Маршалы Наполеона Бонапарта - читать онлайн книгу. Автор: Яков Нерсесов cтр.№ 13

Страница

В блистательно срежиссированном Фридландском сражении, завершившемся разгромом русской армии, солдаты Даву не участвовали: у них были иные задачи. Дело в том, что накануне битвы Наполеон распорядился о наступлении корпуса Даву в направлении Кенигсберга, чтобы перерезать противнику возможные пути отступления.

По окончании войны с русскими «железный маршал» оказался назначен генерал-губернатором созданного Наполеоном Великого герцогства Варшавского. На этом посту он сумел проявить дипломатическую изворотливость: полякам туманно намекал, что вот-вот император даст Польше независимость, а русского царя ублажал обещаниями, что никакого действительного восстановления Польши не последует.

Именно Даву Бонапарт поручает следить за созданием в составе его армии польского легиона под началом князя Юзефа Понятовского. Поначалу взаимоотношения этих двух выдающихся военачальников оставляли желать лучшего. Порывистый и изящный шляхтич-улан никак не мог сработаться с методично-безупречным строевиком Даву. Тем более что служебное рвение Даву поощрялось самим Бонапартом, и лишь жене французского маршала (приехавшей в Варшаву по сугубо личным причинам и наведшей интимный порядок в своей семье) удалось хоть как-то сгладить «международную напряженность». Ее такт и природная уравновешенность поспособствовали установлению атмосферы радушия и доброжелательности на званых обедах, а затем и на домашних приемах. И в конце концов «железный маршал» разглядел лучшие стороны характера знаменитого сына польского народа, и два дворянина – два человека чести – нашли общий язык. Даву дал наилучшую характеристику Понятовскому перед Наполеоном. Такой рекомендации от него удостаивались единицы. Все знали, что это дорогого стоит. С той самой поры эти двое – легкий на подъем поляк и неспешно-мрачный бургундец – общались весьма доверительно.

Обстоятельность Даву сказывалась во всем. Например, справедливо полагая, что успех военной операции в немалой степени зависит от скорости, с которой войска идут к намеченному пункту, он любил проверять состояние… обуви своих солдат! Исправная и удобная обувь в частях Даву была вещью совершенно обязательной. В ранце у каждого солдата непременно лежали две запасные пары хороших сапог. За это Даву строго и педантично спрашивал с офицеров. Маршал не пользовался у них любовью, но зато прослыл настоящим «отцом солдата». Исключительно требовательный к себе, он всегда и везде стремился поддерживать порядок и дисциплину в доверенных ему войсках. Именно в его корпусе были рабочие всех нужных профессий: каменщики, пекари, портные, сапожники и оружейники.

В начале апреля 1809 г. давно прогнозируемая и давно ожидаемая война с Австрией стала реальностью. 9 апреля австрийская армия под командованием эрцгерцога Карла вторглась на территорию союзной Франции Баварии. Начать боевые действия он полагал с победы над Даву, стоявшим в районе Вюрцбурга, после чего намечался разгром по частям прибывающих на театр военных действий французских войск. Этот совершенно наполеоновский план кампании, выработанный австрийским генеральным штабом, стал возможен потому, что самого Бонапарта в тот момент в Германии не было, и, связанный Испанской войной, он поручил начальнику штаба Бертье руководство сосредоточением войск на театре военных действий.

Превосходный штабной офицер, но посредственный командующий, маршал Бертье наделал массу ошибок, которыми и поспешил воспользоваться эрцгерцог Карл. Главным просчетом, допущенным Бертье, было то, что, пытаясь перекрыть возможные пути наступления противника, он разбросал все имевшиеся в наличии силы (около 170 тыс. человек) на значительной территории между Рейном и Эльбой. В результате в каждом отдельном пункте французы неизбежно были во много раз слабее неприятеля, собравшего все свои войска в один кулак. Особенно опасным оказалось положение корпуса Даву, находившегося в 80 км к северу от остальных частей Великой армии. Сам маршал совершенно правильно оценил ситуацию и высказал, не особенно заботясь о деликатности выражений, свои претензии к Бертье. Вместо того чтобы признать правоту Даву, Бертье пришел в негодование. Неизвестно, чем бы закончилась ссора Бертье и Даву и, самое главное, каковы были бы последствия непродуманных приказов начальника штаба, не появись Наполеон в непосредственной близости от разворачивающихся боевых действий.

