Оборотень - читать онлайн книгу. Автор: Таня Хайтманн cтр.№ 45

— Слушай, — продолжала Мета с видимым облегчением, — ничего страшного, что я уйду. Пока меня не будет, ты включишь стиралку и еще немного поспишь. Это наверняка пойдет тебе на пользу, ты выглядишь измученным. На столике в прихожей лежат карточки службы доставки. Если захочешь пройтись, найдешь там второй ключ. Потому что, честно говоря, не думаю, что ты наелся парой яиц. А сегодня вечером… Что ж, сегодня вечером мы подумаем, что делать.

Немного подумав, Давид согласно кивнул.

— Сегодня вечером — это хорошо. Мне нужно еще кое-кого навестить и, кроме того, поискать себе новую одежду.

Прощаясь, Мета прижалась к нему и нежно поцеловала в щеку. Хотя ощущение было чудесным, ответить на ласку Давид был не в состоянии. В этот миг он осознал, что не сможет вернуться вечером, если запланированный разговор с Мэгги окажется безуспешным.

Может быть, так будет даже лучше, шепнула ему на ухо совесть. Если ты останешься с Метой, Хаген рано или поздно найдет тебя. И тогда не остановится не перед чем, лишь бы вернуть тебя в стаю.

Но эту мысль он поспешно отмел прочь.

Убежище

Он мог бы просто позвонить Мэгги, как сделал это в прошлый раз. Вежливо попросить аудиенции. Но поступить таким образом показалось ему неправильным — в конце концов, он давно уже без разрешения вторгся на ее территорию. То, что Мэгги еще не послала парочку помощников, чтобы те ткнули его носом в границу, свидетельствовало о том, что она терпит его присутствие здесь. И это будет ему чего-то стоить, в этом он был уверен.

Давид надел выстиранную одежду и вышел из квартиры. Выглянув на лестничную клетку, он проверил, не идет ли кто из жильцов, — он не хотел видеть их скептические ухмылки. Он понимал, что в разорванной одежде, с лиловыми и сине-зелеными кровоподтеками на лице не выглядит вызывающим доверие. Хотя он привык к тому, что на его лице довольно часто бывают следы насилия, в своем родном квартале своим видом он хотя бы не бросался никому в глаза.

Он вышел из подъезда дома навстречу бледному дневному солнцу и почувствовал себя неким инородным телом. Квартира Меты располагалась в престижном квартале, дома в котором хотя и насчитывали несколько этажей, но своими богато украшенными фасадами создавали какой-то уют. Одно то, что здесь были раскидистые деревья, похоже, взвинчивало цены до небес. Кроме того, отсюда было не слишком далеко до Сити, где большинство жителей этого квартала, без всякого сомнения, занимались своими повседневными делами.

Хотя дорожки вдоль домов так и манили пройтись, кроме Давида на улице никого не было. Точно так же, как и в других кварталах. Люди поспешно пробегали от порога дома до автомобиля или спешили укрыться на ближайшей остановке транспорта. Давид знал, в чем дело. Однажды они говорили об этом с Янником, который, поскольку родился здесь и никогда не пересекал границу, считал подобную поспешность вполне нормальной.

— Эти люди постоянно бегут. Даже на территории Саши, около центра развлечений, они сбиваются в группы. И только пьяные отделяются от стада, — объяснял Давид, когда они в очередной раз сидели на ступеньках дворца. — Такой город, как этот, должен был бы, по идее, быть Меккой для бездомных и лоточников. Но нет. На улицах можно встретить только сумасшедших или тех, у кого просто нет другого выхода. И даже таких мало, если подумать.

— Когда Хаген идет по улицам, его волк вряд ли в состоянии отказаться от легкой добычи, — с умным видом заметил Янник.

Давид выжидающе посмотрел на него и продолжил только тогда, когда стало ясно, что Янник не улавливает смысла его слов.

— Люди в этом городе чувствуют присутствие демона, — спокойно пояснил он.

— Волк — это вовсе не какой-то там чертов демон!

— Инстинкт подсказывает им, что по улицам бродит что-то угрожающее, неестественное. Тот, кто хоть немного в своем уме, будет следить за тем, чтобы находиться там, где бродят хищники, на улице, как можно меньше. Ты никогда не задавался вопросом, почему все мы в большей или меньшей степени зависим от Хагена?

Янник молча покачал головой, и по его виду нельзя было сказать, что ему очень хочется узнать ответ.

— Потому что в нормальный мир мы вписываемся с трудом. Кто купит машину у человека, от взгляда которого у покупателя мурашки бегут по спине? Или впустит в дом рабочего, который, похоже, только и думает, как бы оторвать хозяину голову, потому что чувствует его страх? Я знаю, об этом в стае почти не говорят, потому что никто особенно не интересуется внешним миром, пока Хаген говорит нам, что делать. Но ведь нельзя не заметить, что люди избегают нас. Словно они по запаху могут определить, что ты на самом деле — переодетый волк, затесавшийся в стадо овец.

Хотя Янник демонстративно отвернулся, Давид не остановился. От его слов исходила сладковато-горькая притягательность, говорящая о том, что выхода нет.

— Может быть, один-два человека и подойдут к нам, но как только они продемонстрируют слабину и волк отреагирует, они отпрянут. Почему, как ты думаешь, большинство из нас редко общаются со своими семьями? Потому что нет ничего хуже, чем видеть страх в глазах близких.

Давид умолк, охваченный воспоминаниями. Его молчание позволило Яннику взять себя в руки и даже улыбнуться дрожащими губами.

— Я не очень хорошо разбираюсь в семейных делах, потому что вырос в приюте. Но кому нужна семья, когда есть стая?

Этот вопрос эхом звучал в голове Давида, когда он, оставив позади жилые дома, вошел в окруженный стеной городской парк. Хотя он и находился в самом центре квартала, но выглядел заброшенным. Посыпанные мелкой галькой дорожки позарастали травой, никто не удосужился накрыть клумбы перед надвигающейся зимой. Впрочем, цветов здесь было мало, большую часть парка составляли кусты и деревья. Забытый заповедник посреди большого города.

Можно было подумать, что две крупные стаи города дрались за этот запущенный клочок земли, но на самом деле они охотно передали парк Мэгги. Пока Давид размышлял над этим, его волк, который все утро вел себя тихо, подал знак, настойчиво пытаясь поглядеть сквозь глаза Давида на мир из веток и теней. Давид уже понял, что причина отсутствия интереса к парку заключается в вожаках: и Хаген, и Саша предпочитали охоту, означавшую силу и власть. Для этого им нужен был город. Любому вожаку, руководившему своей стаей как стадом покорных подчиненных, нужен был город.

После ночного ливня земля источала тяжелый запах. От палой листвы исходил пряный аромат, который, тем не менее, не мог скрыть того, что за старыми дубами пряталось нечто опасное.

Говорили, что стаю сменить так же сложно, как и семью. Давид оставил мать и двух сестер, когда детство близилось к концу и волк предъявил свои права. Кроме того, он потерял названного отца, который, хотя и доставлял немало неприятностей, многое дал ему. А теперь он порвал со своей стаей. Тем не менее он впервые чувствовал себя не лишенным всех связей, неспособным принимать решения ничтожеством. Он точно знал, что ему нужно, и собирался сделать это, а Мэгги пусть думает что хочет. Мучило его только одно: что, если Мета узнает, кто он на самом деле? Но каждый раз, когда эта назойливая мысль обретала форму, Давид чувствовал внутри негромкое, успокаивающее ворчание, словно волк обещал ему, что этого не случится. И что самое удивительное, Давид верил ему.