Бои на Дону и Волге. Офицер вермахта на Восточном фронте. 1942-1943 - читать онлайн книгу. Автор: Клеменс Подевильс cтр.№ 27

Обратная дорога к штабу командира саперной части, которая несколько дней назад находилась в таком идиллическом месте под сенью грушевого дерева. Садовый участок нельзя было узнать. Неповторимое разорение, воронка на воронке, земля перерыта снарядами. Нет накрытого стола! И кроме того, нет признаков жизни под деревом, от могучей кроны которого остались только сломанные сучья. Люди давно укрылись в блиндаже, который стал пунктом управления. Я спустился вниз. Лишь вечером, как кроты, мы вышли наверх. Но мы лишь секунду находились у остатков дерева, когда с грохотом, который разрывает барабанные перепонки, в ветвях разорвался снаряд. Я упал на дно окопа, остальные также укрылись. Только один солдат вскрикнул и застонал от боли. Горячий осколок попал ему в бедро.

По возвращении домой мы миновали холм, на котором наряду с тыквами и арбузами росли настоящие дыни. Побродив по уже убранному полю, мы нашли на земле еще кое-какие из этих овальных фруктов лимонно-желтого цвета. Их пряный овощной аромат отличал их от арбузов, лишенных запаха. Мы взяли столько, сколько смогли унести в руках.

Наши северный и южный фронты (в месте вклинения XIV танкового корпуса, который вышел к Волге севернее Сталинграда. – Ред.) расположены друг от друга на расстоянии лишь 7 километров, русская артиллерия бьет по занимаемой нами местности со всех сторон. Только в оврагах можно как-то укрыться. Штаб Хубе находился в сужающемся овраге, который также неплохо защищает от авианалетов противника. Генерал спит под своим танком в убежище, которое вырыто в глубину и проложено соломой. Флайсснер и я, как это мы делали летом в степи, переночевали рядом с оврагом на открытом воздухе. Затем мы по примеру остальных вырыли себе горизонтальную штольню в овраге. Она защищала нас и от осколков, и от осадков. Вчера впервые за пять недель некоторое время шел дождь.

Бои местного значения вылились в своеобразное оборонительное сражение на севере и юге. Только сегодня было уничтожено 113 русских танков. Нас окружает непрекращающаяся огневая волна русской полевой и тяжелой артиллерии, зенитных орудий и танков. По слухам, на юго-западе, кажется, восстановлена связь с нашей пехотой, которая продвигается там, наступая на Сталинград. Хорошо бы, чтобы это подтвердилось!

Спустя два пасмурных дня небо снова ясное.

На рассвете меня разбудил авианалет. Русские самолеты летели низко и сбросили свои бомбы в широкий овраг рядом с нами. Я откинул плащ– палатку и посмотрел из убежища, вырытого в склоне, на самолеты противника, пролетавшие над нами, и как они исчезали над Волгой в утреннем небе, которое становилось светлее, когда его освещала цепочка трассирующих зенитных снарядов. Затем с ревом пролетел немецкий истребитель. Он летел совсем низко, как будто собирался сесть в овраг. Однако это была только подготовка к развороту, после чего он стал набирать высоту. Истребитель круто поднялся в небо, развернулся вокруг своей оси, и на него попали первые солнечные лучи. Сверкая на солнце, он направился на восток, над рекой – на территорию противника, предвестник раннего утра. Меня взбодрило это зрелище, я встал и отправился в бурую степь. Там я встретил стаю щурок, которые сели в низину. Они заливались соловьем, пели нежные трели, после чего приподнялись, при этом их брюшки на солнце загорались изумрудным цветом.

«Вновь и вновь читал твое стихотворение, которое было опубликовано в газете и только что пришло по полевой почте.

Я также получил твое письмо, в котором ты пишешь: «Мне пришлась по душе картина розовых скворцов. Я вижу их перед собой, расшитых золотым шелком, на стенном ковре из Исфахана ^[44] или виньетка к газелям ^[45] Хафиза» ^[46].

По пути на Северо-Западный фронт, к мотоциклетному стрелковому батальону, расположенному там для оборонительного боя, я проезжал мимо многих сгоревших танков Т-34, мимо трех машин с экипажами, которые с белыми флагами перешли на нашу сторону. (Такое случалось крайне редко, поскольку танкисты, как и летчики, являлись элитой армии. Видимо, произошла неразбериха при срочном наборе экипажей для сделанных на Сталинградском заводе танков – не разглядели предателей. – Ред.)

В течение дня находился в одиночном окопе командира мотоциклетного батальона. Путь туда и обратно через склон, с которого хорошо просматривается степь и тылы противника. Полукругом вокруг рубежа нашей окопавшейся пехоты тянется кордон темных коробок – подбитых русских танков. Удачное отражение русских атак достигается решительными действиями нашей тяжелой зенитной артиллерии, в зоне огня которой танки противника больше не осмеливались действовать в связи с понесенными потерями.

Вечером, вернувшись в расположение дивизии, мы прибываем на место, где недалеко от оврага пересекаются две широкие песчаные дороги. В одном из четырех образующихся углов возникает солдатское кладбище. В течение дня оно ужасающе выросло. Оно вытягивается между двумя рукавами дороги в глубину и ширину. В форме луча тянутся в бесконечность ряды могильных крестов.

Солдаты у очередного могильного холма с именем их боевого товарища на кресте».

Штрахвиц добивается успеха за успехом со своим танковым батальоном, который является костяком танковой дивизии.

Его интуиция, его чутье в отношении противника является тем же, что и инстинкт охотника на дичь. Если некоторые из действий Штрахвица становятся известными благодаря его безрассудной отваге, у него нет недостатка и в хитром умении выжидать. Он никогда не выпускает объект, подобно добыче. Его решения, принятые то взвешенно, то неожиданно, увлекают подчиненных. Мы доверяем ему, ибо успех гарантирован.

В момент расставания ощущаются связи, которые соединяют меня со столькими людьми здесь, а также с дивизией в целом. Ведь я принимал деятельное участие в том, чем жили военнослужащие конкретных частей и соединений.

С того времени меня больше не посылают с поручениями, как в начале летней кампании, я сам определяю свои задачи, перемещаясь туда, где в полосе немецкого наступления выявляется направление главного удара. Теперь центр тяжести боев сместился южнее – в полосу наступления пехотных соединений, которые наступают на Сталинград.