Жюль Верн - читать онлайн книгу. Автор: Геннадий Прашкевич cтр.№ 72

Конечно, Этцель и не ожидал того, что по роману Жюля Верна в будущем станут изучать историю освободительной борьбы греков. Но Жюль Верн о героях-греках даже не вспомнил. Он написал типичный приключенческий роман о маниотах, заселявших в те годы извилистые мысы, берега заливов и многочисленные мелкие островки Южной Греции. Полуварвары, по определению самого Жюля Верна, маниоты всегда дорожили личной свободой. Покорить их не удалось ни турецким янычарам, ни греческим жандармам. Они без разбору грабили все проходившие мимо их берегов суда, независимо от флагов, развевавшихся на мачтах. Николай Старкос, главный герой романа, любил свой край, знал все его скалы и отмели, его отца замучили турецкие янычары, мать страстно жаждала отмщения, но сын сбежал из дому и… занялся пиратством.

А чем еще заняться в столь диких краях?

«Трудно найти более пустынную и унылую местность, чем побережье мыса Матапан до последней бухты залива. Здесь нет ни апельсиновых, ни лимонных рощ, здесь не произрастают ни шиповник, ни олеандр, ни арголидский жасмин, здесь не встретишь ни толокнянки, ни смоковницы, ни тутовых деревьев — словом, никакой пышной растительности, которая придает прелесть многим областям Греции. Здесь не увидишь ни златоцвета, ни платана, ни гранатового дерева на фоне темной стены кипарисов и кедров. Повсюду голые обожженные солнцем скалы вулканической формации, готовые при первом подземном толчке низвергнуться в воды залива. Словно колючий чертополох торчат по берегам кактусы, похожие на маленьких облезлых ежей. Чахлые кривые кустарники, пересохшая трава не в силах прокормить даже коз, столь умеренных и нетребовательных в еде…»

А еще на этих бесприютных берегах кипит торговля рабами!

«В те времена в Аркассе имелся "батистан" — невольничий рынок, подобный тем, какие встречаются теперь только в некоторых городах берберийского побережья. Аркасский батистан вмещал около сотни невольников — мужчин, женщин и детей, захваченных во время последних турецких набегов на Пелопоннес. Невольники беспорядочно толпились на открытом дворе под лучами палящего солнца, и их изодранные одежды, скорбные позы, лица, исполненные отчаяния, много говорили о том, что им пришлось выстрадать. Обездоленные, утолявшие голод скудной и скверной пищей, а жажду — грязной водой, они держались семьями, но лишь до тех пор, пока прихоть покупателя безжалостно не отрывала жен от мужей, детей от родителей. Они способны были вызвать самое глубокое сострадание у всех, кроме приставленных к ним стражей — жестоких "баши", не знавших никакой жалости. И все же надежда на освобождение не покидала пленников. Если, приобретая их, покупатели совершали выгодную сделку, то не менее выгодную сделку они могли совершить и — возвратив рабам свободу, разумеется, за крупный выкуп…»

Этцель обеспокоенно следил за падением интереса к книгам Жюля Верна.

Теперь писатель часто повторялся. Многие сюжеты, предлагаемые им, казались вымученными. Тем не менее в январе 1883 года Этцель перезаключил договор еще на 20 лет. Он понимал, что Жюль Верн все равно остается популярным, к тому же надеялся на новый задуманный им роман («Матиас Шандор»), герой которого должен был стать, по уверениям писателя, настоящим графом Монте-Кристо его «Необыкновенных путешествий».

Испытывая творческие затруднения, Жюль Верн придумывает новый прием.

