Франсиско Франко и его время - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Пожарская cтр.№ 24

В первые месяцы после окончания войны сам Франко был не в последнюю очередь занят обустройством своей жизни: была перенесена столица в Мадрид, определена резиденция. Первоначально хотел разместить ее в королевском Восточном дворце: «Разве я не глава государства? Почему бы мне не иметь ту резиденцию, которую имели король и президент республики Асанья?» Серрано Суньер отговорил: «Что можно ожидать от революции, если вождь разместится во дворце, который идентифицируется с декадансом Испании, который привел нас к гражданской войне?» ^[118].

Суньер убеждал, что надо построить новое грандиозное здание, как напоминание для истории о великом периоде нашей национальной жизни. Франко одобрил эту идею, но для ее реализации требовались время и деньги. Тогда он избрал в качестве резиденции Эль Пардо, хранившем память о королях, использовавших эти дворцовые постройки в качестве охотничьих домиков. Там он и поселился, оставаясь в Эль Пардо до самой смерти.

Резиденцию охраняли полк мавританской гвардии, отряды гражданской гвардии и полиции. Там же проходили не только личная жизнь, но и совещания кабинета министров, контакты с иерархами режима, гражданскими и военными, аудиенции с послами и иностранными журналистами. Это был своего рода «франкистский двор».

Но когда в марте 1940 г. Франко окончательно переселился в Эль Пардо, в Европе бушевала Вторая мировая война.

15 октября 1938 г., когда уже не было сомнения в том, что Франко выиграет войну, Берлин в меморандуме британскому министерству иностранных дел выразил свою позицию: «Мы заинтересованы в создании сильной Испании, тяготеющей к оси Берлин — Рим. Ясно, что наше положение в случае европейского конфликта будет намного благоприятнее, если на нашей стороне окажется сильная в военном отношении Испания. Однако Испания, вышедшая из компромиссного мира между белыми и красными, не была бы сильной. Поэтому мы заинтересованы в полной победе Франко» ^[119].

Но Франко не стал марионеткой Берлина и Рима.

17 августа 1939 г. Муссолини поставил Франко в известность, что война между Германией и Польшей разразится в самое ближайшее время, и обещал держать его в курсе дела. До подписания советско-германского пакта о ненападении оставалось еще шесть дней. Поверенный в делах Италии в Мадриде граф Гидо Ронкали де Монтеро информировал Рим, что Франко был явно озабочен этой информацией, что было вполне объяснимо. В эти тревожные дни испанская дипломатия искала пути хотя бы временного ослабления своих уз с Берлином, дабы Испания, только что вышедшая из огня гражданской войны, не оказалась автоматически, вместе с Германией, втянутой в новый конфликт ^[120].

Отвечая Муссолини, Франко в письме от 21 августа сообщил дуче, что готов взять на себя инициативу, обратив внимание Европы на всю абсурдность конфликта ^[121].

28 августа посол Испании в Лондоне герцог Альба информировал Мадрид о том, что германо-русское соглашение произвело в Лондоне эффект разорвавшейся бомбы, т. к. означало дипломатический провал и еще одно поражение, несмотря на многие жертвы последних лет, предупредил, что общественное мнение Англии достаточно единодушно в своем решении вступить в войну. Эта информация еще более укрепила желание Франко избежать вступления в войну ^[122].

1 сентября 1939 г. войска вермахта пересекли польскую границу. В тот же день посол Германии в Мадриде фон Шторер встретился с министром иностранных дел X. Бейгбедером и шурином Франко Р. Серрано Суньером. На замечание Шторера, что Испания, вне всякого сомнения, не может на самом деле остаться нейтральной в этой войне, поскольку все ее надежды на лучшее зависят от побед Германии, министр иностранных дел поспешил заявить, что полностью с этим согласен. В то же время, к удивлению германского посла, Бейгбедер не исключал, что Англия может победить, а поэтому Испания должна воздержаться от конфликта ^[123].

4 сентября Франко выступил по радио, дав указание испанцам сохранять строгий нейтралитет. В тот же день им был подписан декрет о нейтралитете, а послы великих держав получили соответствующий меморандум: «Я апеллирую к здравому смыслу и ответственности правительств всех наций и призываю их направить все усилия на локализацию конфликта… дабы предотвратить катастрофу, не имеющую прецедента в истории» ^[124].

На запрос Берлина о мотивах уклонения Испании от вступления в войну Шторер сообщил: «Каудильо стремится избежать преждевременного вступления в войну и, следовательно, такого длительного в ней участия, которое было бы не по силам Испании, а при некоторых условиях послужило бы источником опасности для режима» ^[125].

В результате гражданской войны в 192 городах и селах было разрушено 60 % зданий, 40 % подвижного состава железных дорог, множество мостов и дорожных сооружений. В новогодней речи Франко признал, что количество заключенных в тюрьмах свидетельствует о том, что репрессии затронули значительную часть населения.

Золотовалютные резервы были весьма незначительны, и Испании практически было нечем оплачивать импорт даже тех видов оборудования и сырья, которые могли бы дать невоюющие страны, к тому же не были выплачены военные долги. 20 мая 1940 г. германское посольство в Мадриде сообщило в Берлин о состоявшихся итало-испанских переговорах. Поскольку Испания была не в состоянии уплатить к 1 января 1941 г. долг в размере 5 млрд лир, стороны договорились о внесении долга по частям с 30 июня 1942 г. по 30 июня 1967 г. ^[126]

Испанский военный долг Германии составил 378 млн рейхсмарок. Частные поставки составили 15 млн рейхсмарок, 45 млн рейхсмарок составил ущерб, понесенный германским капиталом в результате гражданской войны. В переговорах с испанской делегацией в октябре 1940 г., возглавлявшейся Суньером, была достигнута общая договоренность о постепенной выплате долгов за счет интенсивного испанского вывоза. Наибольшую заинтересованность Германия проявила в поставках ванадия, вольфрама, свинца, молибдена для обеспечения германской военной промышленности ^[127].