты сказал, что тебе ее кто-то дал… кто-то странный.

— Убей не помню… Помню только, Ресс пощупал и сказал, что в ней присутствует нехорошая аура от прежнего владельца.

— И все? Больше ничего о прежнем владельце?

— Ничегошеньки. Я хотел выкинуть, а Ресс сказал, что лучше он спрячет, вдруг кто-то несведущий найдет и беду на себя накличет. И больше мы об этой монетке не вспоминали. А на кой оно вам понадобилось, лет пять уже с тех пор прошло. Раньше спросить не могли?

— У тебя есть какие-нибудь гипотезы о ее происхождении? — без особой надежды поинтересовался Макс и, разумеется, никаких гипотез не услышал. Зато услышал, что они с Дэном точно-таки припухли, как и вся их ненормальная семейка, раз думают, будто простой смертный по одному виду несчастной монетки, которых на Каппе пруд пруди, что-то им об этой самой конкретной монетке может рассказать. Разумеется, Макс не смолчал и ехидно заметил, что лично знает одного господина, который без всякой магии способен высказывать гипотезы и делать выводы, хотя от агента Кангрема отличается только коэффициентом интеллекта.

— Брек! — весело закричал Дэн, тут же подхватываясь с места. — На этом ругню закончим и пьем чай. Да, Витек, чай, не смотри на меня так. Хочешь спиться — твое дело, но без моего участия. Мало тебе вчерашнего бардака у Гаврюши? Совесть бы имел, алкаш несчастный, мой бестолковый тесть и без твоего дурного влияния не особо следит за здоровьем…

— Да понимаешь… — Витька сокрушенно взъерошил огромной пятерней свои огненные кудри. — Я, собственно, и не собирался… Один мужик из католической миссии меня попросил познакомить, он еще в молодости фанател от «Вредных ископаемых»… А он такая пьянь, этот Жан, даром что священник… Вот и получилось… Я на работе, чтоб ты знал, вообще не пью. То, что они там на Каппе из своих радиоактивных опилок гонят, пить невозможно, печень отваливается. А дома всем почему-то кажется, будто я спиваюсь, потому что только дома и пью.