Надо комбинировать! Надо постоянно комбинировать! Надо уже известные сюжеты использовать в новых сочетаниях. «То ли меня толкает к этому инстинкт драматурга, то ли желание вновь и вновь захватить публику, — пишет Жюль Верн Этцелю. — Сейчас я чрезвычайно увлечен своим "Монте-Кристо", но Вы сами понимаете, что интриговать избалованных читателей на протяжении трех томов теми средствами, какие у нас имеются, сложно…»

В мае 1867 года в городе Триесте бродяги Саркани и Зироне случайно поймали почтового голубя с зашифрованной запиской. Опять криптограмма! Этцель, наверное, поморщился, дойдя до этого места. С помощью бродяги Саркани, вошедшего в доверие к графу Матиасу Шандору, полиция устанавливает, что предназначалась зашифрованная записка другому графу — Ладиславу Затмару, в квартире которого частенько встречались два очень подозрительных венгра: профессор Иштван Батори и граф Матиас Шандор. «Все готово, — гласила расшифрованная в полиции записка. — Ждем распоряжений из Триеста. Получив сигнал, все поднимутся за независимость Венгрии».

С 1699 года Венгрия присоединена к Австрии. По условиям Карловицкого договора образовавшееся при слиянии государство Австро-Венгрия объявлено вечным и неделимым.

Такое в истории, конечно, уже не раз случалось, но графа Матиаса Шандора это не утешает.

Заговор! Самый настоящий заговор!

К несчастью для графа, верх одерживают предатели.

Заговорщики попадают в руки врагов, их заключают в неприступную крепость, из которой им все-таки с трудом удается бежать.

Страницы, посвященные побегу, несомненно, лучшие в романе.

Через 15 лет в тех же самых местах появляется некий загадочный доктор по имени Антекирт. Об этом докторе по берегам Средиземного моря ходят самые невероятные слухи. Может, он пират… А может, король какого-то африканского государства… А может, опасный политический изгнанник… Никто ничего толком не знает, но обитатели Малой Азии и Восточной Африки обожают своего доктора. Он очень богат — владеет яхтами и другими большими судами. Он знает врачевание, как никто другой. «Клиентура моя рассеяна по всему побережью, — объясняет он своему помощнику. — Если, скажем, больной вызовет меня в Танжер или на Болеарские острова, когда я буду находиться в Суэце, я все равно отправлюсь к больному. То, что врач делает в большом городе, переезжая из квартала в квартал, я делаю на пространстве от Гибралтара до Архипелага, от Адриатики до Лионского залива, от Ионического моря до бухты залива Габес…» Скоро читателям становится понятно, что загадочный доктор Антекирт — это на самом деле не кто иной, как давно исчезнувший с глаз людских граф Матиас Шандор.

И он занят, конечно, мщением!

Мечта, сжигающая его сердце, — жестоко наказать тех, кто сорвал восстание, кто предал и убил многих его друзей, лишил его самого любви и богатства. Доктор не столь хладнокровен, как настоящий граф Монте-Кристо, но столь же упорен в достижении цели. С каждой страницы романа доносится до нас голос Александра Дюма-отца.

«— Вы знали профессора Иштвана Батори?

— Знал, сударыня, и чту всех, кто носит его имя.

— Вы из той же страны, что и он?

— Я ниоткуда, сударыня.

— Кто же вы в таком случае?

— Мертвец, еще не погребенный…»

Этцель, прочтя первый вариант, сделал лишь одно замечание: пусть граф Матиас Шандор будет не просто мстителем, это, пожалуй, мелковато для нынешних времен. Пусть граф Матиас Шандор окажется борцом за свободу Венгрии!

В свое время герои Александра Дюма-отца решали проблемы с помощью крепких рук, ловкого ума и больших денег, теперь героям Жюля Верна помогают необыкновенные обстоятельства и необыкновенные машины. Граф Матиас Шандор владеет огромным богатством, — взамен того, которым когда-то владел и которое подло растратили предатели. Когда-то сбежав из австрийской крепости, он укрылся в Смирне, где, собственно, и стал весьма искусным врачом. Однажды в Хомсе, в Северной Сирии, бывший граф Матиас Шандор, теперь доктор Антекирт, излечил от тяжелой болезни человека по имени Фаз-Рат, который занимал чрезвычайно высокое положение в Оттоманской империи. Вот этот-то человек и оставил графу состояние, позволившее ему строить современные суда и даже приобрести уединенный остров, так им и названный — Антекирт.