Иосиф Григулевич. Разведчик, "которому повезло" - читать онлайн книгу. Автор: Нил Никандров cтр.№ 36

Они-то и обвинялись в убийстве, их розыск шел по всей территории Мексики и Соединенных Штатов. По информации, поступившей от полковника Санчеса Саласара, кто-то из братьев нажал на спусковой крючок револьвера, стреляя в спящего Харта. Переполох в ФБР вызвало агентурное сообщение о том, что Луиса и Леопольдо видели на выставке мексиканской живописи в Нью-Йоркском музее современного искусства. Не замышляют ли они терактов на территории США? По всем офисам ФБР разослали тревожную ориентировку. Было установлено негласное наблюдение за квартирой, в которой проживала жена Луиса — Роза Бигель, активизирована агентура в коммунистических кругах. Среди них — источник X. Фэбээровцы пытались получить от него какую-нибудь зацепку, чтобы разыскать братьев Ареналь и выяснить маршрут бегства Сикейроса из Мексики. Вот типичный отчет о беседе с этим агентом:

«X. отметил, что накануне первого покушения Сикейрос обладал значительными суммами денег, которые довольно щедро тратил в клубах. X. предположил, что Сикейрос получил тогда плату за свои картины, которые выставлялись в Нью-Йорке. Месяца за три до покушения можно было догадаться по внешнему виду художника, что он весь в трудах — покрасневшие глаза, от рук пахло краской. По предположению X., деньги на убийство Троцкого поступили как из России, так и из Соединенных Штатов, но не от коммунистических организаций, а от ОГПУ. По мнению X., Сикейрос, ярый сталинист и авантюрист, относится к такой породе индивидуумов, которые совершают поступки по собственной инициативе и без какого-либо подстрекательства со стороны. Тем не менее X. верит, что и первое покушение на Троцкого было инициировано ОГПУ. Далее X. рассказал, что если с Сикейросом ему довелось общаться достаточно часто, то с Луисом Ареналем всего один-два раза. Луис был отнесен X. к породе революционеров, способных во имя дела пойти на любое преступление. При этом X. добавил, что Ареналь добывал в Соединенных Штатах финансовые средства для издательской деятельности (МКП) в Мехико и растратил эти деньги на собственные нужды (это сообщил источнику сам Луис)» ^[31].

Таких отчетов о беседах с другими информаторами ФБР были сотни. Но они не содержали точных сведений: кто, где, по какому адресу, по какому маршруту. Отправляясь в далекий путь в Чили, Сикейрос был настороже, опасаясь ловушек ФБР. В Центральной Америке американцы могли перехватить его в любой стране. В «дружеском совете» президента Камачо было много недоговоренностей. Вполне возможно, что он подыгрывает гринго. Его, Сикейроса, арестуют сразу же после выезда из Мексики, чтобы не компрометировать правительство. Поэтому Давид Альфаро, его жена Анхелика и ее дочь от первого брака Адриана отправились в путь-дорогу до Сантьяго-де-Чили запутанными маршрутами латиноамериканской глубинки. Чилийские визы в их паспортах оформил Пабло Неруда, занимавший тогда пост генерального консула Чили в Мексике. Однако посол Идальго, сотрудничавший с ФБР, узнал о «проступке» Неруды и аннулировал визы. Поэт был отстранен от исполнения консульских обязанностей. «Сикейрос — это политический вопрос, и вы не имели права через мою голову решать его!» — кричал разъяренный посол.

* * *

Для «станции» ФБР в Мехико выявление основных участников операции в Койоакане оказалось крепким орешком. Американцам наиболее подходящим «подозреваемым» казался Карлос Контрерас, бывший политкомиссар Пятого полка в Испании. Фэбээровцам было известно, что его связывает с Сикейросом прочная дружба по совместной работе в компартии Мексики и Антиимпериалистической лиге. Именно Сикейрос в 20-х годах придумал для итальянца Видали «конспиративное» имя — Карлос Контрерас. Присутствие Контрераса в Мехико в период подготовки и проведения операции по «Старику» в какой-то мере помогло Эйтингону и Григулевичу остаться в тени. ФБР затратило много усилий на разработку итальянца, пока не установило, что это — ложная цель.

К слову отметить, что в НКВД «эпохи» Ежова Карлосу Контрерасу тоже не доверяли. Причина понятна: он был слишком близок к некоторым из репрессированных сотрудников разведки. В сентябре 1937 года Москва «предупредила» резидента Орлова о том, что в Испании «находится» некто Сорменти-Видаль-Виктор-Джон, он же Карлос Контрерас, 1900 года рождения, из Триеста, выпускник Академии коммерческих наук, который проверялся НКВД по подозрению в шпионаже в пользу Италии и в троцкистских связях. В ориентировке были такие слова: «Есть данные, что он проник в руководство испанской республиканской армии, В случае обнаружения возьмите Контрераса в тщательную разработку».

Эта «ориентировка» о герое многих корреспонденции Михаила Кольцова и Ильи Эренбурга из Испании показывает, какой колоссальный ущерб нанесли разведке разнузданные, иначе не скажешь, политические чистки. Новички, пришедшие на смену «вычищенных», не знали порой элементарных вещей, имен, которые были у всех на слуху…

* * *

ФБР, развернув контроперацию под рубрикой «Шпионаж-Р(оссия)», само того не ведая, шло по пятам одного из активных участников «охоты» на Троцкого — Иосифа Григулевича.

В список лиц, разыскиваемых по делу, бюро расследований включило некоего Хосе Арари (Jose Harari), который, по данным американского консула в Мехико Джорджа Шоу, являлся политическим беженцем из Аргентины и, без всякого сомнения, «располагал важной информацией» по обстоятельствам убийства Троцкого. В телеграмме, направленной из посольства США в Мексике в Госдепартамент, сообщалось, что Арари, получивший в американском консульстве 28 июня 1940 года транзитную визу, может быть связан с ОГПУ (данные об этом были получены от надежного источника). В послании указывалось также, что «аргентинца» можно разыскать в Нью-Йорке по адресу — 351 West 19^th Street на квартире X. Купера (J. H. Cooper).

Из Госдепартамента сведения на Арари передали телефонограммой в штаб-квартиру ФБР. Агенты были завалены работой и потому не слишком торопились с опросом подозрительного «аргентинца». Только 18 сентября два сотрудника бюро, матерясь и чертыхаясь, отыскали искомый адрес и поднялись по замусоренной лестнице обшарпанного дома. После настойчивых звонков из-за обитой дерматином двери выглянула молодая женщина с настороженными глазами. Агенты представились и без долгих предисловий сообщили, что разыскивают Арари.

«Откуда вы знаете, что он должен быть здесь?» — неприветливо спросила женщина, не пригласив агентов в квартиру.

«Он написал нам письмо», — не моргнув глазом соврал старший агент.

Собеседница усмехнулась, явно не поверив ему:

«Да, он был здесь. Проездом. Останавливался на несколько дней. Когда будет снова, не знаю».

Женщина долго отказывалась дать дополнительную информацию, но потом все-таки сменила гнев на милость и призналась, что питала «смутные подозрения» в отношении этого человека и «тайком просмотрела его документы», чтобы выяснить, не фальшивые ли они. Вроде бы ничего настораживающего в них не было. Потом поинтересовалась, не является ли Арари агентом секретной службы Великобритании, поскольку у него в Нью-Йорке невероятное количество друзей. Агенты почувствовали, что женщина явно издевается над ними, и ушли не простившись. Когда вернулись в офис, старший агент подготовил отчет, в котором не без раздражения отметил: «По ее поведению можно сделать вывод, что она — коммунистка».