Несмотря на критичность ситуации, Даву удается вывести из-под удара весь свой корпус. В ходе этого трудного марш-маневра маршал разбил австрийцев у Тейгна. В последующие дни его войска, состоящие из двух дивизий, отражают наступление главных сил австрийской армии у Экмюля. Там Даву пришлось проявить не только талант полководца, но и храбрость солдата. В разгар боя в разрывах между клубами порохового дыма он увидел наступающую колонну венгерской пехоты, незаметно приблизившуюся к его командному пункту. Не доверявший своим близоруким глазам, герцог Ауэрштедтский некоторое время всматривался в ряды неприятельских солдат. Но их белые мундиры и каски было невозможно спутать ни с какой другой формой. Сомнений не оставалось – это противник! И маршал бросился собственноручно разворачивать стоявшее рядом орудие. Французские артиллеристы оказались на высоте, и враг отступил. Несмотря на недостаток сил, Даву не ограничился только обороной. Рядом успешных контратак он остановил на некоторых пунктах австрийцев и даже заставил их отступить. Отметив заслуги Даву в сражении при Экмюле 20–22 апреля 1809 г., Наполеон жалует ему новое отличие – титул князя Экмюльского.

В последовавшем ровно через месяц сражении при Асперне-Эслинге части под командованием Даву не принимают участия. Тем не менее во многом благодаря действиям «железного маршала» Наполеону удалось избежать полной катастрофы. После очередного разрушения понтонного моста Даву организует из лодок небольшую флотилию, с помощью которой император перебрасывает необходимые боеприпасы и подкрепления своим войскам, попавшим в трудное положение на противоположном берегу Дуная.

В битве при Ваграме Даву была поставлена задача разгромить левый фланг австрийской армии и выйти в тыл противника, одновременно зорко присматривая за положением дел на правом фланге французской армии, где вероятным было появление войск эрцгерцога Иоанна, шедшего на помощь главной австрийской армии. Накануне сражения Наполеон сказал, обращаясь к свите: «Вот увидите, Даву выиграет мне и эту битву!» Герцог Ауэрштедтский блестяще справился с порученным ему заданием. Как и прежде, 3-й корпус сражается упорно и жестоко; как и прежде, его командира видят на самых опасных участках. В ходе боя под ним убивают лошадь; находившийся рядом с Даву генерал Гюден получает четыре раны. Сломив сопротивление левого крыла австрийцев, которым командовал Розенберг, Даву с боем входит в Ваграм, угрожая тылам австрийской армии. Именно это и уничтожило все шансы эрцгерцога Карла на благоприятный исход сражения.

Кстати, у неуживчивого и угрюмого Даву все же были среди его подчиненных свои любимцы. Ими стали знаменитые дивизионные генералы, командиры его 3-го корпуса Моран, Гюден и свояк маршала Фриан. Этой четверке удалось сработаться до такой степени слаженности, что они понимали друг друга на поле боя без слов. Взаимопонимание было таково, что Даву категорически отказывал самому императору (!) заменять кого-либо из своих раненых дивизионщиков заслуженными генералами из чужих корпусов. Так было после Ваграма, когда Гюдена очень тяжело ранило и Бонапарт распорядился заменить его генералом Пюто. Даву пришел в дикую ярость оттого, что это назначение не согласовали с ним, начальником корпуса. Он бешено наорал на прибывшего к нему Пюто, опешившего от такого «теплого» приема. Правда, вскоре Даву понял, что перегнул палку и генерал Пюто не заслужил тех резких слов, которыми он встретил его. На самом деле Пюто даже не знал, что будет заменять самого прославленного Гюдена. Маршал отправил адъютанта к Пюто с просьбой присутствовать на приеме, который он давал для офицеров своего корпуса. На нем, в присутствии всего штаба, Даву взял обратно свои слова, несправедливо сказанные в адрес генерала, и просил извинить его за вспышку гнева, вызванную тяжелым ранением генерала Гюдена. Пюто, отлично зная тяжелый и сложный характер «железного» маршала, был потрясен публичным извинением Даву в присутствии всего офицерского состава корпуса. Лишившись в походе на Москву в 1812 г. Гюдена и Морана, а заодно и своего образцового корпуса, Даву в чем-то утратил свою уникальность и уже никогда не был на первых ролях. Парадоксально, но факт…

Страница