Как я украл миллион. Исповедь раскаявшегося кардера - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Павлович cтр.№ 47

Нет, не кружится от избытка чувств и свежего воздуха голова, и ничего особо нового и радостного не испытываешь. Сознание почти сразу же переключается на новую задачу, и уже думаешь о том, где взять такси, куда ехать, что кому говорить при встрече. Правда, тюрьма все еще хранит на тебе свою тяжелую печать — выражается это в том, что людей я обхожу за много метров и мне постоянно кажется, что вся эта огромная людская толпа смотрит только на меня, хотя, скорее всего, эти уставшие после долгого трудового дня люди не замечают никого вокруг и думают только о том, как бы поскорее вернуться в свои теплые и уютные дома и квартиры. Дом 'а… Неужели и я теперь дома? Так трудно в это поверить. И только прыгнув в такси и назвав адрес аптеки, где работала моя мама, я наконец расслабился и посмотрел на свои часы: среда, 11 апреля 2007 года.

Американские спецслужбы сильно удивлялись, как из шести лет мне удалось отсидеть всего два с половиной, тем не менее белорусское законодательство вполне позволяет сделать это: один год мне «срезали» по амнистии, а в соответствии со статьей 91 УК РБ до замены лишения свободы более мягким наказанием мне нужно было отсидеть половину.

Мой брат, к тому времени уже два года живший в Киеве, по счастливому совпадению оказался в Минске и, когда я ему позвонил, как раз встречался с моей Катей. Через полчаса они приехали. Плакала только мама, да и то от радости. Мы пили Martell XO из наших с Димой старых запасов и без конца разговаривали. Катя уехала. Я рассчитывал, что ближе к ночи мы с ней увидимся, но у нее на этот счет, видимо, были другие планы. Я не настаивал, и мы с братом всю ночь пропьянствовали. Помню, как в пять утра поехали смотреть на новую Национальную библиотеку… Назавтра Дима улетел домой, и я набрал Кате. Нам надо было многое сказать друг другу, и я не понимал ее, раз за разом отказывающуюся от встреч. За несколько месяцев до освобождения «доброжелатели» написали мне, что видели Катю в компании с каким-то парнем и что те явно флиртовали. Тогда я не придал этому значения, так как был уверен в своей девушке на все сто. Но когда она в течение нескольких дней так и не нашла времени и желания увидеться со мной, моя уверенность уже не была столь непоколебимой. В то же время я отказывался верить, что наши отношения остались в прошлом, и пытался найти объяснение ее поведению. Не знаю, какая борьба происходила у нее внутри в те дни, возможно, она просто не могла разобраться в себе и задавалась вопросом, столь ли сильна ее любовь ко мне, как и в первые дни наших отношений, — все-таки мы провели в разлуке долгих два с половиной года, — а может быть, Катя ждала определенных шагов от меня. Не знаю. Я и сам не мог разобраться в своих чувствах. Любил ли я ее? Любил ли я ее вообще когда-нибудь? Я не мог, а возможно, боялся дать себе ответ на эти вопросы. Сейчас, когда я пишу эту книгу и ЛЮБЛЮ лучшую для меня в мире женщину, впервые подарившую мне радость этого чувства, я понимаю, что нет. В тот момент мне казалось, что это любовь, но на самом деле нам просто было хорошо вместе. Себя ведь не обманешь… Любила ли она меня? Несомненно, да. Только искренне и преданно любящая женщина могла выдержать все те испытания, что ей пришлось пережить, сделать это с таким достоинством и оставаться со мной несмотря ни на что.

Мы увиделись только через четыре дня. Проехались по магазинам — я обновлял свой гардероб, и зарулили в наше любимое маленькое кафе «Грюнвальд», донельзя кстати подходившее для предстоящего разговора. Взяли какой-то десерт, выпили по бокалу вина, мило поболтали на отвлеченные темы, заказали кофе. Никто не решался первым заговорить о том, что волновало нас больше всего. Наконец Катя не выдержала и прямо спросила, что я думаю по поводу перспектив наших дальнейших отношений. Ее странное поведение последних дней, нежелание (или боязнь?) видеть меня, ее отстраненная холодность не позволили мне верно оценить ситуацию, попытаться понять Катю, развеять ее страхи и сомнения, и подтолкнули к необдуманному решению. В моей голове, как назло, крутилась непонятно откуда взявшаяся мысль, что в одну и ту же реку нельзя войти дважды, и я не решился на продолжение отношений.

— Мы могли бы попробовать начать все сначала, — сказала Катя, — но раз ты не хочешь, тогда это теряет смысл, — добавила она с разочарованием.

Не знаю, была ли она готова к подобному варианту развития событий, но в том, что в тот день произошло между нами, была исключительно моя вина. Я подумал лишь о себе, не попытался поставить себя на ее место и фактически оттолкнул от себя эту столь дорогую и близкую мне женщину, вычеркнув из ее жизни два с половиной года слез, ожиданий, надежд и переживаний.

«Ну и кто ты после этого?» — спрашиваю я себя сейчас. Самовлюбленный эгоист, вот ты кто, Сергей Павлович. Не знаю, как сложилась бы моя жизнь, не оттолкни я Катю в тот момент, — история не знает сослагательного наклонения. Возможно, мы бы поженились, у нас были бы дети и мы жили бы долго и счастливо. «Стоп!» — ловлю я себя на мысли. Ты забыл добавить, что продолжал бы изменять ей, редкая ты сволочь. «Просто ты не был достоин этой женщины, поэтому судьба и развела вас в разные стороны», — шепчет мне кто-то невидимый сверху…

Человек очень быстро привыкает к хорошему. И очень медленно — к плохому. И наоборот. Плохое забывается очень быстро. Хорошее — не забывается. Через неделю о тюрьме я и не вспоминал.

Я был окрылен свободой и возможностью делать то, что хочу, а не то, что приказывают. Моя жизнь отныне принадлежала только мне, и земля уходила у меня из-под ног.

Кайзер отошел от дел со мной, стал работать с Джоннихеллом, продавать его дампы и даже открыл собственный чекинг-сервис. Не знаю, как складывается его жизнь сейчас, но для меня он навсегда остался порядочным человеком, подтвердив это тем, что вернул мне долг в размере $10 тыс.

Mondeo, отсидевший в бельгийской тюрьме всего два года из шести, находился в Гонконге и занимался «пилотным» выпуском каких-то ультрафиолетовых ламп для выращивания марихуаны — видимо, два года, проведенные в тюрьме недалеко от Голландии, не прошли для него даром. Правда, в той же тюрьме все еще оставалась его жена Lam, которую арестовали через год после него, дали такой же срок и за которую Майкл сильно переживал. Они оставались должны мне немалую сумму, и я попросил Майкла в счет долга прислать мне ноутбук Sony Vaio и плеер iPod nano — в тюрьме я соскучился по различным гаджетам и спешил сократить собственную техническую отсталость.

В категорию людей, ставших мне абсолютно безразличными, неожиданным образом перешел Фидель, который пообещал мне помочь в одном деликатном деле (контрабанда алкоголя в Йемен), но потом, испугавшись собственной смелости, отключил свой мобильник, когда я, проехав 2 тыс. км, был всего в 20 км от Одессы.