Богини советского кино - читать онлайн книгу. Автор: Федор Раззаков cтр.№ 78

На съемках фильма «Вавилон ХХ» украинского режиссера Ивана Миколайчука, где Полищук исполняла главную роль, она получила ряд серьезных травм, с которыми впоследствии люди свяжут ее преждевременную кончину. Дело в том, что по ходу фильма актрисе пришлось часто скакать на лошади, а она до этого никогда верховой ездой не увлекалась. В итоге, прежде чем Полищук приноровилась к своему скакуну, тот ее несколько раз сбросил на землю. Падения были весьма болезненными, но актриса превозмогала боль, поскольку простои грозили срывом съемок. Поэтому съемки она продолжила, но, когда вернулась из Киева в Москву, тут же слегла — у нее разболелся позвоночник. Однако долго лежать ей не довелось — в силу ее тогдашней востребованности актрисе вновь пришлось впрягаться в новую работу.

Лично я запомнил Любовь Полищук по двум тогдашним фильмам: детективу «Золотая мина» и приключенческой ленте «Приключения принца Флоризеля». Причем в обоих картинах ее партнером опять был актер Олег Даль.

В «Золотой мине» он играл роль матерого бандита, который бежит из тюрьмы и пытается восстановить отношения со своей бывшей пассией Ларисой, роль которой и исполняла Полищук. Но женщина отвергает ухаживания бывшего возлюбленного. В «Принце Флоризеле» ситуация была в чем-то похожа: Полищук вновь пришлось играть роль возлюбленной матерого бандита, только на этот раз его роль исполнял другой актер — Донатас Банионис в роли Клетчатого. А Олег Даль в этом фильме исполнял роль принца Флоризеля, который охотится за Клетчатым, и помогает ему в этом именно героиня в исполнении Полищук.

Не стояла на месте и личная жизнь Любови Полищук. Правда, назвать ее благополучной язык не поворачивается. В течение нескольких лет актриса крутила роман с известным цыганским актером Сергеем Сандуленко и была не против выйти за него замуж. Но он этого не хотел, вернее, не мог, поскольку давно был обручен со своей землячкой из знатного рода. В итоге Полищук опять осталась одна. После этого какое-то время за ней ухаживал популярный актер Валентин Гафт, но из этих отношений тоже ничего путного не вышло.

В самом конце 70-х Полищук покидает мюзик-холл и какое-то время сидит без работы. Жили они тогда с сыном в крошечной съемной комнатке в коммуналке рядом с метро «Белорусская». По словам А. Макарова:

«Там не оказалось даже кровати, спали на полу. Пока мама какое-то время сидела без работы, уйдя из мюзик-холла, она каждый вечер сама укладывала меня спать. Горит ночник, мама читает книжку: „Доктора Айболита“ или рассказы Дональда Биссетта — вот оно, счастье! В моей памяти эта картинка отпечаталась очень ярко.

Но вскоре дела мамы пошли в гору, она устроилась в Москонцерт, стала уходить на работу. В соседней комнате жила инвалид второй группы тетя Валя Тушканова. Она была чертежницей, работала на дому. Мама оставляла меня с ней.

Тетя Валя приохотила меня к чтению, и я стал глотать книгу за книгой. Когда пошел в школу, меня освободили от уроков чтения и литературы: я прочитал все, что требовалось по программе. К тому времени мы с „Белорусской“ перебрались в скромную квартирку в Чертаново. Отдала меня мама не в обычную школу, а в интернат: она много концертировала, каждый день готовить еду, стирать, убирать и вытирать сопли сыну ей было некогда. Интернат не стал для меня потрясением. Я рос общительным, самостоятельным, независимым, ничего не боялся, к бабушке в Омск на летние каникулы летал один, как взрослый. Мама привозила меня в аэропорт, договаривалась с кем-нибудь из пассажиров, чтобы присмотрел в полете за ее мальчиком, и уезжала. А в Омске меня уже встречала бабушка…»

Проработав какое-то время в Москонцерте, Полищук затем перешла в труппу Московского театра миниатюр. Первое время на драматической сцене ей работалось трудно. Сама она вспоминала об этом следующим образом:

«Ломки были сильные. Я не умела работать без микрофона и, думая, что меня не слышно, форсировала звук, постоянно срывая себе голос. Я ломала декорации и зашибала партнеров. В мюзик-холле приходилось выступать на огромных площадках, а тут маленькая театральная сцена, да и ростом меня Бог не обидел, и если я прыгала из одной кулисы, то сразу же улетала в другую (рост актрисы был 1 метр 75 сантиметров. — Ф. Р.).

С другой стороны, работа на эстраде мне многое дала. Например, умение общаться со зрителем. Я часто замечала, что многие большие драматические актеры как-то скукоживаются, оставаясь один на один с публикой. Мне же это удается легко».

В это же время Полищук с сыном сменили место жительства: наконец получили от государства отдельную двухкомнатную квартиру на улице Цандера, в доме, который в народе называли «Великая Китайская стена». Он был длинным, напоминал упавший на бок небоскреб. Сына актриса перевела в новый интернат — № 16 рядом с метро «ВДНХ».

В 1983 году наконец устроилась и личная жизнь актрисы: она вновь вышла замуж. На этот раз избранником Полищук оказался ее одногодок — художник-анималист Сергей Цигаль. Он являлся внуком известной советской писательницы Мариэтты Шагинян (сын ее дочери — Мирэль Яковлевны). В свое время, имея диплом биолога и хорошую работу, он, вопреки логике, бросил все и поступил в Строгановское училище (его родители были художниками, а бабушка — писательница Мариэтта Шагинян). Со своей будущей женой Сергей познакомился в Театре миниатюр, когда пришел на спектакль «Хармс! Чармс! Шардам!», в котором Полищук исполняла сразу несколько ролей. По словам актрисы:

«Он герой, потому что стоически выносит мой характер: я же безобразно вспыльчива. Если бы не его терпение и чувство юмора, мы бы давно разошлись. К тому же он великолепный рассказчик и очень нескучный человек. Это ведь просто ужас — сколько вокруг скучных мужчин!..»

Вспоминает А. Макаров: «Мама всегда была красавицей и пользовалась бешеным успехом у мужчин. В нашем доме не переводились букеты. А один из ухажеров, видимо, с серьезными намерениями, даже подарил мне велосипед „Орленок“. Всем им мама предпочла не слишком известного художника Сергея Цигаля. Я впервые увидел его на праздновании Нового года и был удивлен: у Сережи очень специфическая внешность, огромный нос, усугубленный прической с бакенбардами. Сначала у меня в голове не укладывалось, как красавица могла полюбить такое чудовище.

— Как тебе Сережа? — спросила мама.

— Ничего мне Сережа, нормально.

В голове пока, кроме носа, ничего не отложилось…»

После свадьбы молодая семья стала жить в 18-метровой квартире Полищук на улице Цандера, хотя у Цигаля был роскошный родительский дом на Арбате. Но его отец с матерью не захотели брать к себе невестку с сыном, поэтому молодые жили хоть и в тесноте, но не в обиде.

На момент нового замужества матери Алексею было уже 11 лет. По его же словам, он «всегда был нагловатый, хамоватый, не любил математику и интересовался только гуманитарными предметами». Его школьный рекорд — 48 двоек за неделю. Все они были проставлены в дневник, который Алексей решил спрятать от матери и отчима. Но последнего провести не удалось, и правда вскрылась. После чего отчим устроил пасынку «веселую жизнь». Вот как Алексей вспоминает об этом: