Друг мой, враг мой... - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 32

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Друг мой, враг мой... | Автор книги - Эдвард Радзинский

Cтраница 32
читать онлайн книги бесплатно

Тут Коба спохватывается и начинает рыться в узелке. Потом торжественно передает Каменеву… носки!

– Не надо, – улыбается Каменев. – В Петрограде не холодно. – И великодушно возвращает носки Кобе.

(В это время повсюду перестали топить – и в поездах тоже. В вагоне было пронизывающе холодно. Бедный мой друг, так и не привыкший в ссылке к холоду, мучился, мерз. Тогда Каменев отдал ему свои единственные теплые носки.)

– Спас ты меня, друг, спасибо. – Коба целует Каменева влажными губами…

Кто бы мог представить, что вот этот полузамерзший, несчастный Коба расстреляет почти всех встречавших его на перроне. И самого Каменева, с которым целовался, и его двух сыновей и жену. Она была тут же, на вокзале, эта барственная дама. Сестра Троцкого…

Сколько раз потом мне придется вспоминать историю Революций и столько же раз – вопль на гильотине несчастного французского революционера: «Революция – бог Сатурн, пожирающий своих детей. Берегитесь! Боги жаждут!» Но про это «Берегитесь!» мы забыли. Мы почему-то были уверены: история, как смерть, нас не касается. Она про других. Впоследствии мы будем говорить об этом с Бухариным в камере. Два старых революционера, отправленных третьим – Кобой в революционную тюрьму.

…Уже давно нет Бухарина, давно нет Кобы. А я все живу, не переставая страдать и надеяться…

А тогда жена Каменева строго взглянула на мужа, прервав благодарности Кобы:

– Нам пора.

Но тот сказал:

– У нас с Кобой есть одно важное дельце… А ты, киска, – смешно: он называл киской эту львицу, злую, яростную, волевую деспотку, – бери извозчика и жди меня дома. – И весьма повелительно обратился к Молотову: – Давайте-ка, батенька, садитесь с нами. И указывайте путь. Мы с товарищем Кобой едем к вам в редакцию…

На крыльях автомобилей, выделенных для встречи туруханцев, лежали солдаты с винтовками, исполняя роль новой почетной охраны.

Я, Коба и Молотов теснились на заднем сиденье, сам же Каменев сел рядом с шофером.

– Откуда автомобиль? – любознательно спросил он у шофера.

– Из царского гаража забрали. На ем Николашка ездил. Его хранцуз-шофер обслуживал, нынче он в бегах. Таперича я.

– А где царь? – поинтересовался Коба.

– В Царском под охраной. И вся семейка с ним.

– Надо же… – прыснул в усы Коба. – Трудно привыкнуть после Курейки – ездить царем…

Несмотря на морозец, на улице было множество людей. Из многих кафе прямо на тротуар были вынесены столики, за ними сидели солдаты с красными повязками, пили чай с калачами, хрустели сахаром вприкуску. «Спасителей Революции» было положено бесплатно поить чаем. Несмотря на утро, по улицам уже брели толпы вооруженных и безоружных людей. И эти толпы все время пели. Революция очень музыкальна. Революционные песни сменялись криками «ура!», крики – революционными песнями. У этих горланящих, еще вчера слоняющихся без дела толп теперь появилась внятная, счастливая цель – искать «народных палачей – полицейских и жандармов» и «окопавшихся контрреволюционеров». По всей столице шли теперь устроенные нашим Советом обыски и аресты представителей прежней власти.

Помню, я возглавлял один из таких обысков. Это была квартира князя Г., директора одного из хозяйственных департаментов. Старик-князь величественно восседал в кабинете за столом и, не обращая на нас внимания, читал книгу в роскошном переплете. Я оставался с ним, пока мои солдатики, как-то робея, пошли обыскивать комнаты. Потом вернулись. И тогда князь, не глядя на них, спросил:

– Закончили, господа?

– Закончили, точно так, – сказал солдатик.

– Тогда часы мои, те, что лежали на камине в гостиной, не изволите ли положить на место?

Я понял: мерзавец нарочно их оставил на камине, точно зная, что его золотые часы солдатики непременно сопрут.

– Отчего же не положить… положим, – смущенно ответил один из солдат и вынул их из кармана, потом, вздохнув, прибавил: – Хоть за труды дайте на чай, барин?

Князь насмешливо посмотрел на меня:

– Если ваш начальник не возражает…

Я готов был провалиться сквозь землю, но… промолчал. Уж очень хотели денег солдатики. И он положил деньги на стол…

Да, уважение к барам еще не прошло у одних. Зато в других уже полыхала революционная ярость.

По дороге Каменев попросил остановить автомобиль у сгоревшего охранного отделения, хотел насладиться… Коба с усмешкой, молча смотрел на обугленные, все еще дымящиеся развалины. В это время из дома напротив выскочил некто очень высокий, дородный, в дорогой шубе, понесся по тротуару вдоль шагавшей по проезжей части толпы.

– Лови! Уйдет, паскуда! – кричал выбежавший за ним маленький матросик.

Тотчас кто-то вырвался из толпы и умело подставил ножку бежавшему. Тот плюхнулся в грязь в своей роскошной шубе.

Матрос подоспел, поднял его за воротник и теперь крепко держал за шиворот. Толпа окружила их. Тот, в шубе, был очень высок и, должно быть, силен. Но почему-то покорно стоял. Лицо, измазанное грязью, торчало над толпою.

– Этого сукина сына, граждане, я знаю, – громко крикнул матрос в толпу, – я долго его искал. Он лично меня допрашивал. В зубы мне тыкал. А таперича вот я его. – И, подпрыгнув, ударил высокого кулаком по зубам. Тот молча сплюнул зубы кровавыми губами.

– Большой ты был начальник, ваше благородие? – закричал матрос. – Плохо тебе сейчас? Отвечать будешь?

Высокий молчал, и матрос, снова подпрыгнув, еще раз ударил кулаком.

– Плохо, – прошептал тот, опять сплевывая.

В этот момент он заметил нас. Глаза его с мольбой уставились… на Кобу! Коба отвернулся, но было поздно. Высокий вырвался из рук матросика и бросился к нему. Я слышал его шепот:

– Спасите! Вы можете!

Коба оттолкнул его и как-то удало, весело крикнул в толпу:

– Бей гниду, братцы, – и мне торопливо: – Что стоишь? Бей гада!

Я, как всегда, исполнил. Бросился на шубу, столкнул его в грязь, но тотчас отскочил, и вовремя. Жадная до расправы толпа набросилась, добила.

Высокий лежал в грязи в своей шубе. Кто-то, мгновенье назад бивший его, наконец поинтересовался:

– За что его?

Из толпы ответили:

– Кто ж его знает… Он таперь неживой, не ответит.

Матрос объяснил:

– В сыскном – бо-ольшой чин! Ишь шуба какая. Да что ж добру пропадать, православные. – И он деловито начал снимать с мертвеца шубу.

Именно тогда я впервые начал догадываться о тайне Кобы.

Мы приехали на Мойку. В кабинете Молотова состоялся разговор…

Коба снял черное пальто. Под ним оказался поношенный пиджак, косоворотка, брюки, заправленные в валенки. Каменев тоже повесил пальто, оставшись в отличной тройке (такую впоследствии я увидел на Ильиче.) Не хотел быть похожим на народ. Был прав. Главное свойство нашего народа – «своих» не уважать.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию