Море троллей - читать онлайн книгу. Автор: Нэнси Фармер cтр.№ 35

— Руна, ты нам не подсобишь? — учтиво, к вящему удивлению Джека, осведомился Олаф. Великан в жизни никого не просил о помощи. Обычно он просто отдавал приказы — нередко сопровождая их угрозами.

— А что ж, подсоблю, — ответил Руна странно шелестящим голосом: только напрягая слух, Джек уловил смысл сказанного. И тут мальчик заметил, что шею старика с правой стороны рассекает жуткий шрам. Удивительно, как Руна еще дышать может, не то что говорить!

Воины помогли старику раздеться. Если в платье он выглядел жалко, то нагишом и того хуже. Всё его тело испещрили застарелые рубцы и шрамы. Он был весь в морщинах, словно сушеное яблоко, а колени и локти распухли от старческого костного недуга.

Воины обвязали старика веревкой под мышками и опустили его за борт. Раздался тихий всплеск: Руна погрузился в воду.

— Потише вы, там! — рявкнул Олаф. — Мы же не на китов охотимся. — Джек слышал, как Руна мерно двигает руками и ногами. Как отплевывается, глотнув соленой воды. Все застыли в ожидании Над кораблем пролетело несколько любопытных чаек. Дело шло к ночи, так что птицы описали круг-другой и понеслись обратно к земле.

— Ты закончил, дружище? — окликнул Руну Олаф.

Видимо, Руна ответил «нет», потому что скандинавы остались на своих местах. Наконец старика, насквозь мокрого и дрожащего, втянули обратно на палубу. Олаф тут же закутал его в теплые меха и протянул ему мех с вином.

— Что, ныне море уж не такое теплое, как в дни нашей юности, да? — усмехнулся он.

— Да в море всегда холодно, как у тролля в заднице, — прошелестел Руна.

Олаф расхохотался.

— Ну, что скажешь?

В морской воде — привкус сосны и ели. Ее питает быстрая речка с горных вершин. Течение извивается, что твоя гадюка, ползущая по песку. Оно черное, при том, что само море — зеленое, и опускается ко дну, ибо родилось от талого снега. В воздухе пахнет жареной олениной и свеженарезанным торфом. Из долины, что чуть севернее от нас, налетает ветер — и поднимает волну на реке. — Руна всё говорил и говорил, пересказывая самые удивительные подробности.

— Мы в земле Гицура Пальцедробителя, — заключил Руна. — Его усадьба — в каком-нибудь часе пути к северу.

Воины обступили старика. Солнце село, над морем стлался серый вечер — и утекал в туман, всё еще клубящийся над одетой темным лесом горой. Тут и там замерцали первые звезды.

— Ну, кто не прочь поберсеркствовать? — вполголоса спросил Олаф.

— Я хочу, я! Я имею право! — твердила Торгиль. Корабль уже вытащили на берег. Воины достали оружие и теперь осматривали его в свете наскоро разложенного костерка.

— Ты имеешь только одно право — исполнять мои приказы, — отрезал Олаф. — Ты останешься сторожить корабль.

— Но почему я?

— А кто еще присмотрит за твоей рабыней?

— Да она мне на хрен не нужна! — бушевала Торгиль. — Заморыш никчемный, что с нее толку-то? Я вообще хотела сменять ее на меч, да только ты мне не позволил!

— Ты слишком полагаешься на мою дружбу с твоим отцом, — проговорил Олаф. Голос его звучал негромко и ровно. Именно так (Джек это уже давно понял) Олаф Однобровый разговаривал перед тем, как прийти в ярость.

Торгиль, видимо, тоже это понимала: она тотчас же пошла на попятный.

— Я просто хотела, чтобы ты мной гордился.

— Я тобой и так горжусь, — отозвался великан. — Но ты должна приучиться к порядку. С тобой останутся Эрик Широкоплечий и Эрик Безрассудный. Они боятся темноты, так что толку от них всё равно мало. А еще останется Руна — приглядит, чтобы ты не задирала Люси.

— Уж этот мне Руна… — буркнула Торгиль себе под нос.

— Если тебе нужен лишний воин, так за сестрой могу присмотреть и я, — с надеждой предложил Джек. Если очень повезет, воительница погибнет в битве…

— Э, нет! Ты пойдешь с нами, — отрезал Олаф.

— Я?! — воскликнул Джек.

— Он?! — завизжала Торгиль одновременно с мальчиком.

Олаф ухватил Торгиль за ноги, перевернул вниз головой и хорошенько потряс — у той аж дух перехватило, и поток ругательств разом иссяк.

— Приучайся к порядку, говорю, — буркнул он и разжал пальцы. Торгиль шлепнулась на мокрый песок.

А Олаф подтолкнул Джека к костру и сам выбрал для него ноле.

— Это тебе для защиты, на всякий случай. А в битву чтоб не лез, — велел скандинав.

— На мой счет можешь не беспокоиться, — отозвался Джек.

— Да я ж всё понимаю, грабеж — дело увлекательное, — мечтательно проговорил Олаф, ероша мальчику волосы. Ощущение было, как от удара — Но даже если очень в драку потянет, просто скажи себе: «Нет».

— Просто скажи «нет». Понял, не маленький…

Олаф опустился на корточки — и заглянул мальчику в лицо. В свете костра глаза викинга ярко блестели.

— Я хочу, чтобы ты сложил обо мне песню. Ты — совсем еще молодой скальд, но другого-то у нас нет, с тех пор, как Руне по горлу полоснули.

— А он… — Джек сглотнул. — Тоже просто наблюдал за битвой?

— Ну да. Ему вообще-то полагалось стихи слагать, но Руна напрочь позабыл обо всём и очертя голову ринулся в бой. И я его не виню. Некогда он был одним из лучших воинов, пока его костный недуг не скрутил В один прекрасный день я возьму его в набег — и дам умереть с мечом в руке.

— Как это великодушно с твоей стороны, — пробормотал Джек.

— Да уж я такой! — просиял Олаф. — Смотри, не забудь и это тоже в песню вставить…

Воины между тем вооружались; Джек наблюдал. Большинство были при мечах, но несколько человек вынуждены были довольствоваться короткими копьями. У всех были секиры. Один прихватил с собою связку факелов и горшок с пылающими угольями. У каждого скандинава было по два щита: один — спереди, на груди, другой переброшен за спину. Деревянные щиты особого доверия не внушали.

Олаф Однобровый великолепием затмевал всех прочих. В то время как у его воинов шлемы были кожаные, сам он щеголял в металлическом. Сверху шлем венчал гребень на манер петушиного, а две пластинки по бокам прикрывали щеки. Особенно же пугающе выглядела ястребиная маска, закрепленная спереди. Клюв закрывал Олафу нос, а глаза смотрели сквозь узкие прорези. Это придавало викингу нездешний, какой-то призрачный вид.

В отличие от своих соратников Олаф был в кольчуге. С пояса его свисали два метательных топорика и гигантский меч. В общем и целом, впечатление он производил донельзя жуткое. Да любой, повстречав гигантского берсерка глухой ночью, тут же в обморок шлепнется, подумал про себя Джек.

А ночь как раз была самая что ни на есть глухая. На западе вставал молодой месяц. Часовые Гицура, конечно же, дрыхнут без задних ног, объяснял Олаф. Если отвлечь сторожевых псов — а на этот случай Свен Мстительный прихватил мешок полусгнившей рыбы, — усадьба окажется на милости воинов.