Адмирал Ее Величества России - читать онлайн книгу. Автор: Павел Нахимов cтр.№ 36

Известив о том союзные державы, государь дал им торжественное уверение, что он не желает расширить пределы России на счет Турции, а домогается единственно вознаграждения за убытки, понесенные его подданными, и признания Портою нерушимости заключенных с ней трактатов.

Таким образом, коалиция трех держав, имевшая целью умиротворение Греции, обратилась в борьбу России с Портой. В первую кампанию (1828 г.) русские войска овладели Браиловым и Варной; во вторую (1829 г.) перешли через Балканы, заняли Адрианополь и приблизились на сто двадцать верст к столице султанов; но, потеряв от неблагоприятных климатических свойств театра войны значительную часть вооруженных сил и оставя еще бо́льшую в госпиталях, считали в своих рядах не более тридцати тысяч человек, из коих пришлось отделить треть против скодринского паши, шедшего с 30-тысячным корпусом из Албании в тыл нашей армии.

В таких обстоятельствах дальнейшее наступление к сильно укрепленному и занятому по меньшей мере пятьюдесятью тысячами вооруженных турок Константинополю было предпринято Дибичем не для действительного покушения овладеть сим городом, а с тою целью, чтобы устрашив неприятеля, побудить его к заключению мира. Русский главнокомандующий искусно воспользовался столько же неведением турок о силе наших войск, преувеличенной молвою, сколько и влиянием на Диван европейских держав, не желавших довести дело до последней крайности и подвергнуть мщению турок христианское население Константинополя.

Оттоманская Порта устрашилась призрака армии, которой главные силы, не превосходившие числом пятнадцати тысяч человек, оставляли ежедневно за собою по нескольку сот больных, и поспешила заключить мир. По условиям трактата, подписанного уполномоченными воюющих держав 2 (14) сентября 1829 года в Адрианополе, поставлена граница в Европе по рекам Пруту и нижнему Дунаю, а в Азии – по черте, проведенной таким образом, чтобы город Ахалцых и крепость Ахалкалаки остались от нее на севере (т. е. во владении России) в расстоянии не ближе двух часов пути. Дунайским княжествам предоставлены: свобода богослужения, совершенная безопасность, независимое управление и право беспрепятственной торговли.

Подтвержден отдельный акт, приложенный к V статье Аккерманской конвенции, на основании коего постановлено возвратить Сербии шесть округов, отторгнутых от сей области. Объявлено плавание через Константинопольский канал и Дарданелльский пролив свободным для купеческих судов, как русских, так и всех прочих держав, состоящих в дружбе с Оттоманской Портой. Наконец, Порта изъявила совершенное согласие на постановления договора, заключенного в Лондоне 24 июня (6 июля) 1827 года между Россией, Великобританией и Францией об освобождении Греции ^[45].

Адрианопольский трактат, по которому Порта была принуждена согласиться на все требования России, не вознаградил ни наших военных издержек, ни ужасного урона, понесенного нашими войсками в кампании 1828 и 1829 годов. По прибытии в Адрианополь, русская армия, победоносная на всех полях сражений, но истощенная повальными болезнями, состояла из одних лишь кадров. Хотя и трудно исчислить вполне потери наших войск, однако же можно почти безошибочно определить число умерших (не считая павших в боях) в первую европейскую кампанию – 28 000 и во вторую – до 57 000 человек.

Ежели император Николай в первые годы своего царствования и увлекался надеждою осуществить заветную мечту своей великой прародительницы Екатерины – изгнания турок из Европы, то результаты войны 1828 и 1829 годов, без сомнения, убедили русского монарха в трудности такого предприятия. Полагая, что уже наставал конец оттоманскому владычеству в Константинополе, он ожидал этой катастрофы не с надеждою воспользоваться наследием Порты, а с опасением последствий внезапной смерти больного человека, как называл государь в короткой беседе Турцию.

И действительно, со времени Адрианопольского мира, в продолжение многих лет император Николай не только не содействовал постепенному разложению Оттоманской Порты, но даже, напротив того, поддерживал ее существование. Имея в виду слова Веллингтона, что «легко было бы устроиться с Турцией, если б было два, а не один Константинополь», русский монарх не хотел иметь вместо турок каких-либо других, более опасных соседей, и потому два раза явился защитником Порты от нападений ее мятежного вассала – паши египетского.

Признательность турецкого правительства выразилась заключением в 1833 году оборонительного трактата, на восемь лет, в Ункяр-Искелесси (близ Скутари), на основании которого Россия обязалась содействовать Порте, в случае надобности, таким количеством вооруженных сил, какое обе стороны признают нужным, а Оттоманская Порта, взамен помощи войсками, обещала не дозволять никаким иностранным военным кораблям входить в Дарданелльский пролив, под каким бы то ни было предлогом. Когда же, после поражения турецкой армии от Ибрагима-паши при Низибе и по смерти султана Махмуда сами турки отчаивались в спасении Оттоманской империи, Россия, оставив без внимания исключительные выгоды, ей предоставленные Ункяр-Искелесским трактатом, вошла в соглашение с великобританским, австрийским и прусским дворами на счет ручательства в целости владений Турции.

По конвенции, заключенной в Лондоне 3 (15) июля 1840 года, было условлено, чтобы союзные державы ввели в Босфор и Дарданеллы такое количество военных судов, какое потребуется султаном для защиты его столицы. В следующем году заключена в Лондоне теми же державами, к которым присоединилась и Франция, другая конвенция, по условиям которой подтверждено древнее правило Оттоманской империи закрыть для всех военных судов, какой бы то ни было иностранной державы, проход чрез проливы Босфор и Дарданеллы.

По достижении общей цели – неприкосновенности владений Порты, возобновилось соперничество Англии с Россией. Хотя с обузданием властолюбивых замыслов египетского паши наступило на Востоке спокойствие, прерываемое лишь изредка внутренними волнениями разноплеменных подданных Турции, однако же нетрудно было предвидеть, что достаточно было самой маловажной причины для возбуждения общей войны…

Письмо П. С. Нахимова М. Ф. Рейнеке о морском сражении в Наваринской бухте

Мальта, на корабле «Азов»

Ты, верно, на меня очень сердишься, любезный друг Михайло Францевич, что я, имея случай писать из Англии, не написал тебе. Но со мной так много случилось на этом переходе ^[46] неприятного, что письмо мое ничем иначе не могло быть наполнено, как одними огорчениями, и потому я решился не писать. Увидевшись с Аполлоном Ивановым, расспроси его, он тебе расскажет все. Из Англии же составлю тебе полный журнал нашего плавания и всех происшествий, которые с нами случились.