Адмирал Ее Величества России - читать онлайн книгу. Автор: Павел Нахимов cтр.№ 121

15 февраля 1854 года последовал резкий английский ультиматум, после чего дипломатические сношения были прерваны, и 11 апреля состоялся Высочайший манифест о войне с Англией и Францией.

В апреле же началась высадка союзных войск в Галлиполи. Особенное усердие выказала Франция, где Наполеон III рассчитывал отвлечь внимание страны внешней войной и победой упрочить свою популярность на только что захваченном троне. В июне месяце собранная на Галлиполи армия была перевезена в Восточную Болгарию, в район Варны, частью морем, частью (зуавская дивизия Боске) походным порядком.

В середине июля под Варной сосредоточилось 40 000 французов маршала Сент-Арно и 15 000 англичан лорда Раглана. Союзные командующие предполагали усилить турецкие войска Омера-паши, действовавшие против Дунайской армии Горчакова. Эвакуация княжеств русскими и вступление туда австрийских войск делало, однако, их дальнейшее пребывание на Балканах бесцельным.

Развивавшаяся в войсках союзников холера косила людей тысячами. За шесть недель ею заболело свыше 8000 французов – более пятой части всего их экспедиционного корпуса, из коих свыше 5000 умерло. Войска терпели сильные лишения, и это, в конце концов, стало отражаться на духе их. В половине июля французский генерал Юсуф с 3000 алжирских спагов и башибузуков двинулся к Бабадагу, чтобы начать действия против 7-й русской пехотной дивизии, стоявшей в Южной Бессарабии и на Нижнем Дунае.

Предприятие это закончилось совершенной неудачей, и отряд Юсуфа растаял как дым. В один день 18 июля из его состава было поражено холерой 500 человек, из коих 150 человек умерло в ту же ночь.

Чтобы выйти из тупика, лорд Раглан, корпус которого получил тем временем подкрепления, предложил десантную операцию для овладения Крымом. Ему удалось убедить союзные правительства и склонить на это своего французского коллегу Сент-Арно. Союзники рассчитывали поднять мусульманское население Крыма.

22 августа началась посадка на суда союзной армии. Весь флот, 33 военных и транспортных судна, отошли 28-го числа, и 4 сентября близ Евпатории состоялась высадка. У французов было 28 000 бойцов при 68 орудиях, англичане располагали 27 000 с 54 полевыми орудиями и осадным парком из 73 орудий. Турецкий контингент Омера-паши состоял из 7000 человек при 12 орудиях и должен был поднять на русских татарское население. Всего в десант пошло таким образом 62 000 человек и 207 орудий.

Это была крупнейшая из всех десантных операций истории, блестяще проведенная благодаря свойствам парового флота и почти полной неподготовленности русской стороны.

* * *

Командовавший в Крыму князь Меншиков имел всего около 30 000 штыков VI корпуса: бригада 14-й, 16-я и 17-я пехотные дивизии, 18-я была отряжена на Кавказ, не считая главных сил Черноморского флота, базировавшихся в Севастополе и дававших около 18 000 моряков. Учитывая возможность высадки небольших партий противника в различных пунктах побережья, князь Меншиков, по обычаю посредственных полководцев, разбросал свои войска.

В Севастополе, как и в Петербурге, не верили в возможность неприятельского десанта сколько-нибудь серьезными силами. Возможности парового флота недооценивались. Подготовляясь к встрече неприятельских отрядов, совершенно не подготовились встретить всю неприятельскую армию. Союзная армада – «гигантский плавучий город с его дымовыми трубами» – могла беспрепятственно разгрузиться.

Единственное сопротивление высадившиеся англичане встретили со стороны горсти греческих милиционеров полковника Манто. Узнав о высадке крупных сил неприятеля у Евпатории, князь Меншиков приказал разбросанным войскам VI корпуса сосредоточиться на речке Альма (Московскому пехотному полку пришлось совершить форсированный марш в 150 верст за 65 часов).

8 сентября на Альме VI корпус был атакован и опрокинут союзной армией. Меншиков не придавал никакого значения укреплению левого фланга альминской позиции, несмотря на все представления войсковых начальников. Он полагал его «неуязвимым от природы» и не занял его войсками. Против 62 000 союзников со 134 орудиями у нас действовало 33 000 при 96 орудиях. Удар французов генерала Боске пришелся как раз в обход нашего левого фланга.

Превосходство неприятеля, лучше к тому же вооруженного, было слишком значительно. Мы лишились 4 генералов, 193 офицеров (47 выбыло в одном геройском Владимирском полку) и 5511 нижних чинов. Урон союзников составил 171 офицер, 3163 нижних чина. Никаких трофеев врагу не оставлено.

Впервые за сорок лет русским войскам пришлось иметь дело с равноценным противником и осознать весь упадок нашей военной силы за этот промежуток времени. «Их тактика отстала на полстолетия», – выразился о наших войсках вечером этого дня «крестин Второй империи» маршал Сент-Арно.

Войска отступили с поля сражения в полном порядке, но неумелое, хаотическое и суетливое управление растерявшегося Меншикова в последующие дни совершенно их дезорганизовало. Отступление было проведено ниже всякой критики, и только вялость союзников и полное отсутствие у них конницы помешало ряду незначительных арьергардных столкновений превратиться в катастрофу. Вместо того чтоб отступать к Севастополю – главной военной базе полуострова, Меншиков отвел войска на Бахчисарай.

Севастополь, совершенно незащищенный с суши, этим оставлялся врагу. В нем оставалось около 4000 гарнизона, не считая судовых команд. Начальник гарнизона генерал Моллер и командовавший Черноморским флотом адмирал Нахимов решили защищаться до последнего. Оба они имели достаточно благородства, чтоб уступить главное начальствование младшему в чине вице-адмиралу Корнилову, угадав в нем душу всей обороны (Моллер сохранил начальство над войсками внутри города, а Нахимов – над флотом).

Корнилов отдал короткий, но огненный приказ, дошедший до сердца каждого солдата, моряка и обывателя, с этой минуты ставшего «севастопольцем». «Братцы, царь рассчитывает на нас. Мы защищаем Севастополь. О сдаче не может быть и речи. Отступления не будет. Кто прикажет отступать, того колите. Я прикажу отступать – заколите и меня!»

Немедленно же по получении известия об Альминском сражении, с утра 10 сентября, закипела работа по приведению Севастополя в состояние обороны, вдохновляемая Корниловым и инженер-подполковником Тотлебеном. На работы стало все население, включая женщин и детей, и в несколько дней буквально из-под земли вырос весь южный фронт крепости – те легендарные бастионы, о которые одиннадцать месяцев разбивались все усилия врага.

10 сентября по приказанию Меншикова началось затопление кораблей для преграждения неприятелю доступа на рейд. Флот жертвовал собой для крепости. Один за другим опускались на дно синопские победители, их экипажи и орудия образовали гарнизон и артиллерию воздвигаемых укреплений и батарей.

Уже к 14 сентября наши силы учетверились, составив 16 000 штыков. В этот день англичане заняли Балаклаву, а французы пошли на Федюхины высоты – всего в трех верстах от Севастополя. Союзники не отважились на штурм Севастополя, как на том ни настаивал Раглан, им пришлось начать осадные работы – и 28 сентября они заложили первую параллель. Сент-Арно скончался от холеры, в командование французской армией вступил генерал Канробер.