Мао Цзэдун - читать онлайн книгу. Автор: Александр Панцов cтр.№ 68

В конце марта, в обстановке непосредственной подготовки к Северному походу, Мао принял участие в заседании крестьянского отдела ЦИК Гоминьдана, которым на тот момент пока еще руководил коммунист Линь Боцюй. Понимая, что выступление НРА приведет к неизбежному вовлечению в национальную революцию миллионов крестьян, Мао тогда предложил резолюцию, обязывавшую активистов крестьянского движения уделять повышенное внимание тем районам, по которым должна будет проходить армия Гоминьдана. Он назвал провинции Цзянси, Хубэй, Чжили, Шаньдун и Хэнань²³⁹. По каким-то причинам свою родную Хунань он не упомянул: очевидно, потому, что необходимость в организации крестьянского движения в непосредственно граничащей с Гуандуном провинции и так ни у кого не вызывала сомнений.

В начале июля войска Национально-революционной армии двинулись на север. Общая их численность составляла на тот момент около 100 тысяч солдат и офицеров. Объективным союзником НРА была Националистическая армия (150 тысяч штыков), командующий которой Фэн Юйсян заявил о поддержке доктора Суня еще в октябре 1924 года. В мае 1926 года маршал Фэн даже вступил в ГМД, однако помочь своим товарищам по партии он не мог, так как за три с половиной месяца до Северного похода потерпел крупнейшее поражение от северокитайских милитаристов. Противостояли армии Чан Кайши три милитаристские группировки. Во главе них стояли: в Центральном Китае — знакомый нам У Пэйфу, расстрелявший забастовку ханькоуских рабочих 7 февраля 1923 года; в Восточном Китае — отколовшийся от У Пэйфу маршал Сунь Чуаньфан и в Северном и Северо-Восточном Китае — маршал Чжан Цзолинь. Армии У и Суня насчитывали по 200 тысяч бойцов каждая. Маршал Чжан мог выставить 350 тысяч человек. Силы, как видно, были неравными, но Чан Кайши повезло. Еще в феврале 1926 года в армии Чжао Хэнти, хунаньского губернатора, входившего в группировку генерала У, произошел раскол. Командир 4-й дивизии его войск генерал Тан Шэнчжи поднял восстание, предварительно связавшись с кантонским правительством. (Одним из тех, кто способствовал установлению такой связи, был, кстати говоря, Мао Цзэдун, наряду с другими лидерами хунаньских коммунистов.) Заручившись поддержкой Кантона, Тан атаковал генерала Чжао, вынудив его бежать из Чанши.

8 конце марта 1926 года он провозгласил себя губернатором Хунани. Но укрепиться ему в столице провинции сразу не удалось. Генерал У двинул против него войска, и тот вынужден был оставить город. В этих условиях Чан Кайши сделал единственно верный ход: 19 мая он направил в Хунань один из полков НРА численностью в две тысячи человек.

Этот полк был единственным в армии Гоминьдана, во главе которого стоял коммунист (принадлежность этого человека к компартии, правда, хранилась в секрете). Звали комполка Е Тин. Младшие и средние командиры в полку тоже являлись членами КПК, равно как и несколько сот солдат. Именно этот полк, входивший в состав 4-го корпуса НРА на правах отдельного, помог Тан Шэнчжи переломить обстановку. Вслед за ним в Хунань была дислоцирована бригада 7-го корпуса, а в начале июня дивизия Тана был реорганизована в 8-й корпус НРА. Именно это и предопределило первоначальный успех Северного похода. Уже через два дня после его начала, 11 июля, совместные силы 4, 7 и 8-го корпусов вновь взяли Чаншу. После этого, в середине августа, на встрече Тан Шэнчжи с Чан Кайши было решено продолжить Северный поход двумя колоннами: западной, целью которой было взятие трехградья Ухани, и восточной, нацеленной на столицу провинции Цзянси, город Наньчан. Во главе восточной колонны встал сам Чан Кайши, во главе западной — Тан Шэнчжи. 17 августа Северный поход был продолжен²⁴⁰.

Началось объединение страны, но Мао по-прежнему находился в Кантоне. В родную, уже освобожденную армией НРА Хунань он приехать не смог, так как был просто завален делами. Его теперь все время приглашали в разные аудитории выступать о крестьянском движении: все ожидали массового революционного подъема в деревне. На своих курсах, где он директорствовал, Мао в течение четырех месяцев вел занятия по трем предметам: крестьянский вопрос (23 часа в неделю), просветительская работа в деревнях (9 часов) и география (4 часа). По приглашению крестьянского комитета гуандунского провинциального парткома Гоминьдана читал лекции по аграрному вопросу, истории Коминтерна и СССР на вновь открытых при этом комитете курсах инспекторов. В июле вместе со слушателями крестьянских курсов в течение недели занимался агитационно-пропагандистской работой среди крестьян на севере Гуандуна, на границе с Хунаныо, а в середине августа в уезде Хайфэн, на востоке провинции, в течение четырнадцати дней вел практические занятия. В начале же сентября выступал перед курсантами школы Вампу. Одновременно ему пришлось редактировать и готовить к изданию серию брошюр «Крестьянский вопрос» (всего планировалось издать 52 книги, однако вышли в свет 26)²⁴¹.

Радикальные взгляды его не изменились. Он по-прежнему призывал к свержению всего класса дичжу, невзирая на то, что «помещичьи» сынки возглавляли армии Северного похода. «Крестьянская проблема есть центральная проблема национальной революции, — твердил он. — Если крестьяне не восстанут, не присоединятся к национальной революции и не поддержат ее, то национальная революция не добьется успеха… Если крестьяне не восстанут и не будут бороться в деревнях против привилегий феодально-патриархальных дичжу, покончить с властью милитаристов и империалистов будет невозможно». Отсюда следовал вывод: главной задачей момента должно стать «быстрое формирование крестьянского движения»²⁴². Этому он учил своих слушателей, к этому прилагал все усилия. Омрачить раскрывавшиеся перед революцией перспективы, похоже, ничто не могло: миллионы угнетенных крестьян, казалось, были готовы к тому, чтобы сокрушить Поднебесную.

НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В КИТАЕ (1925–1927 гг.)

К осени 1926 года западная колонна войск НРА вышла в долину реки Янцзы, предварительно разгромив основные силы милитариста У Пэйфу в провинциях Хунань и Хубэй. 6 сентября был взят Ханьян, 7-го — Ханькоу, а 10 октября, в День Республики, — Учан. Таким образом, все трехградье Ухань оказалось в руках Национально-революционной армии. Это был один из наиболее крупных центров Китая: в нем насчитывалось около полутора миллионов жителей. Стратегическое значение имело его расположение: посреди Великой Китайской равнины, на пересечении двух наиболее важных транспортных артерией страны — текущей с запада на восток реки Янцзы и железной дороги Пекин — Чанша. Старинный город, основанный еще в конце Ханьской династии, в III веке н. э., Ухань развивался быстро. В конце XIX века он был открыт для иностранцев, основавших в Ханькоу свою концессию. Это несомненно сказалось на экономическом процветании этой части Ухани: расположенный на левом, северном, берегу Янцзы, Ханькоу превратился в важнейший коммерческий порт Центрального Китая. В нем, а также в расположенном по соседству Ханьяне выросли промышленные предприятия. Экономический подъем, однако, не сказался на политическом статусе левобережья. Центром общественной и культурной жизни трехградья всегда был и оставался Учан.